АУТ
Шрифт:
Вернувшись в квартиру, которую делила с другой девушкой из бара, она развернула банкноту и увидела написанное на ней слово «Мика» и номер телефона.
Сатакэ научил ее очень многому и прежде всего обращению с пожилыми японцами. Пусть они думают, что ты не очень хорошо владеешь японским. Веди себя скромно и прилично, следи за своими манерами — они предпочитают спокойных, послушных, консервативных девушек. Дай понять, что ты учишься, а хостесс подрабатываешь только ради карманных денег. Обязательно подчеркивай, что ты студентка — большинство мужчин скорее западают на школьниц. И даже если мужчина знает,
Сатакэ давал подробные и четкие инструкции относительно того, какую носить одежду и какой пользоваться косметикой, чтобы нравиться мужчинам. В Шанхае, может быть, и ценят женщин, отстаивающих равноправие, однако здесь дело обстоит иначе.
Видя, что Анна сомневается, что ей не хочется терять то, что она считала своей индивидуальностью, Сатакэ предложил думать о происходящем как о некоей игре, роли, которую необходимо сыграть убедительно и достоверно ради достижения профессионального успеха. Совет пошел на пользу — Анна прогрессировала на глазах. Разумеется, она не собиралась становиться такойженщиной, но почему бы и не сыграть, если того требует работа. Ради дела, работы она была готова на все. Это поняли и приняли бы даже ее родители.
Со временем девушка сделала открытие: у нее действительно есть дар. Обещания Сатакэ сбывались. Чем прилежнее и вдохновеннее она играла роль, тем привлекательнее становилась. Он не ошибся.
Довольно быстро Анна заняла место первой хостесс в клубе «Мика», ее популярность постоянно возрастала, а уверенность в себе крепла. Вместе с уверенностью пришла решимость добиться успеха в новой «карьере». Она даже начала думать, что нашла способ избавиться от одиночества.
Анна стала называть Сатакэ «милый», а он, в свою очередь, не делал секрета из того, что считает ее своей любимицей. Поняв, что ее переманили в «Мика» вовсе не для того, чтобы тут же закрепить за каким-нибудь богатым клиентом, как поступали обычно с другими девушками, Анна объяснила столь необычное поведение босса тем, что он влюбился в нее. Иллюзия продержалась недолго — уже на следующий день Сатакэ позвонил и сказал, что кое-кого для нее нашел.
— Он как раз то, что надо.
— А что надо?
— Тебе нужен приятный и богатый мужчина.
Конечно, клиенту было далеко до Тони Люна — невзрачный и немолодой, зато очень богатый. Едва ли не при каждой встрече он давал ей миллион йен. Анна быстро произвела нехитрый подсчет: встретившись с ним десять раз, можно заработать десять миллионов, а этого более чем достаточно для беззаботной жизни на протяжении целого года. Мечты о богатстве обретали реальные очертания. К тому времени, когда действительная цель приезда в Японию была достигнута, она и думать забыла о Тони Люне.
Однако вовсе не богатый и щедрый клиент вытеснил симпатичного киноактера из красивой головки молодой китаянки — его место занял сам Сатакэ. Что там кроется, в бездонных глазах-озерах? Что мелькнуло, что шевельнулось в бездонной глубине при первой их встрече? Он называл судьбой то, что случается с человеком вопреки всем его планам. А что же случилось с ним самим? Со временем Анне стало казаться — и это чувство приятно щекотало нервы и одновременно слегка
Однако время шло, и постепенно становилось все более очевидно, что чем настойчивее она пытается проникнуть ему в душу, тем меньше он позволяет ей увидеть. Сатакэ тщательно скрывал свою личную жизнь. Никто, например, не мог похвастать тем, что бывал в его квартире. Однажды Цзинь, работавший в «Мика» едва ли не дольше всех, рассказал ей по секрету, что видел похожего на Сатакэ мужчину рядом со старым деревянным домом в Западном Синдзюку, но человек в потрепанной одежде больше напоминал безработного, чем их щеголеватого босса. По словам Цзиня, двойник Сатакэ вышел, чтобы вынести мусор, и на нем были рваные, пузырящиеся на коленях штаны и протершийся на локтях свитер. Цзинь уже решил было, что ошибся, однако, понаблюдав за незнакомцем, за его движениями и хмурым выражением лица, все же пришел к выводу, что действительно увидел Сатакэ. Китаец даже признался Анне, что открытие это не только удивило, но и немало испугало его.
— Здесь, в клубе, он такой спокойный, хладнокровный, рассудительный. Немного молчаливый, зато каждый знает, что на него можно положиться. Тот же, кого я видел — если это настоящий Сатакэ, — показался… ну… шизиком. Когда я думаю, что здесь он просто притворяется, играет, у меня мурашки бегут по коже. Зачем ему изображать кого-то перед нами? Что он скрывает? Мне почему-то кажется, что Сатакэ не доверяет нам. Но как можно жить, если никому не доверяешь? Неужели он и себе не доверяет?
Сатакэ был загадкой, разгадку которой старались найти все. Когда рассказ Цзиня сделался общим достоянием, тайная жизнь босса стала предметом бесконечных обсуждений и споров. Каждый предлагал собственную версию, но все сходились на том, что доверять ему в общем-то нельзя. И только Анна никак не могла заставить себя согласиться с тем, что на Сатакэ лучше не полагаться. В конце концов размышления привели ее к мысли о том, что в жизни босса есть другая женщина. Наверное, сгорая от ревности, думала она, только с ней,другой, он и становится по-настоящему собой…
Однажды, набравшись смелости, Анна напрямую задала ему мучивший ее вопрос.
— Милый, ты живешь с кем-то? — Застигнутый врасплох, Сатакэ секунду-другую удивленно смотрел на нее, и его молчание только укрепило ее подозрения. — Кто она?
Он рассмеялся.
— У меня никого нет. — Свет в его глазах вдруг погас, как это случилось в тот вечер, когда он отвернулся от нее в клубе. — Я ни с кем не живу. У меня нет и никогда не было женщины.
— Тебе не нравятся женщины? — не отступала Анна.
Вообще-то такое утверждение подкреплялось фактом отсутствия слухов о его связи с кем-то, но, получив ответ, девушка вдруг испугалась, что ее покровитель может оказаться геем.
— Конечно нравятся. Особенно такие красивые, как ты. Из всех подарков они самые лучшие.
С этими словами он взял ее руку и начал осторожно, как делает музыкант, прикасающийся к струнам дорогой скрипки, поглаживать длинные, изящные пальцы. Анне почему-то подумалось, что если женщины и интересуют Сатакэ, то только с точки зрения их эстетической ценности.