Аттила - царь русов

Вельтман Александр Фомич

Между тем как Валтарий седлал коня, Ильдегонда успела поджечь столовую царскую палату; потом, сели вместе на лютаго зверя и помчались в Аквитанию.

В дороге не случилось с ними ничего особеннаго, кроме того, что при переправе чрез Рейн у Вормса,( [72] ) они чуть чуть не попались в руки разбойнику Гунтерус его шайкой Франков, которые по сказанию поэмы были в сто раз хуже Гуннов. ( [73] )

72

Vormica.

73

Г. Тьерри упоминает о Легенде монастыря Noval'ese, по которой Валтер, потеряв вероятно Ильдегонду, странствовал по свету богатырем-пилигримом, и палицей своей побивал целыя рати разбойников, грабивших монастыри. В Новгородской сказке о Василье Буслаевиче (Богуславиче) есть также подобный старец Пилигримище.

Таким образом и в этой поэме, смешение имен и событий. Аттила, после пира с пожаром, не умирает ни естественно, ни насильственно. Хватившись на другой день Ильдегонды и Валтария, он только выходит из себя, рвет на себе царское платно сверху до низу, шлет погоню, и обещает того, кто догонит беглецов, не только осыпать с ног до головы золотом, но даже живаго похоронить в золоте.

В переработанных преданиях, при-Рейнских и при-Дунайских, более полноты и смыслу; в переработанных квидах Эдды почти за каждым словом надо лезть, если не в карман, то в Specimen Glossarii, и в примечания; но и в них мало определительнаго и тьма догадок, в оправдание которых, толкователи слагают темноту смысла на поэтическую вольностьскальдов. С тонким чутьем, как у Бабы-Яги,можно решительно сказать, что в древних квидах Эдды пахнет Русским духом. В них есть и Змей Горыныч, ( [74] ) и старые вещуны и птицы вещуньи, и даже Царь-девица. ( [75] ) Но весь этот волшебный мир, как будто не в своей тарелке; а полинявшая богатая ткань изустных преданий, как будто перекрашена, выворочена на изнанку и перекроена в Тришкин кафтан,который, если начертать рунами, легко обратится в Trisconis, sive Tuisconis K"afta i. e. toga.

74

Fafnir, или Svafnir.

75

Sigrdrifa или Sigurdrifa — прозвание Брингильды.

В квидах, вместо Гримгильды ( [76] ) и Ильдегонды, после смерти Helke,сердце Аттилы наследовала Гудруна. ( [77] ) Вместо одного сына Ортлибау ней два сына: Эрпои Эйтиль(Eitil). По Atla-quida, не Гудруна замышляет мстить братьям смерть Сигфрида, а сам Аттила, из корысти сокровища, которым они завладели. Он посылает к ним посла, какого-то Кнефрода, звать к себе на пир. Кнефрод приезжает

76

В Gudrunar-quida Гримгильдой называется мать Гудруны; в Nibel. L. мать героини Гримгильды (Гудруны) — Ute; в Vilk. S. — Oda, Jutta, Ida.

77

Gudruna, Godruna; по Датски Gurine; в Ф"oрейских песн. Gurin. Слав. Гурина, Iурина, Юрица.

Во владения Гойковичей, К дому Гуннара, Железокованной скамьеИ к сладкому напитку.( [78] )

Угаданы ли последние два стиха — не наше дело судить; за них ручается Specimen Glossarii. Так или иначе, но восточный посол засел на beckiom aringreipom и заговорил зычнымголосом: ( [79] )

Аттила сюда меня послал, Ряд урядить (Rida orindi) На коне грызущем узду(?) Чрез темный лес,Вас просит, Гуннар, Чтоб пришли на скамью,(?) С шлемом железокованным(?) Дом посетить Аттилы.

78

Лат. перев. Ad aedes Giuki ille venit Et ad Gannaris domum regiam, Scamna ferro compacta, Et ad potionem dulcem.

79

«Kaldri rauddo — frigida voce,id est malevola, intensa, quemadmodum istud nomen metaphorice adplicatur.» Edda Saem. Atla q. n. 10

Так ли говорил посол — незнаем; мы следуем слепо смыслу не подлинника, а переводов.

Братья Гудруны, (которых на сцене только двое: Gunnar и Haugni — Хаген), не смотря на все предостережения, едут в Gardi Huna, в гости к Аттиле. Гудруна встречает Гуннара следующими словами.

«Лучше бы было, брать, Еслиб надел ты на себя броню, Нежели железокованный шлем, Чтоб видеть дом Аттилы. Сидел бы ты в седле Солнце-светлаго дня; Пришлось бы бледный труп Норнам оплакивать, А Гунским щитоностным девам Изведать горе: Быть бы самому Аттиле В башне змей; А теперь эта обитель Для вас заготовлена.

Такова «in varietate lectionis» мистическая речь Гудруны «quod etiam po"esis tolerat»; из оной следует, что Гуннар приехал в гости совершенным колпаком:в домашнем платье (in h"auslichen Gew"andern) и в железокованном шлеме.

На речи Гудруны Гуннар отвечает:

«Поздно уже, сестра, собирать Нифлунгов!»

И действительно поздно: его просто вяжут по рукам и по ногам. ( [80] )

Хаген тщетно защищает Гуннара.

«Спрашивают (неизвестно кто): не хочешь ли владыко Готов (?) искупить душу золотом?

80

В тексте: Fengo deir Gunnar Поимали они Гуннара Ok i fi"otor setto И посадили в тюрьму, Vinir Burgunda Друга (?) Бургундов (?) Ok bundo fastla.И связали крепко.

«Пусть мне сердце Хагена (Haugni) дадут в руки, пусть вырубят его из груди сына народоправителя (?)»

И вот вырезывают сердце из груди какого-то Гиалли (Hialli) и подносят на блюде.

«Это сердце слабаго Гиалли, — говорит Гуннар, — оно дрожит: это не крепкое сердце Хагена.

«Смеялся Хаген, когда вырезывали его сердце.»

«Вот, это сердце Хагена, — сказал Гуннар, — оно и на блюде не дрожит. Теперь только я один знаю, где сокрыт кладь.»

За укрывание клада, Гуннара препровождают в погреб полный змей. Тут, Гуннар берет арфу и играет последнюю песнь лебедя ветвями ног своих.( [81] )

81

«Movit que volarum pedalium ramis» — «mit der Zweigen der F"usse kennt er sie schlagen.» По Vols. S. сама Гудруна прислала ему apфy, чтоб он показал свое искусство. Гуннар играл на арфе зубами. Эта История об игре ногами, приписанная Гунтеру или Гуннару, без сомнения относилась до гудочника или гадляра, который был послан послом к Гуннару, и которому Хаген обрубил руки. Nibel. L. Ст. 7931 — 36.

Между тем Аттила откуда-то возвращается; Гудруна встречает его с золотой чашей в руках, и просит испить за упокой братьев.

Когда Аттила выпил чашу и вкуейл брашно, Гудруна объявила ему, что он упился кровью детей своих и насытился их сердцами.

На это сознание, в Atla-quitha, Аттила молчит; он опьянел и идет спать, предоставляя себе право отвечать в Atla-mal. Гудруна же довершает Ueberarbeitung Скандинавского скальда: она дала своему ложунапиться крови Аттилы, выпустила собак подлизать ее, и, в заключение, запалила царския палаты. В этом-то пожаре, кроме Аттилы погибли и Гуннския Амазонки (Skiald-meyar).

За сим следует заключительная строфа:

т. е. Она (Гудруна) отправила трех королей славных на тот свет, потом сама погибла.

Но эта заключительная строфа явно изменяет и противоречит смыслу квиды и вполне соответствует смыслу предания народнаго (Niflunga Saga) и Nibelungenlied, в которых, погубив трех королей, своих братьев, Гримгильда (Гудруна) сама погибает. ( [82] ) Чтоб оправдать это противоречащее заключение, толкователи придумали, что под тремя убитыми Гудруной королями надо подразумевать Аттилу и двух его сыновей (!). Положим, что так; но где ж Гудруна сама-тo погибла? — В Atla-mal, повторяющей то же сказание, она остается жива, для того чтоб в Gudrunar-hvaut выйдти замуж за Ианко (Ionakr), и родить двух сыновей, ( [83] ) которые бы отмстили Эрманарику за Сванильду, ( [84] ) и убили бы еще раз сводного брата Эрпо.( [85] )

82

Nun ist von Burgunden der edele K"onig (Gunter) todt, Giselher der junge und auch Herr Gernot.

83

Hamdir и Saurli.

84

Дочь Гудруны от перваго мужа Сигфрида.

85

Erp, сын Аттилы, убитый Гудруной в Atla-quitha и Atla-mal.

Из всего этого видно, как склеивались отрывки и строфы разных древних народных квид, единственно по сходству упоминаемых в них имен.

При Atla-quitha, в конце, приписка прозой: «Enn segir gleggra i Atla-malom inom Graenlenzkom» т. е об атом говорится подробнее в Гренландском сказании об Аттиле.

Это сказание или Слово об Аттиледействительно в трое больше чем Atla-quitha; но в этом драматизированпом и так сказать лицедейном произведении, « из того же места, да не те(неразб.) жe вести».Тут братья Гудруны, Гуннар и Хаген, (Haugni) не смотря на предостережения сестры, на уговоры жен и на сны предвещавшие беду, едут но приглашение Аттилы, на кораблях. Ехали они «долго ли коротко ли, но наконец могу сказать»( [86] ) прибыли в град, где царствовал Будли.Этот Будли, по истории Bleda(Владо), брат Аттилы, по квидам отец Аттилы, а по Atla-mal не брат и не отец, а лично сам Аттила.

86

«Litlo ok lengra, ok mun ek thess segia».