Авиация и космонавтика 2013 06

Журнал Авиация и космонавтика

Кроме того, в июне 1938 г. в Испанию прибыла крайняя группа из 34 советских лётчиков-истребителей, составивших две советские эскадрильи И-16. 5-й аэ. стал командовать Сергей Грицевец (1909 г.р.; ст. лейтенант; в Испании с 10.06. по 26.10.1938 г.; по советским данным в Испании совершил 88 боевых вылетов, сбил 6 самолётов лично и до 7 в группе; ранние советские источники приписывали ему до 30 побед в Испании; за Испанию в феврале 1939 г. представлен к званию Героя Советского Союза; впоследствии — известнейший советский лётчик-ас довоенного времени; на Халхин-Голе в 1939 г. по советскими данным сбил не менее 12 японских самолётов; погиб 16.09.1939 г. в авиакатастрофе). По воспоминаниям Ариаса 4-я аэ впервые взаимодействовала с лётчиками 5-й аэ Грицевца 13 июня 1938 г. Якобы, при сопровождении СБ в р-не севернее Кастельона 4-я аэ. была атакована группой Bf-109В, а затем к обеим сторонам подошло подкрепление. В итоге, был повреждён И-16 из 5-й аэ (Ариас с ведомыми прикрыл раненого советского лётчика Фёдора Филипченко и сопровождал его до момента посадки) и сбит один «Мессер». Если по поводу этого эпизода обратиться к документам, в них опять обнаружатся сильные расхождения с мемуарами Ариаса. Так, 13 июня 1938 г. шесть СБ под прикрытием 16 И-16 действительно встретили восьмерку Bf-109B, но в р-не Вильяфамеса. Проблема в том, что, по документам, в этом бою участвовали только советские лётчики (испанцы вообще не упомянуты). В итоге был сбит И-16 (погиб лейтенант Александр Сироченко), был ранен, но сумел привести самолёт на аэродром Георгий Прокопенко. Республиканцы отчитались об одном сбитом «Мессере» (по советским данным победу одержал Владимир Бобров), и сбитом «Москасами» на отходе двухмоторном разведчике. Ни то, ни другое документами националистов не подтверждено. Ещё один бой в тот же день произошёл как раз в районе Кастельона, но на сей раз, 36 И-15 и 9 И-16 перехватили группу Не 111, прикрываемую 17 «мессерами». В последующем бою республиканцы заявили о двух сбитых Bf 109В, а немцы из «Кондора» — о четырех сбитых И-15 и двух И-16. Реально подтверждены повреждения шести Не 111 (в том числе и довольно серьёзные) и потеря двух И-15, пилоты которых спаслись на парашютах. А остальное, как говорится, «от лукавого». В принципе, Ариас мог участвовать во втором бою (деталей и фамилий в документах, увы, нет), но в своей книге он абсолютно ничего не пишет о перехвате «Хейнкелей» в тот день! К тому же, в документах этого дня вообще не упомянуты Грицевец и Филлипченко. То же относится и к следующему дню, 14 июня, когда в течение светового дня было зафиксировано пять боевых вылетов республиканской авиации (сопровождение СБ и перехват бомбардировщиков). Тогда ценой потери двух И-15 и двух разбившихся при посадке И-16 были действительно сбиты два Bf 109В. Раненый немецкий пилот Прибе с трудом посадил подбитый «мессер» на своей стороне фронта, а лейтенант Хельмут Хенц сел на повреждённом Bf-109 на республиканской территории и попал в плен. На групповые победы претендуют русские П. Башмаков, Н. Ливанский, А. Степанов и испанцы Франсиско Тарасона и Эдуардо Клаудин (вообще-то, они отчитались о минимум трех «мессерах», сбитых в боях того дня). Однако события этого дня в мемуарах Ариаса тоже вообще не упомянуты!

А как же эпизод с Ф. Филипченко? Оказывается, такое событие действительно имело место, но 23 июля 1938 г.! 23 июля состоялись два воздушных боя. В первом 9 СБ, прикрываемые 11 И-16 и 19 И-15 встретились с большой группой CR.32. В бою участвовали советские лётчики, которые заявили о двух сбитых «фиатах» (имеющимися документами не подтверждается). У республиканцев было повреждено два СБ и разбит при посадке один И-16 (лётчик Зюзин серьёзно не пострадал). А вот во втором бою действительно участвовала 5-я аэ, под командованием Грицевца. Только всё происходило по сценарию прямо противоположному тому, который описан в мемуарах Ариаса. 37 И-15 и 11 И-16 патрулировали над линией фронта (по другим данным И-15 штурмовали передний край противника, а И-16 их прикрывали), когда появился один двухмоторный бомбардировщик (скорее всего — разведчик Do 17) и три эскадрильи Bf 109В. По другим данным «мессеров» было несколько меньше, но помимо них в этом бою участвовали ещё и CR.32. «Чатосы» ушли на предельно малую высоту, а «Ишаки» во главе с Грицевцом пошли на перехват. Бой вполне мог закончиться форменной «кровавой баней» — сразу же было повреждено 5 И-16 (лётчик Хотелев привёз их этого боя 85 пробоин, Герасимов — 62, Филипченко — 17, Федосеев — 2, Грицевец — 2) и ранены два пилота (Филипченко и Хотелев). Но на помощь вовремя подошла 4-я аэ Ариаса, которая сумела переломить ход боя.

Друг и коллега А. Ариаса Хосе Мария Браво у своего И-16 тип 10 с американским двигателем после боевого вылета. Каталония, осень 1938 г. Летчик показывает механику пулевые пробоины. На плече Х.М. Браво держит тяжеленное кожаное пальто на меху, без которого были невозможны высотные полеты в открытой кабине

В некоторых источниках упоминается, что 4-я аэ участвовала в этом бою на новых И-16 тип 10, а 5-я аэ Грицевца — на уже порядком полетавших И-16 тип 5. Ариас с ведомыми внезапной атакой буквально «снял» «Мессер» с хвоста раненого Филипченко (на его самолёте был пробит топливный бак, и немцы его практически добивали). В итоге, немцы ушли, сбив один И-15 (они претендуют ещё но два сбитых И-16, видимо, имея в виду две серьёзно повреждённые машины, чьи пилоты были ранены). Ариас со своими подчинёнными прикрыл и довёл до аэродрома машины раненых Фёдора Филипченко и Иосифа Хотелева, которые, в итоге, остались живы. Самое интересное, что немцы достоверно потеряли в этом бою один Bf 109, пилот которого, унтер-офицер Боер посадил подбитый «Мессер» на вынужденную, на своей территории. Поскольку никто кроме Ариаса в этом бою о победах над «мессерами» не заявлял, видимо, победу над Боером можно занести ему в актив, с поправкой на то, что победа одержана в составе трёхсамолётного звена. Тем более, что Ариас приводит в своей книге некоторые мелкие детали боя (правда, он, к сожалению, не указал, кто именно были его ведомыми в этом бою). Видимо эту ошибку в датах более чем на месяц и путаницу в деталях (опять имеет место «смешивание» элементов двух реальных боевых эпизодов, так сказать «два в одном») следует списать на всё то же несовершенство человеческой памяти….

А 25 июля 1938 г. началось республиканское наступление на Эбро. Главной его целью было отвлечение сил франкистов от Валенсии (падение которой в тех условиях республиканские штабисты считали делом 3–4 недель). Говорить о том, что это была глобальная операция, в ходе которой республиканцы собирались переломить ход войны и опять соединить Республику в единое целое, как- то не приходится. Хотя бы потому, что в этом случае должен был наноситься второй, встречный удар, со стороны Мадрида и Валенсии. Но республиканское командование в Центральной зоне даже не планировало ничего подобного, а наоборот, давало своим измотанным предыдущими боями войскам установку на жёсткую оборону. В итоге получилось типичное для республиканцев «недонаступление» такого же типа, как ранее у Сарагосы и Теруэля. Был неплохо спланирован первый этап операции с форсированием Эбро (заранее подготовлены наплавные мосты и иные переправочные средства) и прорывом передовой линии обороны франкистов. А вот дальнейшие цели операции были прописаны, мягко говоря, весьма туманно (некоторые историки считают, что хаотичность, авантюризм и слабость стратегического планирования всех республиканских наступлений, помимо прочего, явились следствием того, что в разработке этих операций участвовали советские советники — люди, слабо представлявшие местные условия и не имевшие как должного военного образования, так и серьёзного боевого опыта, за исключением опыта Гражданской войны). В итоге, всё опять получилось «как всегда». Поначалу два армейских корпуса республиканцев успешно форсировали Эбро и прорвали оборону противника, но уже к концу первого)!) дня наступления упёрлись в прочную оборону националистов у Вильяльбы и Гандесы (последняя позже вошла в интербригадовский фольклор в виде песен и стихов, с эпитетами, типа «кровавая» и «проклятая»). Дальнейшие попытки республиканцев наступать выдохлись к началу августа. 5 августа 1938 г. франкисты перешли в контрнаступление и после упорных более чем двухмесячных боёв «выдавили» республиканцев обратно за Эбро. Ограниченные задачи по отвлечению войск противника с других участков это наступление, конечно, выполнило, но оно же предельно измотало и самих республиканцев. В итоге, начавшееся 23 декабря 1938 г. крупномасштабное наступление франкистов закончилось падением Каталонии и, в конечном итоге, гибелью Испанской республики. После битвы на Эбро для его отражения уже не осталось ни сил, ни средств. И, что самое главное, у республиканских руководителей после этого, похоже, совершенно пропало желание продолжать борьбу…

Одной из самых главных странностей республиканского наступления на Эбро является тот факт, что республиканские командующие на этом направлении X. Модесто и Э. Листер почему-то заранее не сосредоточили в Каталонии серьёзную группировку республиканских ВВС, поначалу предпочитая обходиться своими силами. Переброска авиачастей из Центральной зоны началась только после 25 июля 1938 г. Но, даже с учётом всей переброшенной техники, группировка республиканских самолётов в Каталонии ненамного превышала 150 самолётов всех типов (имеется следующая разбивка по типам: 80 И-16, 40 И-15 и до 3 °CБ). При этом у националистов (данные на 18 августа 1938 г.) насчитывалось не менее 12 °CR.32, по 24 Bf 109 и Не 51, 36 Не 111, 24 SM.81, 50 SM.79, 12 Do 17, 25 Ju 52, 15 Не 70. То есть, при любом раскладе, у ВВС Франко было практически двойное количественное и весомое техническое превосходство над республиканцами. Это и определило характер дальнейших боёв.

Из мемуаров Ариаса трудно понять, когда именно 4-ю аэ перебросили из-под Валенсии в Каталонию, так как точных дат он не приводит. Боевые эпизоды Ариас датирует начиная с августа месяца. В основном, «Супер Москасы» 4-й аэ были заняты прикрытием СБ и вылетами на перехват бомбардировщиков националистов. В меньшей степени их привлекали для патрулирования и прикрытия наземных войск. В принципе, и Ариас, и другой комэск И-16, оставивший потомкам мемуары, Франсиско Мерноньо, в своих воспоминаниях сходятся на том, что воздушных боёв такой тяжести и интенсивности, как в Каталонии в 1938 г., в Испании до этого никогда не было. Республиканские лётчики выполняли по 5–6 вылетов ежедневно. Практически каждый день происходили воздушные бои, сопряжённые с собственными потерями, при которых редко удавалось нанести противнику существенный урон. И если у националистов не было проблем с пополнением людьми и техникой, то у республиканцев с этим было тяжело. Пополнение авиапарка целиком зависело от позиции правительства Франции, но последнее (вроде бы левое, но при всем при этом — активный член «комитета по невмешательству») могло «мариновать» поступавшее из СССР вооружение месяцами. К тому же играло свою роль и качество техники. Так, в августе 1938 г. из Франции в Каталонию была пропущена партия из почти 90 новых И-16 тип 10. У этой партии самолётов крылья были нормальными, как указано в документах «не отваливающимися в полёте и не требующими замены», но дефекты моторов, вооружения и синхронизаторов оставались прежними. В итоге, эти самолёты передавались в части постепенно, после устранения недостатков (американских моторов для самолётов этой партии в наличии уже не было) и, в основном, пошли на восполнение потерь (кстати, с испанских заводов в декабре 1938 г. в части поступило всего два новых И-16, которые были практически сразу потеряны). Это позволило поддерживать относительную боеспособность парка И-16 (на уровне 35–55 исправных машин) в Каталонии до октября-ноября 1938 г. Французский историк Ж. Сориа пишет, что в Каталонии у республиканцев на 150 исправных самолётов было до 500 подготовленных экипажей, поскольку выпускники Кировобадской школы прибывали регулярно. Увы, суровая реальность ломала любые планы. А последняя в этой войне партия истребителей, прибывшая в Каталонию в самом конце 1938 г., уже вообще ничего не смогла изменить. Даже собрать удалось далеко не все самолёты из этой партии. Главком республиканских ВВС И. Сиснерос позднее вспоминал, что во время отступления республиканцев из Каталонии, новые моторы М-25В в заводской упаковке валялись в придорожных кюветах. К октябрю 1938 г. к республиканским лётчикам пришло понимание того, что для отражения всех налётов франкистской авиации на Барселону и другие объекты, им просто «требовалось никогда не опускаться на землю». К этому времени в каждой эскадрилье И-16 оставалось по 3–6 исправных машин, т. е. эскадрильи фактически превратились в звенья. По победам Ариаса в ходе боёв в Каталонии, похоже, невозможно составить цельной картины. Так, в своей книге он описывает бой 18 сентября 1938 г., когда пилоты 4-й, 5-й и 6-й аэ «Москасов», прикрывая две аэ «Чатосов», сбили 11(!) Bf 109. Ничего подобного в документах, разумеется, нет. А потери истребителей легиона «Кондор» с 9 сентября по 4 октября 1938 г. составили не более 1–2 Bf 109 (по немецким данным вообще ни одного!) При этом он совсем не упоминает, к примеру, о двух примечательных боях 3 и 4 октября 1938 г. Так, 3 октября в боях с республиканскими И-16 тип 10 были сбиты до 5 CR.32. Документами подтверждается потеря двух «Фиатов», которые пилотировали лучшие асы националистов. Хулио Сальвадор Бенхумеа (на тот момент 24 победы) спасся с парашютом и попал в плен, а Хоакин Гарсиа Морато (40 побед к концу войны) посадил подбитый самолёт на вынужденную. За успех республиканцы заплатили двумя сбитыми (погибли Э. Перес и Ч. Гарсиа) и одним разбитым при посадке И-16. Победу над X. Сальвадором некоторые источники приписывают комэску 6-й аэ И-16 Ф. Мероньо. 4-я аэ «Москасов» тоже участвовала в боях этого дня (республиканские истребители 3 октября совершили 68 вылетов), но никаких подробностей на этот счёт нет. А днём 4 октября две аэ И-15 и три аэ. И-16 (в т. ч. одна советская под командованием С. Грицевца и две испанские) встретили над линией фронта 12 Не ill и 5 Bf 109. При этом был достоверно сбит один «Мессер», пилот которого — самый результативный на тот момент ас 1.J/88 легиона «Кондор» Отто Бертрам (8 побед) спасся на парашюте и попал в плен к республиканцем. Победа приписывается молодому лётчику из 4-й аэ Сабино Кортисо, который в то время летал ведомым у А. Ариаса. Кроме того, республиканцы заявили о ещё 1–2 сбитых Bf 109 и 1–2 «Хейнкелях», а немцы — о двух сбитых И-16, но ни то, ни другое имеющимися документами не подтверждается. Приводимая в книге А. Ариаса информация о том, что в 20-х числах ноября 1938 г. его 4-я аэ сбила 7 самолётов противника, при потере 3 своих подтверждения также не находит. С 20 по 30 ноября в доступных документах отмечена потеря одного И-15 (от огня с земли) и 2–3 бомбардировщиков националистов, также сбитых огнём зениток. В декабре 1938 г. 4-я аэ капитана Ариаса (а точнее то, что от неё осталось, по документам на 23 декабря 1938 г. в ней числилось 12 самолётов, но сколько из них были исправны — большой вопрос, сам Ариас пишет, что 3–4, не более) продолжала ежедневные боевые вылеты с аэродрома Вальс. Так, 24 декабря 1938 г. её летчики участвовали в бою с 36 CR.32 (с республиканской стороны в бою участвовали одна аэ И-16 и две аэ И-15). Было сбито четыре И-15 (один пилот погиб, один пропал без вести, два ранены) и два «Фиата». Один итальянец — сержант Джузеппе Марини был убит, а его соотечественник Карло Акорси попал в плен. В книге Ариаса этот эпизод не отражён.

Собственно, это уже была агония Каталонского фронта и его авиации, поскольку для сдерживания наступления националистов у республиканцев отсутствовали резервы, да и веры в победу у них уже не было. Последний боевой вылет в этой войне Ариас, по собственным воспоминаниям, совершил 31 декабря 1938 г. Якобы, он, с двумя ведомыми в тот день сбил над Барселоной Bf 109 и CR.32, потеряв при этом своего ведомого С. Кортисо (того самого, что 4 октября 1938 г. сбил О. Бертрама). По документам, в тот день И-16 из разных эскадрилий выполнили более 10 групповых вылетов и записали себе один сбитый «Мессер» (данными противной стороны не подтверждается), но в районе Сосеса. При этом гибель С. Кортисо в имеющихся документах, ни с 31 декабря 1938 по 1 января 1939 г., ни в последующие дни, как это ни странно, вообще не отражена. Возможно, Ариасу в данном случае всё-таки виднее.

Франкистские летчики и немцы из легиона «Кондор» фотографируются на фоне трофейного И-16 тип 10 — это явно машина или испанской сборки, или прошедшая капремонт с заменой обшивки, поскольку большинство самолетов были зелено-голубыми, без камуфляжа. Начало 1939 г.

Барселона пала 26 января 1939 г. С этого момента организованное сопротивление республиканцев в Каталонии прекратилось и началось бегство. Начало февраля 1939 г. Ариас встретил вместе с остатками 11 — й эскадры республиканских ВВС на аэродроме Вильяжуига (кстати, в книге Ариаса этот аэродром назван несколько по-другому — Вилажуча, возможно это просто не совсем точный перевод на русский) в р-не г. Фигерас у французской границы. Пилоты получили приказ, исходивший «с самого верха» — перелететь во Францию. Наивный республиканский премьер Хуан Негрин и другие лидеры полагали, что французы позже позволят им перевезти интернированный на их территории личный состав и вооружении под Мадрид «для продолжения борьбы» (Кстати, уже упомянутый выше Ж. Сориа в своей книге «Война и революция в Испании», со ссылкой на источник в правительстве X. Негрина, пишет, что во Франции, после падения Каталонии скопилось 10000 республиканских пулемётов, 500 орудий и 600(!) самолётов, и если по самолётам цифра хотя бы отчасти верна, получается, что весь 1938 г. из СССР для Республики везли буквально горы оружия, а французы не пропустили через границу практически ничего! Вот тебе и «левые друзья республики»!). Как бы там ни было, командир 11 — й эскадры, известный республиканский ас Андреас Гарсиа Лакаллье, выполнил приказ и увёл группу «Чатосов» (по разным данным до 30 машин, в числе которых были и новые И-15бис) на французский аэродром Каркассон. А. Ариас и ещё несколько лётчиков-коммунистов осудили этот приказ и решили его не выполнять. По словам Ариаса, они сожгли свои «Супер Москасы». Правда, есть данные, что самолёты они не поджигали, а просто испортили с помощью своих механиков всё, что можно было сломать. В любом случае, 6 февраля 1939 г. немцы из легиона «Кондор» проштурмовали Вильяжуигу, и то, что не сжёг Ариас со товарищи, сожгли они, лишив своих союзников весьма ценных трофеев. Немцы отчитались аж о 20, уничтоженных во время этой штурмовки самолётах, «8 боеготовых и 12 ремонтирующихся» — и это на покинутом за двое суток до этого аэродроме!

А. Ариас проделал путь через границу пешком, через горные перевалы, вместе с большинством республиканских солдат и беженцев, уходивших из Каталонии.

В целом, в Испании А. Ариас провоевал 16 месяцев (не считая времени, проведённого в пехоте в начале войны, обучения в СССР и лечения в госпиталях), совершил не менее 400 боевых вылетов и сбил 5–8 (по разным данным) самолётов противника, считая сюда и групповые победы. Достоверно подтверждёнными из этого числа побед можно считать две-три индивидуальные победы над CR.32 и одну групповую победу над Bf. 109. Все заявки Ариаса на сбитые многомоторные бомбардировщики, равно как большинство его заявок на сбитые «мессера», имеющимися на данный момент документами не подтверждаются. При этом стоит добавить, что, к примеру, боевая работа 4-й аэ в Каталонии во второй половине 1938 — начале 1939 гг. задокументирована далеко не полностью, а в имеющихся документах очень мало персональных данных об отдельных лётчиках. А значит, точку в этом вопросе ставить рано. Возможно, какие-то документы ещё будут опубликованы — в начале XXI века в Испании серьёзно пересматривают отношение как к франкизму вообще, так и к Гражданской войне 1936–1939 гг., в частности.

Два месяца А.Ариас кормил вшей за колючей проволокой французского фильтрационного лагеря в Аржелес-сюр-Мер. В своей книге он отмечает поистине «скотские» условия содержания там. На его счастье, в конце апреля 1939 г. в лагере появился представитель посольства СССР, предложивший всем желающим эмигрировать в Страну Советов. Большинство содержавшихся в лагере республиканских лётчиков это предложение приняли.

В СССР первым местом жительства А. Ариаса стал Харьков. Похоже, военные заслуги и боевой опыт Ариаса никого не заинтересовали, поскольку он начал работать токарем (по другим данным — слесарем) на Харьковском Тракторном Заводе. Одновременно с этим он был определён на заочное обучение в московской партшколе Коминтерна. В Харькове Ариас женился на соотечественнице и, можно сказать, «подруге по несчастью» Аделе Дельгадо Ромеро (дочери одного из руководящих работников Компартии Испании в эмиграции), здесь же, в начале 1941 г., родилась его старшая дочь Невес. С началом Великой Отечественной войны Ариас добровольно вступил в РККА. Вместе с другими лётчиками и техниками (испанскими эмигрантами) и большой группой молодых испанцев (последний выпуск Кировобадской лётной школы, не успевший вернуться на родину из-за поражения Республики) он попал в авиабригаду особого назначения (командир — майор В.И. Хомяков, номер части и её место базирования в мемуарах А. Ариаса не упомянуто), дислоцировавшуюся под Москвой. Его жена и дочь всю войну провели в Караганде, куда их эвакуировали, вместе с ХТЗ. В АБОН с испанцами провели цикл вывозных и восстановительных полётов на У-2 и УТ-2. Но вместо фронта испанские лётчики в августе 1941 г. оказались на Урале, где, неожиданно для себя, очутились в составе весьма странного и даже где-то фантастического для ВВС РККА формирования — эскадрильи, вооружённой немецкими самолётами (к сожалению, в своей книге А. Ариас не назвал ни номер, ни наименование, ни точную дислокацию этой авиачасти). По-видимому, это были самолёты, из числа закупленных СССР у «новых немецких друзей» в 1939–1940 гг. Ариас описывает матчасть, как «немецкие самолёты в советской окраске и с красными звёздами». По его словам в эскадрилье было 10–12 немецких машин, в том числе несколько Bf 109Е, Ju 88А, Bf 1 ЮС-4 и Do 215. Самого Ариаса определили командиром двухмоторного «Дорнье». По-видимому, Ариасу достался один из двух Do 215В-3, которые были куплены в Германи весной 1940 г. и до начала войны находились в НИИ ВВС. Сам Ариас описывает этот самолёт как «двухмоторный, двухкилевой бомбардировщик Дорнье», без точного указания типа. Испанским лётчикам приказали «освоить иностранную технику и быть готовыми к выполнению на ней любых боевых задач». Каких именно задач — из мемуаров непонятно. Хотя, судя по иностранному личному составу и такой же матчасти намечалось что-то, явно диверсионного характера. Как пишет Ариас, за месяц интенсивных учебных полётов он вполне освоил «Дорнье» и был вполне готов всерьёз воевать на нём.