Аут
Шрифт:
Насухо вытерев лицо полотенцем, он окончательно пришел в себя; хотел позвонить Юдельману, но его палец жил собственной жизнью, набирая свой домашний номер телефона.
После шестого сигнала трубку сняла жена.
— Анджела…
Голос Анджелы звучал так чисто и близко, что ему показалось, будто она где-то рядом, в комнате.
— Итало…
— Чем занимаешься?
— Я спала. — В Америке было шесть часов утра. — Итало? — голосом, в котором чувствовались тревога и нетерпение, вопросительно
— Да…
— Дженцо?!
Вольпоне проглотил застрявший в горле комок.
— Да…
— Итало… Ты уверен…
— Да. Я видел.
Он знал, что сейчас она едва сдерживает себя, чтобы не разрыдаться. Возможно, не столько из-за смерти Дженцо, которого она знала всего лишь шесть месяцев, сколько из-за жалости к нему.
— Трудно в это поверить, — сказала она после долгого молчания. — Это ужасно!
— Сообщи Франческе.
— Да.
— Скажи ей, что я обо всем позабочусь.
— Да.
Теперь он отчетливо слышал, что она плачет. Он почувствовал, как у него самого защипало глаза от слез.
— Я еще позвоню тебе днем.
— Итало?
— Слушаю.
— Нет, ничего…
Итало бережно положил трубку на рычаг, провел тыльной стороной ладони по глазам и набрал второй номер.
Когда в трубке послышался заспанный голос Юдельмана, он сказал:
— Это я…
Даже если бы он позвонил президенту Соединенных Штатов, он не представился бы иначе. Кем бы ни был его собеседник, по телефону он всегда говорил одинаково: «Это я!»
— Дженцо?.. — сразу же спросил Юдельман, и Вольпоне был ему за это благодарен. — Дженцо? — повторил Юдельман.
— Да, — обронил Итало.
— Господи, Господи!.. — закричал Юдельман. — А тело?
— Пока нет.
— Господи!.. Это катастрофа.
— Да.
— А может, есть шанс, что…
— Никакого! И не спрашивай почему… Я чувствую это… Я знаю… Все!
— Что ты решил?
— Я заступаю на его место.
Наступившая в трубке тишина обеспокоила Итало. Ему показалось, что нарушилась связь.
— Моше, ты слышишь меня?
— Да… да…
— Я сказал тебе, что заступаю на место Дженцо.
— Я слышал.
Голос Юдельмана показался ему странным, не его голосом.
— Ты против?
— Нет, нет!
— Чем ты тогда недоволен?
— Нет, нет… Все так неожиданно…
— Я только что приехал из банка.
— Что-о-о?
— Говорю тебе, что только что приехал из банка! Ты глухой? У нас неприятность!
— Итало! Какая неприятность? — трагическим голосом спросил Моше.
— Этот прохвост банкир прикинулся, что ничего не знает. Несмотря на страх, который ему внушали необузданные поступки Итало Вольпоне, Юдельман запротестовал:
— Зачем ты это сделал? Если Габелотти узнает о твоем
— Что он может подумать?
— Я не знаю… Ты торопишь события… Действуя таким образом, можно лишиться всего!
— Моше!
— Да?
— Ты со мной или против меня?
— Пойми же, Итало! Попытайся понять!
— Со мной или против? — грубо оборвал его Вольпоне.
— Если бы я был против, я не мешал бы тебе делать глупости! — обиженным тоном произнес Юдельман. — Неужели ты мог подумать, что швейцарский банкир «рассыплется» перед тобой бисером, если ты не знаешь номер счета?
— Плевал я на номер, — буркнул Итало. — Я дал ему время до завтрашнего полудня.
— Господи! — застонал Моше.
— Это наши деньги, нет? Из-за них умер мой брат! Ты хочешь, чтобы я отступил?
— Но у тебя ничего не получится…
— Я не собираюсь с ним церемониться!
— Итало! Послушай меня! Умоляю, выслушай! Это очень серьезно… Сиди на месте и жди, я вылетаю. Я сейчас же найму самолет и вылетаю!
— Ты держишь меня за мальчишку? — рассвирепел Вольпоне.
— Итало! У меня есть опыт в подобного рода делах. Я знаю, как надо себя вести в таких ситуациях…
— Я тоже.
— Итало, разреши мне приехать!
— Если в этом будет необходимость, я тебе позвоню.
— И все-таки я вылетаю!
— Попробуй только появиться в Цюрихе без моего согласия! Даю слово, я убью тебя!
— Итало, мы идем к катастрофе…
— Ладно, не лезь в это дело!
— Позволь мне предупредить Габелотти. Иначе он подумает, что мы затеяли за его спиной что-то скверное…
— Забудь эту бочку с прогорклым жиром! Когда я закончу с банкиром, займусь им. Я не такой терпеливый, как Дженцо!
— Итало! В последний раз…
— Закрой пасть!
— Не клади трубку, Итало! Я делаю тебе последнее предложение… Ты доверяешь мне? У меня в Цюрихе есть друг, очень хороший друг… Он уже оказывал Дженцо солидные услуги. Его зовут Карл Дойтш… Он часто работает на нас. Из уважения к памяти твоего брата позволь мне предупредить его… Он очень хорошо знает банкира. Доверься ему. Я сейчас же его попрошу, чтобы он связался с ним…
— Можешь посылать к нему хоть папу римского, мне наплевать! Но если завтра в полдень у меня не будет того, что нужно, я все решу по-своему.
— Плохо!.. Плохо! Силой ты ничего не добьешься!
— Это все, что ты хотел мне сказать? — угрожающе произнес Вольпоне.
— Нет!.. О’Бройн?
— Глухо!
— Он единственный, кто мог… Итало!.. Швейцарцы очень упрямы!.. Ты проиграешь…
— Моше…
— Действовать надо осмотрительно.
— Моше!
— Да?
— Ты мне осточертел!