Атака зомби
Шрифт:
Очередная разломанная профессором труба выдала порцию смрадного желтого пара. Монстр в цилиндре затрепыхался с удвоенным рвением – уж очень ему хотелось выяснить, отличается ли по вкусу требуха ученого от ребрышек вольников и окороков доставщиков.
Профессор бросил автомат Гурбану – тот ловко поймал оружие – и отвинтил сначала один вентиль, а потом еще три у самого днища цилиндра. Оттуда хлынула в зал болотная жижа, воняющая так, будто в ней протух центнер речной рыбы.
Маришу, Дана и Ашота едва не вывернуло. А вот рядовой Петров проявил чудеса выдержки вместе с Гурбаном, Самарой и Павлом Сташевым – они продолжали делать свое нелегкое дело как ни в чем не бывало.
– Помоги, – велел профессор, и Гурбан подставил ему свои плечи. Наступив на них, Павел Сташев ловко взобрался на крышу цилиндра. Там он нырнул в сплетение проводов, покрывающих верхушку, как шляпка гриба плодовую ножку.
Муть продолжала выливаться на пол, цилиндр наполовину опустел. И монстру это, похоже, не нравилось. Теперь он просматривался в подробностях – та его часть, что выпирала над оставшейся жижей. Больше всего он походил на акулу, которую Дан видел в растрепанном учебнике по биологии. Только вот откуда тут акуле взяться? И почему у нее вместо плавников то ли руки младенцев, то лапы обезьяны?..
– Страхуй, – скомандовал Сташев-старший.
Хлюпая по жиже, Данила, Ашот и Мариша побежали к цилиндру, возле которого уже встали полковник и Гурбан.
– На три, – пояснил профессор и вновь зарылся в провода. – Раз, – сказал он; на крыше цилиндра затрещало и запахло озоном.
Монстр бесновался в полуметре от Дана, чьи запястья вместе с руками Мариши сплелись в замок. Плечом к плечу Гурбан прижался к Дану, Самара – к Марише. Руки командира и полковника тоже сплелись, готовые принять груз. Ашоту в напарники достался рядовой Петров.
– Два, – послышалось сверху.
Шарахнуло, запахло паленым мясом. Цилиндр наполнился сотнями извивающихся молний. Они пронизывали монстра, заставляя его содрогаться, словно в припадке. Мешаясь с болотной жижей, из пасти чудовища хлынула кровь. Челюсти открывались и тут же захлопывались, зубы крошились. Глаза его лопнули, из дыр полило алое… Зрелище это было таким же отвратительным, как и запах «рассола».
И Дану едва не сломало руки.
Мариша вскрикнула, Ашот чертыхнулся, а полковник и Гурбан крякнули, приняв профессора Сташева, который подобно рок-звезде прошлого прыгнул в объятия не поклонников, но соратников.
– А как же «три»? – прошипел Ашот, потирая ушибленные затылком профессора предплечья.
– Легко. Три, – отрезал Павел Сташев.
Они выбрались из зала.
Немного отдышавшись, Самара и Гурбан собрались вернуться, чтобы уничтожить все цилиндры, но профессор запретил это делать.
– Не надо пороть горячку, – сказал он, опустившись пятой точкой на кафель. – Цилиндры – это следующая линия обороны. Твари внутри охраняют вотчину Стерха.
– Охраняют?.. – Брови Ашота скептически изогнулись.
Данила хмыкнул. Сидя за толстым стеклом, врага не остановишь. Ну, пощелкал личиком монстр, похожий на акулу, и что?..
– Еще как охраняют, – не моргнув, ответил Павел Сташев. – Повезло нам, что не узнали, как именно охраняют. Или кто-то думает иначе?
Иначе, похоже, думал рядовой Петров, открывший было рот, но тут же и захлопнувший его после очередного подзатыльника Ашота.
– Посмотрите вверх. – Профессор поднял глаза к потолку, и все дружно уставились в указанном направлении.
Потолок ничем значительным не отличался от прочих потолков, раньше виденных Даном. Обычный, крашеный. Тонкий фриз из прессованного пенопласта на стыке со стеной. И?..
– И что вверху особенного? – Все подумали, Ашот спросил.
– Везде натыканы микрофоны.
Все опять уставились на потолок. На сей раз первой не выдержала Мариша:
– Какие еще микрофоны?
– Черные штуки видишь? Вроде головок от фосфатированных шурупов?
– Вижу, – кивнула Мариша. – Шляпки шурупов, да.
– Это микрофоны. Сигнал с них подается на консерваторы.
– На что подается сигнал? – вмешался Гурбан.
– На консерваторы, – терпеливо повторил Сташев-старший. – На цилиндры вдоль стен. В каждом из консерваторов хранится некое существо, созданное искусственно. Признаться, Стерх далеко продвинулся в своих исследованиях. Он умеет создавать жизнеспособных монстров, один из которых показался нам во всей красе… – Профессор уже никого не замечал вокруг. Задавай ему вопросы, не задавай – ответов не жди. Он говорил сам с собой. Эта привычка выработалась у него за годы одиночества в арзамасской лаборатории. – В консерваторах искусственные организмы, так сказать, спят до определенного момента… В таком состоянии их метаболизм замедлен. При всем своем внешнем совершенстве, они не идеальны, раз понадобились консерваторы. Тела этих существ нестабильны… – Отец замолчал, уставившись в пустоту.
Если его не расшевелить, это надолго. Данила шагнул к нему, присел рядом, взял его за локоть, заглянул в глаза. Не помогло. Тогда Дан влепил отцу пощечину.
– А?! Что?! – встрепенулся Павел Сташев.
– Извини, пап, но ты ушел в себя.
– Да-да, со мной такое случается. На чем я остановился?
– Консерваторы нужны, чтобы продлить жизнь искусственным тварям, – подал голос Петров и увернулся от подзатыльника.
– Точно так, да… Если шумы, поступающие на микрофоны, превышают определенный уровень, консерваторы включаются в режим расконсервирования. Твари, как вы выразились, выпускаются на волю. Одну из них я почти что расконсервировал вручную, в последний момент подав заряд значительно больший, чем нужно для стимуляции мышц, что пагубно сказалось на общем состоянии организма…
– То есть, открой мы огонь по женщине с пацаном, все твари выбрались бы из консерваторов и набросились на нас? – Рядовой Петров задавал вопрос, содержащий в себе правильный ответ. А еще он ушел от удара и хорошенько вмазал толстяку ладошкой по затылку. Ашот аж рот открыл от удивления, Мариша хмыкнула в кулак, для прочих инцидент остался незамеченным.
– Именно так бы и произошло, – кивнул Павел Сташев.
– Но зачем так сложно? – не унимался Петров. – Зачем все эти искусственные существа? Зачем микрофоны и консерваторы? Куда проще поставить тут заслон из бойцов с автоматами, а то и вовсе замуровать подвал.