Атомная бомба Анатолия Яцкова
Шрифт:
Но до прибытия в Штаты руководителя научно-технической разведки Леонида Квасникова его будущий работоспособный и ответственный коллега Анатолий Яцков уже два года работал в составе нью-йоркской резидентуры, правда, не по научно-техническому направлению. И только с его приездом в главную задачу стало входить создание конкретной направленности агентурной сети по проникновению за «стену секретности» американских центров создания атомной бомбы.
А до этого его наставником был Семен Маркович Семенов, талантливый и весьма результативный разведчик – агентурист с опытом работы в Америке с 1934 года. Он-то и оказал большую помощь начинающему
Прозванный в среде своих коллег Великолепным Твеном, Семенов готовился к отъезду во Францию. И он рассматривал Анатолия Яцкова как замену себе в работе со связями. Семенов делал все возможное, чтобы полнее передать Яцкову накопленный оперативный опыт в работе с людьми и по «технологии» разведывательного творчества. И Анатолий Яцков жадно впитывал в себя навыки мастерства в вопросах конспирации, выявления слежки, операций по связи с ценными источниками информации.
Так какое «оперативное богатство» передал Твен-Семенов своему молодому коллеге? А лучше сказать, доверил ему? Итак, слово о разведчике, чье имя было забыто и только в семидесятых годах поставлено в один ряд с атомными разведчиками, хотя он и не признан официально Героем.
В обширном издании «Разведка Великой Отечественной» (2010) о Великолепном Твене говорится весьма любопытно. Еще будучи в Москве, Василий Зарубин, новый руководитель легальной резидентуры в Нью-Йорке, был много наслышен об инициативном одессите Семене Марковиче Семенове, работавшем в Америке с 30-х годов.
Семенов имел обширные связи среди лиц еврейской диаспоры, занимавшихся научными и техническими изысканиями. Характеризуя Семенова, предыдущий резидент подчеркивал, что на этого разведчика можно положиться при решении самых сложных разведзадач. Поэтому начальник внешней разведки Павел Михайлович Фитин поручил Зарубину поставить новое задание именно перед Семеновым.
Нужно было добыть информацию и образец по технологии производства чудодейственного препарата – пенициллина, столь нужного советским госпиталям и больницам для спасения жизней сотням тысяч раненых на войне.
Советская сторона столкнулась с таким фактом: американские союзники были щедры лишь на готовые лекарства, отпуская кровоточащей войной России ограниченные партии в кредит, согласно ленд-лизу. Секреты производства препарата для русских они не собирались раскрывать ни даром, ни за деньги. Но передаваемые партии лекарства были каплей в море для нашего фронта протяженностью не одну тысячу километров.
Нужен был штамм очищенного американского пенициллина. Было начало 1942 года, и быстрая наладка производства этого лекарства в Союзе являлась вопросом жизни и смерти тысяч советских солдат.
Семенов нашел подход к потенциальному источнику информации – научному работнику фирмы – изготовителя пенициллина, завербовал его и получил от него несколько образцов штамма. И бесценный груз ушел в Москву.
Это один лишь эпизод в работе разведчика Твена-Семенова, который имел в годы войны своим прикрытием «Амторг» и должность представителя «Совэкспортфильма».
Характерна разведывательная судьба этого талантливого разведчика в Америке. США тридцатых годов были на пике своих крупных научных изысканий. И высокоэрудированный в нескольких областях науки и техники Семенов развернулся на разведывательном поприще во всю мощь своих возможностей. Он просил руководство резидентуры лишь об одном: не регламентировать его рабочий день.
Семенов вышел на проблему создания и эксплуатации большой
Затем был крупный ученый Тревор, консультант-конструктор из авиационных фирм «Локхид» и «Дуглас» (сверхсекретные сведения о бомбардировщике, истребителе-перехватчике, штурмовике и экспериментальном высотном самолете).
В начале 1941 года резидент в Нью-Йорке – опытный разведчик Гайк Овакимян – так аттестовал Семенова: «Агентурная разведка – это его призвание. Он умеет найти подход к любому человеку».
СЕМЕНОВ Семен Маркович (1911–1986). Сотрудник внешней разведки госбезопасности. Работал в США (1936–1944) и Франции (1946–1949). Стоял у основы создания агентурной сети по линии научно-технической разведки в Штатах. Его ценными источниками информации были ученые и специалисты в области электроники, химии, медицины, авиации, ядерного оружия и атомной энергетики. Разведчик-агентурист.
Уволен из органов в 50-х годах.
В 1943 году в Штаты для работы по атомному проекту «Манхэттен» с Британских островов прибыла группа видных английских физиков-ядерщиков. Среди них был и Чарльз – Клаус Фукс, ценнейший источник информации по атомной проблематике, инициативно установивший контакт с советской разведкой в Лондоне после бегства из нацистской Германии.
Чтобы не подвергать Фукса опасности, Центр дал указание в Нью-Йорк поддерживать с ним контакт эпизодически, причем только через специального связника – ученого-биохимика Голда. И вот, покидая Америку, Семенов передал Голда (а тем самым Фукса) на связь Яцкову.
Как уже говорилось, созданный американскими спецслужбами вокруг ядерного центра в Лос-Аламосе строжайший режим секретности преодолеть нашей разведке с позиции Штатов было крайне сложно. Но…
Американская служба контрразведки не смогла предусмотреть одно важное обстоятельство, которое сработало в пользу советской разведки. Ибо сработал фактор антифашистских настроений в среде американцев – это с одной стороны, а с другой – фактор обеспокоенности ряда американских ученых, рассмотревших труднопредсказуемую угрозу в ядерном оружии для самой антигитлеровской коалиции. Эти ученые обратились к президенту Рузвельту с письмом и предложили ему поделиться с СССР ядерными секретами. Естественно, ответ был отрицательным.
Но фактор симпатии к Советской России, ведущей основную борьбу с фашистской Германией, существенно влиял на настроения американских ученых и специалистов. Именно это явилось причиной того, что на советских разведчиков стали инициативно выходить некоторые ученые, занятые в атомном проекте. И среди таких разведчиков был Анатолий Яцков как советский человек, относительно более доступный на своем рабочем месте в консульстве.
Причем они не только информировали о характере ведущихся в Штатах работ по теме, но и передавали документальные материалы, секретные по содержанию и документальные по форме. И у Яцкова, и у других разведчиков с некоторыми из таких «инициативников» отношения перерастали в постоянное сотрудничество с разведкой.