Атакующие собаки. Мифы и реальность современной дрессировки
Шрифт:
Еще раз повторюсь, это шаблон, по которому необходимо работать с собакой, тренировать ее, чтобы при любых раскладах она знала порядок своих действий.
Почему так, а не иначе?
Меня неоднократно упрекали в том, что невозможно взять мою книгу и по ней воспитать собаку от щенка до взрослой защитной особи. И такое утверждение справедливо. Даже отпираться не стану. Все правильно. Но, помимо того, что в книге я по мере возможности даю пути решения того или иного проблемного вопроса, так еще и стараюсь, чтобы каждая глава являлась завершенным
Не стану перечислять современных авторов от кинологии, практические руководства которых заполонили полки магазинов всего пространства бывшего СССР. Задам всего несколько вопросов, все они начинаются с одного слова — «где». Где работа столь продуктивно пишущей братии? Где их собаки? Где хоть какое-то видео?
На моих страницах всевозможных порталов интернета выложено несколько сотен видеороликов с моей работой. Пожалуйста! Любой прием, описанный в книге, можно увидеть. Кстати, надо бы подумать о видеоприложении к печатной версии.
Просто не могу понять: как это, не будучи специалистом в той или иной области, с упоением строчить сотни страниц, описывая то, от чего так далек? Но самое смешное (или грустное — как посмотреть), что читатели, высказывающие мне слова благодарности за книгу, во главу угла ставят не методики, которые, казалось бы, должны вызывать интерес в первую очередь (ведь доселе они были мало кому известны), а честность и прямоту.
То есть что же получается? Все знают правду, все не согласны с действительным положением дел в специализированной кинологической литературе, но сотни тонн белиберды разметаются с прилавков. Кто и зачем покупает сочинения авторов, ничего на поприще дрессировки не достигших? С большой натяжкой принимаю ответ, что для того, чтобы отличить хорошее и качественное, нужно ознакомиться с плохим и негодным. А может, поберечь время и деньги и перед покупкой очередного «шедевра» поинтересоваться личностью автора и его успехами на описываемом поле? Хотя отрицательный результат тоже результат, и дело каждого решать, что ему интереснее. Не исключаю, что вышеупомянутую литературу читают не как специальную и прикладную, а как юмористическую. А может, просто рыбу в нее заворачивают. Как знать…
Теперь от рассуждений общих перейдем к частностям.
Любой прием, который мы делаем в работе с собакой, должен выполняться именно так, как он описан, и никак иначе. Когда тот или иной виртуальный специалист описывает методику, которую никогда сам не применял, то о знании нюансов и речи быть не может. И только у самых отъявленных циников хватает совести советовать читателям то, что и для них самих является загадкой.
Не верите? Тогда снова будем разбираться в мелочах вместе.
В одной из глав я описывал, как набиваются пятна укусов. Подробно и, надеюсь, доходчиво. Однако везде есть свои «но». Здесь как в том анекдоте. Помните? «Эскадрон замер на краю обрыва, если бы не одно "но"».
Описание, подобное тому, что я предложил в соответствующей главе, мог бы, наверное, составить любой собачий «писарь». Действительно, внимательно посмотрев прием, можно достаточно точно описать порядок его выполнения. Все бы так и было гладенько, не возникни в каждом хоть немного нужном элементе определенное количество подводных камней.
Каких? В том-то и разница. Я, к примеру, осведомлен об этих подводных камнях. Подозревают ли о них другие авторы? Не уверен.
Вот несколько примеров, иллюстрирующих то, чего не могут априори знать бумагомаратели и трепачи.
Когда мы насаживаем собаку на ногу, то подставляем ей место на 10 сантиметров ниже колена. Не бедро, а голень. Делается это потому, что без привязи, в самостоятельной работе, собака автоматически уходит вверх на 15–20 сантиметров, как раз во внутреннюю часть бедра, куда нам в конечном итоге и надо ее принять. Думаете, это ерунда? Я вас уверяю, именно из такой «ерунды» и состоит вся дрессировка.
Вот вам еще одна «мелочь».
При постановке собаки на область подмышки стараются куртку от костюма надевать задом наперед. Молодой собаке удобнее захватывать образующийся руст, а помощник страхуется от попадания собачьих клыков в шов. Все довольны.
Хотите еще? Извольте.
При работе с собакой мысы бутсов помощника всегда, во избежание травм ахилла и голеностопа, смотрят на собаку.
При работе на резине, на хвате, если шлейка неправильно подогнана, собаке начнет давить на трахею, и она может отключиться либо нервничать и бросать хватку без видимой причины.
Когда работаете с собакой охрану вещи, то зона укуса 35–50 сантиметров, потому что в свободном состоянии собака уйдет в атаку с метра или полутора. Если будем работать в метре, то атака будет с двух, а это баллы. Более того, мы нарабатываем зону укуса, а не работаем на касание, поскольку рука человека движется в разы быстрее челюстей собаки, и выхватить резким движением вещь не составит труда, если собака подпустит близко.
О подобных нюансах и мелочах можно писать целые главы. Разумеется, если знаешь о них. И приведенные здесь навскидку несколько дельных советов и деталей — лишь ничтожная часть сотен, а может, и тысяч особенностей и тонкостей, каждая из которых возникла в процессе работы и проверена на сотнях собак.
Но просто знать неуловимые подробности выполняемых приемов мало. Только постоянной методичной отработкой возможно подтвердить или опровергнуть их эффективность. Я вот знал про ахилл и «мыски на собаку», но расслабился однажды, и результаты налицо. Вернее, на ногу. Несколько месяцев в гипсе — такова цена «мелочи» и «ерунды».
Повторю еще раз, ибо это очень важно. Пока самостоятельно сотни раз не сделаешь прием, то ни по каким книгам и пособиям не узнаешь, в чем его суть, фишка, рациональное зерно.
Порой достаточно одного взгляда, чтобы понять всю несостоятельность того или иного дрессировщика. Он может говорить правильные вещи, цитировать авторитетные источники, ссылаться на трудно проверяемые случаи из практики, но при этом абсолютно не знать, как и где применить им самим же описываемые методы и подходы.
Меня лично жизнь наказывала несколько раз, как только я ввязывался в рассуждения о проблеме, которая, мягко говоря, была от меня далека, или я от нее был далек. В общем, ничего хорошего не выходило.