Авалон
Шрифт:
Мне не по себе от ее похвалы и я неловко смеюсь.
– Не понимаю о чем ты. Вероятно, ты давно не смотрела в зеркало. Твои волосы стали еще длиннее, – я перебираю ее черные, как ночь волосы, которые великолепно выделяют цвет ее молочно-белой кожи. – А ты сама похожа на морозную клубнику.
Айрис улыбается от этих слов. Это правда. В сочетании с бледной кожей, ее ярко-алые губы придают ей схожесть клубники на снегу.
– Я бы появилась раньше, но не могла найти свои перчатки. Пришлось подождать, пока сделают новые.
Мы обе смотрим на ее
Поскольку, стихии наших Сил были несовместимы, мы не могли касаться друг друга, только через одежду. Долгие прикосновения были очень болезненны и даже смертельны. Наши касания оставляли на адкартцах ужасные ожоги, от которых кожа покрывалась волдырями, а затем и вовсе обугливалась. На сетонцах последствия тоже были не радужными: место касания вначале немело и неприятно покалывало, кожа становилась жесткой. При более длительном прикосновении становилась серо-синей или вовсе черной. Времени для врачевания таких ран требовалось больше, а иногда следы повреждений оставались навсегда. Поэтому, с королевством Адкарт было установлено правило: любой человек с Силами, желающий посетить соседнее королевство заботился о своем одеянии, чтобы не повредить других. По этой причине на Айрис перчатки. Я редко покидала границы нашего королевства, и последний раз была в Керте, столице Адкарта, еще вместе с отцом. Мне тогда было шесть лет,и все что я запомнила это яркий, радужный свет, который отражался от ледяных скульптур в их дворце, запах еловых веток и морозный, свежий воздух. Который сжимал грудную клетку и не давал вздохнуть полной грудью. Но мне бы очень хотелось освежить свои воспоминания и посетить их столицу снова. Меня безумно притягивала эта обстановка и люди с горячими сердцами, избравшие жить в постоянном холоде. Хоть Адкарт располагался южнее Сетона, но адкартцы любили прохладу и с помощью Силы сотворили в своем королевстве почти вечную зиму.
Я поднимаюсь с кресла, беру за руки Айрис и помогаю ей встать.
– Как ты поживаешь, лисичка? – Обращаюсь к ней, используя ее детское прозвище.
– Ну уж нет! Меня так уже никто не называет, – она нарочито дует губы, делая вид, что обиделась. – Мы вместе с Кайденом много путешествовали в последнее время. Я только вернулась из Несбита, столицы Дермонта. Отец настоял познакомить меня с тамошним принцем – Иденом.
– Говорят, он очень хорош собой.
– Да, но мы застали только его отца и мать, Бевана и Эвелин. Эвелин замечательная. Такая нежная, внимательная и спокойная. А король Беван видно себе на уме…Престранный. А еще, уж очень сильно он восхищается своим сыном. Мне и слова не дали сказать! Каждую минуту слышно: “Ах, Иден то, Иден это”. Клянусь, если бы мы пробыли там чуть больше, я бы уже начала его ненавидеть ни разу с ним не повстречавшись.
Пока разговариваем, вышли из библиотеки по направлению к гостинной, и от этих слов Айрис я тихо смеюсь.
– Ну ты даешь. Кто будет судить родителя за то, что он ставит своего ребенка в пример? Точно не я.
– Ох,
Здесь я не сдерживаюсь и хохочу во весь голос. Как же мне ее не хватало! Я вытираю выступившие от смеха слезы, мы замолкаем и идем в уютной тишине, изредка обмениваясь взглядами и улыбками, как будто проверяя, что это не сон и мы наконец-то увиделись.
Как только мы заходим в гостинную навстречу Айрис несется голубое облако под именем Атти и чуть не сбивает ее с ног.
– Почему, почему ты так поздно приехала? Мы ждали тебя на прошлой неделе.
Она кружит вокруг Айрис и даже подпрыгивает, как пес, который давно не видел хозяина. Не хватает только хвостика, честное слово.
Пока они в своем мире, я подхожу к Олану, который вернулся в Соул несколько часов назад и уже раскинулся на парчовых подушках с кубком вина. Я обнимаю его и ладонью шлепаю по колену, чтобы он убрал ноги и я могла сесть рядом.
– Как поживаешь? Есть чем поделиться? – Я с наслаждением вытягиваю ноги и беру протянутый кубок.
Он устало и шумно выдыхает: – Не так хорошо, как хотелось. Думали, что получится быстро уладить это недоразумение, но похоже, что убийство барона было только началом. Да и Брайс, как сквозь землю провалился. Наши шпионы в Ошене не смогли отследить его. Все следы обрываются в Нёльере, столице Кэлхаунта.
– Не удивительно, что он выбрал это место, чтобы скрыться, – бормочу я.
Олан согласно кивает:
– Гиблое дело. Проще отыскать муравья на черном мраморе, чем убийцу в Нёльере.
Обнимающиеся Атти и Айрис подходят к нам и, услышав эти слова, с их лиц сползают улыбки. Они тоже берут по бокалу и внимательно слушают рассказ Олана.
– Ее Величество, как я полагаю, решили, что людей поразит жестокость, с которой расправились с сэром Тюринсом, и это оттолкнет их от продолжения восстания. Но пока все происходит с точностью наоборот.
Я беру пару ягод винограда и говорю:
– Это подстегнуло их действовать более напористо. Они стали смелее.
– Да. Они уже собрали новую, достаточно большую группу сопротивления и избрали нового главу.
– Они становятся организованными. Это плохо. – говорит Айрис.
Мы все согласно киваем головой.
– И что сейчас происходит в Ошене, какие наши действия? – спрашивает Атти.
– Мы ведем переговоры, пытаемся понять, что им нужно. И по возможности прийти к соглашению, которое бы всех удовлетворило.
– А были еще случаи нападения на людей с Силами? – спрашиваю я.
– Нет, но люди могут покалечиться в давке. По выходным, на главной площади Ошена собирается большая толпа народу, чтобы послушать выступление главы сопротивления.
Мне совсем это не нравится. Грудь сдавливает ожидание чего-то плохого.
– Их не разгоняют?
– Нет. Но наши гвардейцы постоянно там находятся и следят за всем. Но пока мы хотим решить это мирным путем.