Атомный поезд. Том 1
Шрифт:
– Да, конечно согласен!
Гостей пригласили не очень много: только родственников и ближайших друзей. Свидетелем со стороны Кудасова выступал Боря Глушак. Он был навеселе и заигрывал со свидетельницей невесты Леной Карташовой. Коротков держался в стороне, он был мрачен и напряжен. Против обыкновения он даже не обращал внимания на подруг Оксаны, которые радостно щебетали вокруг невесты.
– Согласны ли вы, Оксана, – регистратор, хрупкая рыжеволосая женщина лет тридцати семи, повернула голову к Моначковой. – Отдать руку и сердце Александру и быть ему
Девушка немного замешкалась.
– Да.
Саша слегка наклонился к ней и ободряюще пожал руку. Оксана благодарно перехватила его пальцы и улыбнулась. Как бы там ни было, а это ее законная свадьба. Прежде ничего подобного она не переживала и сейчас, к своему удивлению, заметно волновалась. Голос рыжеволосой доносился будто из какого-то другого, нереального измерения.
– …Именем Российской Федерации объявляю вас мужем и женой, – прозвучала, наконец, решающая фраза.
– Примите поздравления родных и близких.
«Вот и все, – счастливо подумал Кудасов, проворно поворачиваясь то в одну, то в другую сторону и отвечая на многочисленные поцелуи и рукопожатия гостей. – Я законный супруг Оксаны Моначковой». Оксана теперь принадлежала ему по праву, хотя и сохранила девичью фамилию. Эта мелочь колола самолюбие, но офицер не должен обращать внимания на мелочи.
Шумной гудящей толпой компания гостей во главе с женихом и невестой вывалила из здания загса на улицу. Защелкали фотообъективы, включились видеокамеры, с хлопком выскочили пробки сразу из трех бутылок шампанского.
– За молодых! – громче всех горланил отец Оксаны. Выпив, он превратился в другого человека. Куда исчезли постоянная апатия и безразличие!
Пенящаяся искристая жидкость полилась в подставленные с разных сторон фужеры. Александр скосил взгляд на державшую его под руку супругу. Оксана сегодня была просто обворожительна. В белом подвенечном платье, в экстравагантно заломленной на бок шляпке, в жемчужном комплекте, в белых туфельках на высокой шпильке, подчеркивающих стройность ее ног.
Кудасов был счастлив. И он любил не только ее, но и ее родителей, подруг, родственников, он любил весь мир. Его родители целовались со сватами, он тоже подошел, взял тестя под локоток.
– Я, конечно, на первых порах не смогу покупать Оксане такие украшения, так что не обижайтесь, – извиняющимся тоном сказал он. – Это же, наверное, дорогой комплект?
– Чего? – переспросил Федор Степанович.
– Эти украшения, что вы купили Оксане, они сколько стоят?
Тесть недоуменно посмотрел по сторонам.
– Так кто его знает, чего они покупают…
Тут же коршуном налетела Ирина Владимировна.
– Уже напился! Лыка не вяжешь, а свадьба только начинается! Постыдился бы!
– Ничего, свадьба один раз в жизни, – успокоила сватью Татьяна Федоровна.
Олег Иванович обнял сына за плечи, погладил по спине.
– Видишь, ты всего добился сам. И хорошего распределения…
– Т-с-с… – Александр быстро огляделся. – Это секрет, я же тебе сказал!
– Ах, да… И красивой невесты. Все в твоих руках, сынок! Я пью за твое счастье!
Отец залпом выпил шампанское.
В это время к загсу подъехала кавалькада дорогих машин. Кудасов подумал, что это очередная свадьба, но из огромного белого «Лендкрузера» вылез пожилой армянин в белом костюме, с огромным букетом белых роз в руках.
– Здравствуйте, дорогие! – вновь прибывший подошел к компании, пожал руку Кудасову, вручил цветы Оксане.
– Поздравляю вас! Прошу всех в машины. Стол уже накрыт.
– Это Степан Григорьевич! – шепнула Оксана на ухо мужу. – Я тебе о нем говорила.
– Да? – Саша напряг память. – Что-то я не припомню…
– Ну, как же, – Оксана захлопала ресницами. – Степан Григорьевич взял на себя расходы по ресторану.
– А-а-а… Но какой же он родственник? Он же армянин, а твой отец – русский.
– Сводные родственники, по женам, – туманно пояснила девушка. – Давай, командуй, ты же теперь мой муж!
– По машинам! – командным голосом гаркнул польщенный лейтенант.
Скоро кортеж автомобилей прибыл в «Петр Великий» на левом берегу Дона. Это был известный в городе ресторан, столь же фешенебельный, сколь и дорогой.
Огромный фрегат петровских времен стоял на кромке берега, на палубе был накрыт длинный стол. Два колко топорщащихся шипами осетра, золотистая пара запеченных поросят, аппетитно разложенное мясное и рыбное ассорти, черные маслины и зеленые оливки, горы чисто вымытых овощей, свежайшая зелень, множество разнообразных холодных закусок, запотевшие батареи водки, похожие на противотанковые гранаты бутылки шампанского…
Непривычные к такой роскоши гости заметно оробели. Степан Григорьевич гостеприимным жестом пригласил всех к столу.
– Молодожены сюда, родители рядом, родственники здесь, молодые гости напротив, – деловито рассаживал он гостей. – Прошу наливать и закусывать. За молодых! Горько!
Александр и Оксана впервые поцеловались как муж и жена. Степан Григорьевич оказался рядом с Коротковым. Тот быстро пил и заметно пьянел. Степан Григорьевич, глядя на Кудасова, о чем-то расспрашивал бывшего курсанта. Тот охотно отвечал.
Свадьба шла по установленному порядку. Пили за молодых, за их родителей, за их счастье и будущих детей, за друзей. Время летело быстро. Мимо шли тяжело просевшие баржи, огромные неряшливые сухогрузы, белые прогулочные пароходики. В борт били упругие донские волны, и казалось, что фрегат плывет вверх по течению, унося молодоженов и гостей к новой счастливой жизни.
Капитаном фрегата, конечно же, был Степан Григорьевич. Он умело вел стол, остроумно шутил, к месту рассказывал анекдоты. Но Саша почему-то испытывал к нему глухую неприязнь. Может, потому, что молодой муж сам должен быть капитаном на своей свадьбе, может оттого, что Степан Григорьевич по-хозяйски осматривал не только стол, но и Оксану. Неприязнь усугублялась зависимостью от этого человека – ведь оплатить такой стол Кудасовы были не в состоянии. Значит, оставалось только одно – улыбаться и плыть по течению.