Аттракцион невиданной щедрости

Серова Марина

Я не считала себя очень гениальной личностью. Всегда понимала, что многого не знаю и не умею. Но иногда все же судила людей по себе. Наверное, со всеми взрослыми, до которых Артем пытался достучаться, произошло то же самое, что и со мной. Мы изначально были уверены в том, что случившееся с ним не что иное, как способ привлечь к себе внимание.

– Расскажи-ка мне всё еще раз, Артем, – попросила я. – С самого начала до самого конца.

* * *

Его рассказ действительно был похож на фантазию.

Так часто бывает. Ты идешь по темной улице, вокруг нет людей, а впереди возникает фигура бегущего человека. В голове сразу возникает уйма вопросов. Куда бежит этот человек? Почему бежит, а не идет? Что он тут делает ночью? Что у него случилось? Наверное, что-то нехорошее, раз он бежит, иначе он бы не бежал. Значит, причастен.

И пошло-поехало. Перед глазами встают страшные картины с залитой кровью землей и с мрачно осматривающими место преступления людьми. А чаще всего оказывается, что этот человек всего лишь решил устроить пробежку на ночь глядя, проветриться. Или, например, вспомнил, что оставил в квартире у любовницы что-то из своих вещей. Или же несется разнимать дерущихся, которых он увидел из окна.

В случае с Артемом было то же самое. То, что он поведал, мало походило на правду.

– Танька попросила пойти вместе с ней. Нужно было погулять с собакой.

– Какая Танька? – не поняла я.

– Из моего класса, – объяснил он. – Живет в соседнем дворе.

– И ты пошел с ней выгуливать ее собаку на ночь глядя, – поняла я.

– Ну да, – кивнул Артем, – поздно же было. Решили пойти на набережную.

Набережная, кстати, находилась на приличном расстоянии от дома, где жили Кормухины. До нее идти нужно было полчаса, если не больше.

– А поближе погулять с собакой в голову не пришло? – поинтересовалась я.

Артем не понял моего удивления.

– Танька всегда там с ней гуляет, – ответил он. – Туда многие приходят, у кого собака есть.

– Не страшно ночью-то было? Вы же дети.

– Уже не дети, – вздохнул Артем. – И потом, нас же двое плюс Тайсон. Он незнакомого человека порвет на месте. Меня кусал два раза, когда маленький был, а потом перестал.

– Какая порода?

– У Тайсона-то? Он дворецкий. Танька его за гаражами нашла совсем щенком. Я помогал с ним, ухаживали вместе. Приходил после уроков к Таньке домой, мы его кормили и лечили, потому что в ветеринарке у него нашли какую-то кишечную инфекцию.

– Понятно, – оборвала я его. – Давай, ты мне потом про Тайсона расскажешь, ладно?

– Ладно, – согласился Артем. – Когда мы дошли до набережной, Тайсон сорвался с поводка и убежал. С ним такое случается. Видимо, зов природы. Нужно было его догнать, причем быстро, потому что в такие моменты у него мозг отключается, может покусать кого-то или улизнуть туда, где мы его не найдем. Ну я и рванул.

Похоже, он перешел к самой важной и интересной части своего повествования. Артем уселся в центре кровати и нервно попытался почесать свою же спину.

– Я их случайно увидел. Тайсона нигде не было, да и на набережной людей не оказалось. Поэтому я обратил внимание на двух мужчин, которые стояли как раз неподалеку от фонаря. Они были пьяные, шатались. Понятно, что это были гости с того самого «отельного» праздника. И я бы ушел, наверное, но вдруг четко увидел, что пьяный из них только один, а другой абсолютно трезвый. Вот он и ударил второго. Как я потом узнал, пьяным как раз оказался Семен Ойстрах.

– Как именно это выглядело? Куда он ударил Ойстраха?

– Вот сюда.

Артем впечатал кулак в свой живот.

– В солнечное сплетение? – уточнила я. – Один человек ударил другого в солнечное сплетение?

– Дал под дых, – кивнул Артем. – Ойстрах стал падать вперед, ткнулся головой в грудь другому. И тот присел, взял его под коленки, кажется, и перевалил через перила в воду. Я даже шум услышал.

– А в отеле, из которого якобы вышли эти люди, все еще отмечали юбилей?

– Да, – кивнул Артем, – музыка была громкая.

– Как же ты мог услышать всплеск воды с расстояния, да еще во время громкой музыки?

Артем подался вперед.

– Музыка звучала внутри отеля. За его стенами были слышны всего лишь басы. Это как будто тебя бьют по башке огромным мягким молотком, причем наносят удары с определенным ритмом. Вибрация, не более. Ты ощущаешь ее физически, но не слышишь. Эти двое были ближе ко мне, чем отель. Я слышал их голоса, правда, слов не разобрал. И я четко разобрал звук, когда Ойстраха скинули в воду.

Я смотрела на Артема и не знала, чему верить.

– Ты обратился в полицию на другой день?

– Через день. Но сначала поговорил с мамой. Она перепугалась, конечно, а потом такая говорит: «Поделись с папой». Я попытался, но был резко и категорически проигнорирован.

– И тогда ты пошел в полицию.

– Конечно. Потому что одно дело видеть, а другое – жить с этим. Я же не знал, что убили именно Ойстраха, а просто видел ужасные вещи. Конечно, я подумал, что полиция поможет. Я наведу, а они уже сами доведут это дело. Но кто бы мог подумать, что им тоже будет неинтересно, хотя они и сгоняли к воде по моей просьбе. Представляю, как полиция «искала» улики.

– На тот момент об исчезновении Ойстраха никто не знал, как я понимаю, – задумчиво произнесла я.

– А теперь знают, – сказал Артем и упал спиной в подушку.

Я молча наблюдала за тем, как он тянет к себе ноут, открывает крышку, нажимает на клавиши.

– Что ты собрался делать? – поинтересовалась я.

– Поиграю немного.

– Как горло?

– Не болит.

И я ушла на кухню. Теперь Артем выговорился. То, о чем он рассказал, теперь стало моей проблемой, потому что я ему внезапно и совершенно безоговорочно поверила.