Авантюрист
Шрифт:
— Хороша случайность — полдесятка убитых.
— Не преувеличивай, Костя. Будем надеяться, что все обойдется минимумом потерь.
— Я как Крюка увидел, так сразу понял, что без стрельбы не обойдется.
— А если понял, то почему шефа не предупредил, для него такой поворот событий явился полной неожиданностью.
— Он мне не шеф. Я работаю из-под палки. Наташку они взяли в заложницы, так что у меня не было другого выхода.
— Я ведь вас предупреждал, Костя, почему вы не уехали из страны?
— Мы поменяли имена и фамилии, ксивы вроде были надежные. Затяжка вышла с оформлением виз, вот тут нас и прихватили. У этих людей очень большие возможности, и рано или поздно они до тебя доберутся, граф. Зря ты устроил этот фейерверк со стрельбой, они тебе этого не простят.
Положим, у меня и без сегодняшней стрельбы грехов много, не говоря уже о том, что к сегодняшнему бедламу я не имею никакого отношения. Совершенно дикая и нелепая история, если, конечно, ее не организовали Чернов с Веселовым. Но это маловероятно. Слишком уж они рассудительные и опытные люди. А вот шатен меня откровенно разочаровал. У человека, занимающегося подобного рода делами, нервы должны быть покрепче. Экая невидаль — пьяная ресторанная ссора. Все можно было уладить без пальбы. Правда, справедливости ради надо заметить, что кавказцы сразу повели себя неадекватно. Южный темперамент и русская водка — смесь, конечно, гремучая, но это еще не причина, чтобы вот так, с ходу, кидаться на людей с оружием в руках. К тому же я бы не сказал, что брюнет был слишком уж пьян. Да и ходить в ресторан в чужом городе вооруженным до зубов глупо и опрометчиво. Можно нарваться на бдительный милицейский патруль и схлопотать ни за что ни про что большой срок. Уж кого-кого, а кавказцев у нас стерегут бдительно. Нет, неспроста они, похоже, заявились в ресторан вооруженными, и нервы у них были на пределе.
— Где сейчас находится Наташа?
— Понятия не имею, — покачал головой Язон. — Нас перевозили из дома в дом с завязанными глазами. Сначала держали вместе, потом порознь. У них все отлажено, Строганов. И везде свои люди.
— Как фамилия шатена?
— Шестопалов Вадим Александрович. Это по паспорту, а там черт его знает. Нас допрашивал другой. Худой лысоватый мужчина среднего роста. Немолодой. Лет за пятьдесят, наверное. Красильникова он хорошо знает. Какими-то таблетками нас пичкали. Что знали, мы, конечно, рассказали. Бить нас не били и вообще нормально относились.
— Это у тебя синдром заложника, Костя.
— Может, и синдром, но из-за тебя, граф, я в любом случае голову на плаху класть не собираюсь. И мой тебе совет: если знаешь, где находится клад, то отдай добровольно, иначе отберут вместе с жизнью.
— Спасибо за совет. Вы в гостинице остановились?
— Нет. Двухкомнатная квартира на улице Независимости.
— Это там, где Лузгин раньше жил?
— У Лузгина номер дома одиннадцать, а у нас тринадцать. Думаю, это просто совпадение. А где сейчас Лузгин?
— В бегах. Он актер, ему проще влезть в чужую шкуру. Думаю, что так легко он в руки твоих боссов не дастся.
— Если они захотят, то из-под земли достанут.
Время было не очень позднее, что-то в районе двадцати двух. Я с сожалением взглянул на свои разбитые наручные часы. В любом случае спектакль уже закончился, и Чернов наверняка сейчас ужинает с Надеждиной в кафе «Синяя птица», благо до него от театра рукой подать.
— Ты успел поужинать?
— Какой уж тут ужин, — махнул рукой Язон.
Конечно, с такой физиономией, как сейчас у Кости, лучше питаться дома. Но, в конце концов, синяки и раны только украшают истинного мужчину. Будем надеяться, что тихих посетителей уютного кафе не очень испугает жутковатый вид моего непутевого спутника.
С времяпрепровождением Чернова я угадал, Виктор и Светлана сидели в дальнем углу у окна и о чем-то мило беседовали. Мне было неловко прерывать идиллию воркующих голубков, но, к сожалению, обстоятельства требовали от меня действий.
— Уже наслышаны, — сочувственно вздохнул Чернов, пожимая мне руку. — Мне звонил Олег Рыков. Ни ты, ни Игорь пока в протоколах не значитесь, но не исключено, что вас опознают по приметам.
— А покойники?
— Трупов нет, но четыре человека получили ранения. Двое весьма серьезные. А что там, собственно, случилось?
— Это я и хотел бы знать. Рыков ничего не говорил о кавказцах?
— Сказал, что один из раненых по паспорту азербайджанец. Задержаны двое с оружием, но их национальная принадлежность устанавливается. А твоих людей среди задержанных нет?
— Мои благополучно смылись.
— Так ты считаешь, что инцидент возник не случайно?
— Во всяком случае, я хотел бы прояснить до конца, кто они такие, эти напавшие на нас люди, и за каким чертом поперлись в ресторан с оружием.
Чернов призадумался. Как-никак, а он был участником дела Банщика, где мы с ним неосторожно наступили на кавказскую мозоль, что в будущем сулило нам большие неприятности в дополнение к уже полученным немалым барышам. Было бы вполне логичным предположить, что горячие кавказские парни прибыли если не сразу по нашу душу, то, по крайней мере, с намерением разобраться, кто они, эти бяки, поломавшие их столь хорошо отлаженный бизнес.
— А Банникова ты пристроил в надежные руки?
— На этот счет можешь не сомневаться.
— Ладно. С кавказцами я разберусь. Что-нибудь еще?
— Пока все.
— А этот молодой человек?
— Константин Кузнецов по прозвищу Язон. Думаю, ты о нем слышал. Заложник нехороших людей и обстоятельств. Ну, не буду вам мешать. Счастливо провести вечер.
Кажется, Чернов прошептал мне вслед ругательство, не исключаю, что как джентльмен да еще и в присутствии дамы он произнес его мысленно. Но в любом случае его огорчило, что я пришел на встречу с Язоном. Константин Кузнецов мог запросто поломать их с Веселовым игру, сообщив своему шефу-шатену, как он ошибается насчет нового привлеченного к делу агента. А мне нужно было подстраховаться. Я не то чтобы не доверял частному сыщику, но просто не хотел дать ему возможность развязать руки. Ибо в определенных условиях и стесненных обстоятельствах Чернов мог пойти на сотрудничество с моими оппонентами, а мне бы этого очень не хотелось. Во-первых, он знал обо мне если не все, то очень многое, а во-вторых, его помощь мне должна была скоро понадобиться.
— Я сразу понял, что этот Веселов засланный казачок. Сволочь Харитоша.
— Твоя сообразительность делает тебе честь, Костя. И ты, кажется, надеешься получить пожизненный пенсион за свою старательность?
— Не пугай меня, граф, этим людям незачем меня убивать.
— Не смеши меня, Костя. Ты потенциальный покойник. Вы с Наташей слишком много знаете, чтобы оставлять вас в живых. Как только они решат все вопросы, так сразу же вас устранят.
Язон был хоть и легкомысленным человеком, но далеко не глупым. А жизнь на грани смерти обостряет умственные способности. Надо полагать, он уже не раз прикидывал возможные развязки ситуации, в которую по неосторожности и глупости угодил, и не мог отрицать того, что финал окажется именно таким, как я ему сейчас предсказал.