Аттракцион мести
Шрифт:
– Ничего, мы обязательно прочитаем эту книгу, – пообещала она, и протянула ему руку, – Меня зовут Милана Владимировна.
– Я Васька, – ответил ребенок, – Василий. Вот только руки я вам не подам. Бабушка говорит, что я урод. Наверное так оно и есть, – горько продолжил он, а женщина почувствовала, как пол уходит у нее из-под ног, а в горло впился колючий, похожий на свернувшегося ежа ком. Ей захотелось упасть на колени перед этим маленьким страдальцем, и вымаливать у него прощение, за всех, кто так зло обходился с ним до ее прихода. Такого больше не будет никогда. Милана
Семен надел костюмную двойку, и критично глянул в зеркало, которое отразило высокого, подтянутого мужчину, с волевым, слегка капризным лицом. Он не желал идти на эту встречу, не видел в ней смысла. Странно, но в последнее время, зарабатывание денег уже не приносило ему такого яркого удовлетворения, как раньше.
– Приготовь машину, Коля, – приказал он, нажав кнопку на селекторе, через час выдвигаемся. Семен поправил запонку, и медленно пошел в сторону спальни сына.
– И кого ты притащил? – мать выросла словно из-под земли, и сейчас смотрела на него, скривив в капризной усмешке губы. Боится. Понимает, что если в ней отпадет нужда, он не будет держать ее возле себя. Только не понятно, почему она меряет всех по себе. Странно. Семен был ей благодарен, за годы которые она провела рядом. А она, просто терпела, тех, кто мог бы стать для нее отдушиной. А стали обузой. Обидно и страшно.
– Мне некогда, – выплюнул Крылов, не обращая внимания на злые огоньки в глазах родительницы. – Няня будет жить здесь, хочешь ты этого или нет. Не нравится что-то, твой дом ждет тебя.
Мужчина искренне не понимал, почему эта, по сути чужая ему женщина, его мать, до сих пор не ушла. Зачем мучилась сама, и ранила их.
– Смотри, это заяц, – Семен замер, прислушиваясь к веселому разговору из-за двери. Васька смеялся. Его мальчик, его сын, от которого и улыбки то редко дождешься, заливисто смеялся, наполняя сердце отца счастьем. Он толкнул дверь, и едва не ослеп от света, заливающего детскую. Невероятно, но эта странная женщина, смогла сделать за час то, чего он старательно добивался все эти годы. Васька запрещал впускать в комнату солнце, до истерик, до болезненного спазма кричал, что не может позволить кому-либо видеть себя. Так и жил в постоянном сумраке, дающем ему иллюзию невидимости, стесняясь своего изломанного болезнью, маленького тела.
– Вы волшебница? – спросил Крылов, не сводя глаз с тонких, женских пальцев, показывающих смешного лопоухого зайца, отражающегося тенью на идеально гладкой стене.
– К счастью для вас, это не так. В противном случае я заломила бы за свои услуги такую цену, что ваших богатств бы не хватило, на их оплату, – совершенно серьезно ответила женщина, и посмотрев на притихшего Васятку продолжила, – тогда бы мне пришлось отказаться от дара. Потому что этот замечательный, конопатый джентльмен, напрочь разбил мое ледяное сердце.
– Как
– Меня зовут Лана. Милана Владимировна, – Семен замер. Сердце пустилось в бешеный пляс, подскочив куда-то к горлу. Перед глазами тут же встало синее платье, украшенное кристальными бабочками.
– Что с вами? – участливо спросила женщина, и ему показалось на миг, что ее глаза превратились в колючие, ледяные кристаллы. – Вам плохо?
– Нет, все хорошо. Мне нужны ваши документы. Юрист сделает договор. Завтра приступайте к работе, – ледяной тон, которым он отдал приказ этой маленькой хрупкой женщине, слегка отрезвил Семена.
– Вот, мой паспорт, – женщина смотрела с интересом и вызовом. Он дрожащими пальцами открыл документ, и уставился на выведенную каллиграфическим почерком фамилию Миланы, борясь с жуткой, навалившейся слабостью.
– Что с вами? – Семену показалось, что в голосе женщины сквозит насмешка. Она смотрела прямо ему в глаза, от чего по позвоночнику прошла ледяная волна.
– Ничего. У вас красивая фамилия. Вы замужем?
– Фамилию мне подарили родители. И она правда хороша, – дернула плечом Милана. – И мое семейное положение, совсем даже вас не касается.
– Как раз наоборот, – парировал вызов Семен. – Вам придется жить в моем доме. И я не хочу проблем с ревнивым мужем и сопливыми детьми, которые имеют обыкновение болеть, – зло выплюнул он, не понимая, почему его так разозлила возможность делить ее с кем либо.
– Нет, я не замужем. И никогда не была, – женщина отвернулась, обратив все свое внимание на молчащего, притихшего Ваську, наблюдающего за пикировкой взрослых, с испугом в глазенках. Он боялся. Боялся, что вот сейчас отец снова все испортит, и эта чудесная волшебница, вдруг исчезнет, оставив его один на один с болью, страхом и нелюбовью. Снова одного.
– Я вернусь завтра, – спокойно сказала Милана, опустившись на корточки, перед инвалидной коляской. Она взяла в свои руки тонкие, детские ладошки, удивившись насколько они холодные, и простым, совершенно обыденным движением, поднесла их к губам, надеясь согреть дыханием.
– Ничего не выйдет, – шепнул мальчик, – холодно тут, – показал он пальчиком на грудь, туда где билось страждущее любви сердечко. Милана почувствовала, как предательские слезы, в очередной раз застилают ей глаза. Надо же, второй раз за день. Где же они были, эти идиотские капли, все десять лет?
– Васька, я украду у тебя няню? Нам нужно оговорить условия работы. А завтра она в семь утра поступит в полное твое распоряжение, – задумчиво сказал Семен, глядя на то, какую невероятную перемену, сотворила Милана с его ребенком, за какой-то час. Ему не хватило десяти лет, для того, чтобы добиться такой близости. Словно два магнита, женщина и ребенок соткали вокруг себя волшебную ауру близости, не пуская в этот удивительный мирок его, и от этого отцовское сердце металось, не находя себе места.