Атланты. Книга первая
Шрифт:
Крег поперхнулся кашей, прокашлялся, выругался, а затем ответил:
– Ага. Он как раз сидит, в окно смотрит и думает: где же Дан, что ж он за Моникой не идёт ? Нет её больше, понимаешь ?
– Не понимаю. И не хочу понимать.
– Жри кашу,- злобно прошипел Крег.
Дан засунул ложку в рот.
– Отец с малолетства учил тебя: не выделяйся. Не будь лучше других, не будь хуже. Это тебе понятно ?
– Это понятно,- эхом откликнулся Дан.
– И что ? Теперь вот ты хочешь именно выделиться. Он к фохту пойдёт ! Это всё равно, что сказать: Моника, конечно,
Дан содрогнулся.
– Ага !- заметил Крег.- Умереть ты всё-таки боишься.
– Боюсь,- признался Дан.
– Значит, жри кашу, а потом иди в барак. Выспись. Завтра пойдёшь на работу, куда фохт определит. И потянутся такие же дни, как и раньше.
– Только Моники не будет.
– А это никого из нас не минует. Кроме, конечно, фохта и стражников. Пройдёт время, и ты обо всём забудешь.
– Крег, я бы на всё согласился, чтобы её спасти.
– Я, наверное, тоже.
В молчании оба доели кашу. Затем Дан сказал:
– Я не могу так больше жить. Этот постоянный страх... Уходят родственники, друзья. У меня ведь были и дядьки, и тётки, родители, брат двоюродный. А теперь я один. И Моники нет. Ночью я ухожу к славянам. А если ты мне друг, то пойдёшь со мной.
Крег в испуге отшатнулся от Дана.
– Я знаю всё, что ты мне скажешь. Да, до земель славян два дня пути, упыри движутся быстрее людей, шансов нет. Но надо хотя бы попробовать.
– Дан, я...
– Молчи, дай мне договорить. Славяне, конечно, дикари, говорят непонятно, спирт пьют и так далее. Но они прогнали упырей из своих земель. Крег, славяне их не боятся. Может быть, Монику не убьют этой ночью. А мы попробуем договориться со славянами, приведём их сюда и отобьём её.
– Дан, ты действительно тронулся умом !
– Нет, Крег. Со мной случилось кое-что похуже. Я совершенно забыл лица своих родителей.
– Я тебя не понимаю,- сказал Крег, глядя на своего друга расширившимися глазами.
– Это от постоянного страха. Целый день только и думаешь: а вдруг сейчас фохт соберёт всех по распоряжению князя ? А вдруг он выберет меня ? Разве это жизнь, Крег ?
– И ты из-за этого пойдёшь к славянам ?
– Ты считаешь, что этого недостаточно ?
– И будешь пить с ними спирт ?
– Буду, если понадобится !
– А теперь послушай меня, Дан. Да если б я хоть немного поверил тебе, то сейчас же выдал бы тебя фохту. Молчи ! И очень прошу тебя: не заводи больше со мной таких разговоров.
– Ты боишься ?- спросил Дан.
– Боюсь !
– злобно рявкнул Крег.- Боюсь жить здесь, боюсь уйти и разговоров этих тоже боюсь ! Так что давай больше об этом не будем.
– Эй, вы, двое !- закричала посудомойка.- Чего ждёте ?! Несите сюда свои тарелки !
***
Поздней ночью Дан поймал себя на том, что засыпает. Он приподнялся на локте, протёр глаза и потряс головой.
Соседи по бараку давно уже спали. Дан напряжённо прислушивался, но со стороны княжеского дома ничего не услышал. Конечно, там толстые стены, узкие окна, больше напоминающие бойницы, дубовые двери. Возможно, ещё ничего и не было. Ведь бывает так, что для особых случаев жертву пару дней откармливают деликатесами, чтобы кровь стала слаще. Или, наоборот, вовсе не кормят. Затем отмывают, обряжают. Вот бы и с Моникой было именно так. И если Дан успеет, то приведёт славян вовремя. И когда он ворвётся в княжеский дом (при этой мысли Дан содрогнулся) во главе дикарей, опившихся спирта, с бородами, в которых застревают клыки упырей, вопящих и ругающихся, Моника уже не станет раздумывать. А потом они убегут с островов. Неизвестно, куда и как, но ведь есть и другие земли, кроме Атлантиды. Старики говорят, что когда-то, в незапамятные времена упырей не было совсем, а атланты строили корабли, на которых плавали в Европу, Африку, Мексику.
Уплывут и они с Моникой. Найдут хороших, приветливых людей...
В барак ворвался фохт со стражниками из упырей. Факел трещал в его руке, отбрасывая блики на бледные упырские физиономии.
– Вот он !- заорал фохт, тыча пальцем в Дана.- Хватайте его ! Крег донёс мне, что он собирается сбежать и привести сюда славян !
Упыри бросились на Дана и принялись крутить ему руку. В отчаяньи он ударил одного из них ногой,
подпрыгнул на лежанке и проснулся.
На улице серело, звёзды растворялись в светлеющем небе. Дан соскользнул с лежанки и вышел на улицу, массируя руку, которую он отлежал во сне.
Люди в бараках спали. Никого не было видно и около домиков семейных. Молчаливой громадой высился в полумраке княжеский дом. С прыгающим от страха серцем Дан прошёл мимо кухонь для холостых, миновал беседки, где люди собирались по вечерам поболтать и выпить пива, шарахнулся от двух укушенных зомби, бесцельно бредущих навстречу.
Повеяло свежестью с реки.
Дан вышел на берег и отправился по нему на север - в земли славян. Здесь в изобилии рос камыш и мелкий кустарник - в случае чего можно было спрятаться. Дана трясло от страха и возбуждения, но мысль о том, чтобы вернуться, даже не зародилась в его голове.
Начало светать. Дан прибавил шагу. Родной посёлок остался далеко позади. А затем и вовсе скрылся с глаз.
Зря он открылся Крегу. С самого начала было ясно, что тот откажется идти к славянам. А теперь, когда Дана хватятся, то учинят допрос его лучшему другу. И Крег выдаст. Не со зла, конечно, а от страха. Фохт просто припугнёт Крега князем.
И этого будет вполне достаточно.
Стало светло, над горизонтом появился край солнечного диска. Всё, упыри попрятались, теперь остаётся бояться только людей.
Когда день вступил в свои права, а солнце начало палить, Дан пожалел о том, что не взял с собой ничего съестного. Ну а как возьмёшь, на виду у всех ? Обязательно начнут допытываться. Зачем да почему. А жрать-то хочется просто зверски. Чтобы заглушить голод, Дан опустился на четвереньки и напился воды прямо из реки. Сказать откровенно, это не очень-то и помогло, но делать было нечего.
А вскоре Дан совершенно выдохся. Ему ещё никогда не приходилось так много ходить. К тому же, вдали показались строения какого-то посёлка, поэтому беглецу пришлось брести камышами, что порядком его вымотало.