Асы шпионажа. Закулисная история израильской разведки
Шрифт:
Серьезной ошибкой был и выбор в качестве агентов молодых людей. Более того, это было непростительным нарушением установленных правил, за которое составители плана должны были нести ответственность.
Еще в 1951 г. во время иракского кризиса эмиграция евреев из Ирака была приостановлена в результате деятельности израильских агентов в Багдаде. Тогда-то Шаул Авигур настоял на том, чтобы Давид Бен-Гурион издал специальное распоряжение: никогда в будущем израильская разведка не будет вербовать агентов среди местных евреев или местных еврейских организаций. Точка зрения Авигура была четкой: государство Израиль должно укреплять веру евреев в будущее, а не становиться источником бед для еврейских общин во всем мире.
5
В разговоре со старшим офицером израильской разведки я сказал, что допускаю существование такого правила лишь в теории, потому что трудно себе представить, что израильтяне могут отказаться от своих контактов с евреями в других странах. «Если бы даже такого правила не существовало в теории, его все равно пришлось бы осуществлять на практике, — ответил он. — Скажем, вы хотите завербовать агентов, где вы будете их искать? — В синагогах, в местных еврейских организациях, в гетто или в среде еврейских бизнесменов, — не так ли? Но ведь совершенно ясно, что и агенты служб безопасности в этой стране в первую очередь искать будут там же. Так что приходится, к сожалению, держаться от этих мест подальше».
Команда диверсантов, созданная Дарлингом, состояла из местных евреев. Более того, эти евреи принадлежали к определенным, хорошо всем известным организациям, которые неизбежно пострадали бы в результате провала операции. Существование этой команды в случае обнаружения оружия и взрывчатки, принадлежащих ей, представляло собой потенциальную угрозу не только для евреев Египта, но и для всех евреев в странах арабского мира.
Программа обучения под неусыпным наблюдением Бен-Цура между тем проходила не слишком гладко. Инструктор был вынужден, помимо военных тренировок, проводить со своими учениками беседы о сути сионизма, все нормальные представления о котором были вытравлены из их сознания Бен-Цуром.
Но вот пришел день, когда члены команды, хорошо обученные пользоваться оружием, взрывчаткой, радиотехникой и т. п., отправились (разумеется, порознь) обратно в Египет. Билеты были куплены в том же агентстве «Грюнберг». В Египте группа должна была ждать сигнала к действию.
Таким образом, сцена, на которой скоро разыгралась трагедия, была подготовлена.
За время их отсутствия Каир изменился. Всем ненавистный и продажный король Фарук был свергнут с престола. Революционная хунта захватила власть в стране. На политической арене появился никому раньше не известный человек, по имени Гамаль Абдель Насер — руководитель движения свободных офицеров.
На первых порах в Израиле этот переворот приветствовали. Он давал надежду на то, что при новом правительстве в Каире появится возможность перемен в отношениях между враждующими странами.
Гамаль Насер, объявивший себя социалистом, многим израильтянам и казался социалистом. В их глазах он выглядел современным, образованным человеком, с которым можно иметь дело.
Вскоре, однако, стало ясно, что концепция арабского национализма Насера, очень сходная с концепцией еврейского национализма, оставляет мало надежд на урегулирование отношений между двумя странами.
Первые шаги Насера в сфере международной политики вызвали в Израиле негативную реакцию. Первым объектом этой политики стал Суэцкий канал. Канал, проходящий по египетской
Мир с пониманием отнесся к требованиям Насера. Дело было в том, что циничный и меркантильный король Фарук и его правительство вызывали единодушное презрение и молодой руководитель нового общества в Египте был встречен всем западным миром доброжелательно.
По отношению к Израилю, однако, заметных перемен не произошло: цвет пятен на шкуре леопарда мог измениться, но сам леопард не становился от этого менее опасным. Тем не менее Израилю оставалось одно — наблюдать за тем, как его союзники ухаживают за египетским правительством и размышлять над тем, не означает ли это вообще их потерю. Все признаки этого были налицо.
Представители Англии и Франции находились в это время в Каире, занимаясь планами эвакуации британских армий из зоны канала.
Стратегический баланс сил в районе Ближнего Востока, безусловно, должен был измениться, если соглашение о Суэцком канале войдет в силу. Войска Запада покинут район, — те самые войска, которые до сих пор могли вмешиваться в события, если возникала опасность столкновения между враждующими сторонами.
Израиль оставался совершенно незащищенным.
Тревожило Израиль и другое. Президентом США в это время был Эйзенхауэр, и поведение Америки по отношению к Израилю заметно менялось, причем в неблагоприятном направлении. Американцы вели с Ираком переговоры о продаже ему оружия. Ирак был единственной из арабских стран, не подписавшей соглашения о перемирии после войны 1948 г.
В области международной политики тоже возникали осложнения. Помощник государственного секретаря Соединенных Штатов А. Байродс в своей тщательно подготовленной речи утверждал, что мир на Ближнем Востоке зависит от того, согласится ли Израиль отказаться от принципов сионизма в своей политике. «Обращаясь к Израилю, могу сказать, что пора вам понять, что вы — одно из государств Ближнего Востока, и вам следует в своей политике исходить из этого, а не рассматривать себя как штаб-квартиру или, так сказать, центр притяжения для всех в мире людей одной с вами религии, которые в силу этого должны пользоваться особыми привилегиями, выполняя свои обязательства по отношению к государству Израиль».
В самом Израиле царило уныние. Полковник Насер, правда, никаких насильственных действий по отношению к Израилю не предпринимал, но и он сам, и вся египетская пресса заняли откровенно враждебную позицию по отношению к Израилю. Израильские дипломаты в Лондоне и в Вашингтоне тщетно пытались обратить внимание западных держав на агрессивность нового режима в Египте. Изо дня в день израильтяне втолковывали миру, что революция не пошла египетскому народу на пользу. Умеренно настроенные политические деятели — и те оказались в египетских тюрьмах. Страна превращается в откровенно полицейское государство, а амбиции Насера выходят далеко за пределы его собственной страны.
Никто не слышал этих увещеваний. Концепция Шарета, утверждавшего, что мир на Ближнем Востоке может быть достигнут только путем переговоров, теряла привлекательность.
Особо жестокой критике подвергался Шарет в министерстве обороны. Откровенное презрение, которое выражал по отношению к нему Лавон, носило уже скандальный характер. Лавон либо вообще игнорировал Шарета, либо издевался над ним на заседаниях кабинета министров. Он хорошо понимал, что Шарет не в состоянии лишить министерского портфеля человека, назначенного на этот пост самим Бен-Гурионом.