Атаман
Шрифт:
Причем, разбойничьи шайки могли кочевать, разбивая лагерь где-нибудь в новом месте, и там же поблизости появлялась новая точка возрождения. Или возвращения, как называли ее «неписи».
– Мы можем выиграть около двух дней, – наконец, оторвался от карты Шардон, – Только нужна твоя помощь, бессмертный.
– Хочешь попросить у Детей Корвина бойцов?
– Нет, справимся своими силами. Но ты поможешь выиграть нам время.
– А взамен?
– А взамен я расскажу тебе про странное говорящее бревно… И мне нужен ваш волшебный торговец, чтобы купить
– Хорошо. Слушай, а вы еще собираетесь воевать с этими? А то мне всего три десятка разбойников осталось убить до одного симпатичного достижения.
Ухорез был в своем репертуаре – все время он проводил в погоне за местами в различных топах и за всеми ачивками, которые только можно получить.
– Я был бы рад решить вопрос мирно, но вероятность успеха менее двенадцати процентов.
– И что думаешь делать?
– Следовать советам великих полководцев.
– Ну-ну. Посмотрим, какой из тебя выйдет великий атаман.
– Сарказм, – в точности определил Шардон.
– Так что ты там сказал насчет говорящего полена?
– Утром – деньги, вечером – поленья.
– Вижу, у великих комбинаторов ты тоже учишься, – бессмертный рассмеялся, – Ладно, я понял. Ты хочешь, чтобы я прирезал этого горе-парламентера на точке возрождения и выиграл вам время?
– Да. Могу отметить, что твой интеллект очень развит для представителя воинского класса.
– Это сарказм?
– Это комплимент. Я учусь делать комплименты.
Бессмертный ушел, а Шардон занялся своим «любимым» занятием: сбором статистики, анализом и планированием.
В первую очередь изучением боевого лога.
22 нападающих против 12 членов его шайки, плюс сам Шардон, плюс Ухорез. При этом средний уровень врага был 13.4, а защитников – всего 12.3. Даже проведенная им оптимизация ни за что не помогла бы уравнять шансы, как и бонусы от лагеря.
Но секрет победы оказался прост, и скрывался в первых же строчках лога: люди Лютого и орки Урук-Хая действовали не вместе, а по отдельности. И сталкиваясь друг с другом, тоже вступали в бой. Так что сражение на самом деле шло не между двумя враждующими группами, а между тремя.
«Разделяй и властвуй» – именно об этой мудрости древних говорил атаман Ухорезу.
– Гриня! – кликнул он посыльного.
– Слушаюсь, господин атаман.
– Вот тебе мой приказ. Отнесешь письмо лично в руки Ржавому. На словах передашь, что я согласен с его предложением и вот этот подарок.
Шардон выудил из инвентаря относительно неплохойЖелезный меч, взятый им среди барахла в тайной комнате, и найденный там же Серебряный Кубок, на 20% повышающий длительность эффектов от налитых в него напитков. К этим «сокровищам» он прибавил только что сварившийся бочонок Пенного Благословенного.
– Дорогу знаешь?
– А то как же! Атаман Кривой с ним любил в картишки перекинуться, и частенько брал с собой меня или Де Жулье – смотря какой ему был нужен исход игры.
Информацию о любви Ржавого к азартным играм трактирщик прочитал в найденном Дневнике и даже пометил себе на будущее использовать эту слабость рыжего атамана в своих целях. Как оказалось, его предшественник неоднократно проделывал то же самое.
– Стой, – окликнул он уходящего Гриню, – Сперва позови ко мне Патлатого и Бизона.
Два силача заявились к нему одновременно. Самые сильные и выносливые, они с легкой руки… то есть по воле алгоритма оптимизации попали в категорию «танков», и потому пережили нападение конкурентов отделавшись лишь парой легких ранений.
Если кто и сможет выполнить следующее поручение Шардона, то только они – и не потому, что так хороши, а потому что более перспективные кандидаты погибли.
– Ты, – атаман передал бумагу Бизону, – отправишься в лагерь к Лютому. Скажешь, что я хочу с ним пойти на мировую. А ты, – он сунул еще одно письмо в руки второму «почтальону», – пойдешь к Урук-Хаю.
– Порешат нас там, как пить дать, – обреченно вздохнул Патлатый, поглаживая свою гладкую, словно бильярдный шар голову.
– Выдам тройную посмертную и по бочонку пива. Экипировку можете оставить – верну ее вам после возвращения, если боитесь, что вас там на перо посадят да обдерут.
Силачи переглянулись.
Молча кивнули друг другу, наверняка что-то обсудив в привате.
И почти одновременно на пол перед ними упали две пары сапог и по мешочку с монетами – самое ценное, что у них было. Сами же разбойники остались босыми, но это их ничуть не смущало.
– Ты уж сбереги наше добро, атаман, – бросили они на прощание, закрывая за собой дверь.
Записки им Шардон передал одинаковые: с предложение мира и сотрудничества, построенного на доверии, уважении и взаимной выгоде. В успех этого мероприятия он не верил и даже не брался рассчитать вероятность положительного исхода. Но и проигнорировать подобную возможность не мог – игровые сценарии далеко не всегда подчинялись законам логики и математики, в этом он уже давно убедился.
Аналогичное послание Паку должен был передать Ухорез, но после того, как «задержит» парламентера, известие о смерти которого наверняка поставит крест на возможном сотрудничестве и станет объявлением войны. По крайней мере, на месте атамана он поступил бы именно так.
И поступит, если придется.
Но теперь у него есть несколько часов на то, чтобы заняться восстановлением лагеря.
Разрушенная Вышка повышала Броню на 2 и Точность дистанционных атак на 4. Ну и позволяла заметить врага издалека – вот только с нападением «конкурентов» это как раз и не сработало. Там тоже имелись специалисты по скрытному передвижению, да и Хамелеон накануне «снял» охранника.
Поэтому в ее восстановлении Шардон не видел никакого смысла.
Как и в Арене. Для тренировок она хороша, а вот в реальном бою пользы от нее слишком мало. Куда эффективнее было заставить это пространство бочками с песком или деревянными щитами, превратив его в лабиринт из укрытий.