Авантюристка
Шрифт:
— Что случилось? — Я стараюсь быть беспечной, тихонько вставая рядом с ним.
— Что здесь происходит, Оливия? Что мы делаем?
— Отдыхаем на природе, — заявляю я, но не зарабатываю даже легкую улыбку с его стороны.
Что он хочет, чтобы я сказала?
— Мы... я не знаю, Калеб. Что ты хочешь от меня услышать?
Калеб качает своей головой. Он выглядит разочарованным. Неужели он хочет, чтобы я излила ему душу? Но прежде чем я открываю свой рот, он «бьет» меня прямо по нему.
— Ты ничего не хочешь
— Ладно.... — неожиданно говорит он. Вместо того, чтобы еще сильнее подтолкнуть меня, он просто начинает убирать наши вещи: спальные мешки, одежду, Пиклз. Когда все они оказались в машине, одна за другой, единственное, что я могу делать, так это смотреть на все это с открытым ртом. Но что я могу сказать? Я хочу быть с тобой, Калеб. Эти несколько дней были просто уделом мечтаний. С каждой секундой я люблю тебя все больше и больше.
Я загнана в угол. Неохотно, я забираюсь в машину и прячу свои замерзшие руки под мышками. Калеб включает музыку на полную громкость, игнорируя меня. Это сводит меня с ума. Я думаю о том, что могла бы сказать ему, но я слишком пугливая, чтобы произнести это вслух. Прежний Калеб имел взрывной характер, и если и этот парень унаследовал его, то мне не очень хотелось бы убеждаться в этом.
Холмы плавно превращаются в равнины по мере того, как Джорджия превращается во Флориду.
Я убавляю громкость, пока мы едем сквозь Таллахасси[37], и поворачиваюсь к нему лицом.
— Калеб, ... поговори со мной.
Я вижу, как дергаются мышцы на его челюсти, и это все, что пробудили мои слова.
— Пожалуйста, поговори со мной, — снова пытаюсь я. Это сложнее, чем я ожидала. Новая тактика.
— Почему ты такой чувствительный? Я не сказала тебе того, что ты хотел от меня услышать, и теперь ты дуешься?
И это срабатывает. Он съезжает с дороги, резко беря вправо. Я слышу, как ворчит Пиклз, когда перекатывается на заднем сидении.
Мы останавливаемся фиг знает где. Со всех сторон нас окружают только деревья, и лишь дорога виднеется впереди. Калеб подъезжает к воротам, похожим на вход в парк. Здесь только три места для парковки, и все они свободны. Калеб въезжает на одно из них и жмет на тормоз. Это место действительно пугает. Я нервно ерзаю и смотрю ему в лицо.
— Что мы делаем? — снова спрашивает он.
— Я .... — Я смотрю в окно, отчаянно желая сбежать. Он пытается заставить меня рассказать о своих чувствах, но я не могу сделать этого, в противном случае всплывет вся моя ложь. Не смотря на свою боязнь темноты, я выпрыгиваю из машины.
— Ты куда? — требует он, открывая дверь и следуя за мной. Прежде чем я успеваю закрыть дверцу, он обходит машину и встает рядом со мной, загоняя меня в угол.
Я стараюсь пройти мимо него, но он прижимает меня всем своим
— Что...мы...делаем? — требует он.
Я извиваюсь, пытаясь выбраться, но он не оставляет мне никакой возможности сделать это. Я упираюсь обеими руками ему в грудь. Почему он всеми возможными способами пытается выжать из меня ответ? Готова поклясться, что сейчас передо мной старый Калеб, а не нежный маленький олененок, с которым я имела дело раньше.
— Хорошо, хорошо. Но для начала покинь мое личное пространство...
Он отодвигается на несколько дюймов, и я использую эту возможность, чтобы нырнуть под его руку.
Я игнорирую его крики и сосредотачиваюсь на том, чтобы продолжать ставить одну ногу перед другой. Я пробираюсь в полной темноте, но это лучшая из альтернатив. Мне нужно время подумать. Я иду вперед до тех пор, пока не перестаю слышать гул автотрассы. Я в лесу? Нет, я в апельсиновом саду. Несмотря на темноту, я различаю белые цветы, обсыпавшие деревья. Их аромат напоминает мне запах Калеба. И почему все в моей чертовой жизни обязательно напоминает мне о Калебе? Я пинаю ногой ствол дерева.
Я слышу шаги позади себя, поэтому останавливаюсь. Я начинаю подумывать о том, чтобы прямо сейчас рассказать ему все, поэтому я расправляю плечи, готовясь к бою.
Калеб появляется из темноты, словно прекрасный призрак. Он останавливается, как только замечает меня. Мы смотрим друг на друга, а потом я скрещиваю на груди руки.
— Что мы делаем? — я повторяю его вопрос. — Я пытаюсь скрыться от своей ужасной и одинокой жизни. Я... — Я делаю глубокий вдох, после чего продолжаю. — Я лживый и лицемерный человек. Я врала тебе. Я....
Ему требуется около трех секунд, чтобы добраться до того места, где стою я. Я начинаю задыхаться, когда он прижимает меня к дереву. Он находится всего лишь в нескольких дюймах от моего лица. Его руки упираются в ствол, блокируя мне все пути для побега.
— Хватит, — говорит он. — Прекрати.
Я смотрю ему в глаза, а затем отворачиваюсь. Почему он все усложняет? Я просто хочу прекратить уже все это...
— Посмотри на меня, — требует он.
И я смотрю.
— Ты оправдываешься, играя со мной в игры, — говорит он.
— Нет, я...
— Да. Ты. Меня не волнует, что ты сделала. Меня волнует, что ты чувствуешь.
Он выглядит очень рассерженным, поэтому я отступаю назад к дереву до тех пор, пока моя спина не прислоняется к коре. Он хочет получить честный ответ, но я уверена, что нужно быть поистине честным человеком, чтобы дать его ему. Я облизываю губы, и думаю....думаю. Около миллиона мыслей в день, и все они о Калебе. Все, что мне нужно сделать, так это заставить их выйти из моего рта.
— Я хочу, чтобы ты поцеловал меня.