Авиация великой войны
Шрифт:
Вообще в ходе войны задачи авиации и воздухоплавателей разделялись. Там, где удавалось увязать действия авиаторов и воздухоплавателей, эффективность стрельбы артиллерии резко возрастала. Например, на Северном фронте Н. Д. Анощенко применял такой метод: открытую с аэростата батарею противника фотографировал связанный с нашим воздухоплавательным отрядом летчик; командир тяжелой батареи, которой предстояло уничтожить открытую германскую батарею, поднимался для ознакомления с обстановкой на привязном аэростате, а затем иногда для уточнения летал над целью и на самолете; все это позволяло ему руководить огнем своей батареи более четко и тратить минимальное количество снарядов на пристрелку.
Например, сводная артиллерийская группа полковника Александрова
На фотографиях других участков фронта отчетливо видны черные пятна воронок от снарядов тяжелой артиллерии, разбитые блиндажи, разрушенные и заваленные траншеи, спутанные в клубки проволочные заграждения, выжженная голая земля с торчащими кое-где стволами разбитых орудий, грудами громоздящихся разбитых повозок и трупы лошадей, кучками и в одиночку лежащие трупы солдат.
1 июня – Французский летчик лейтенант Маршаль, вылетев с аэродрома в Нанси, сбросил несколько бомб на Берлин, но был сбит и попал в плен.
2 июня – «Вокруг света» № 21–22, (29) мая 1916 г.: «Хроника войны. От (7) до (20) мая.
Австро-германский фронт
…На протяжении всего фронта на многих участках велась все время сильная артиллерийская перестрелка. На южном фронте пехотных атак не было, но все время шла артиллерийская перестрелка и производились разведки.
Во второй половине периода усилилась деятельность воздушных эскадр. Неприятель сделал налеты со сбрасыванием бомб на станцию Вилейка, на местечко Войстом и на станцию Будслав. Наши летчики бомбардировали неприятельскую электрическую станцию в местечке Комай, район местечка Солы и станции Маневичи. В налете на Солы участвовала с нашей стороны эскадра из 6 аппаратов, сбросившая 48 бомб, а в налете на Маневичи участвовали 14 аппаратов и сбросили 66 бомб. В обоих случаях наши летчики и аппараты вернулись невредимыми, несмотря на неприятельский обстрел.
(20) мая неприятельский летчик сбросил 4 бомбы на станцию Молодечно…»
Луцкий (Брусиловский) прорыв
Россия начинает мощную наступательную операцию. Замысел русской ставки заключался в том, чтобы серией одновременных ударов на нескольких участках фронта взломать оборону противника и разгромить его. Главный удар на участке протяженностью в 20 км должна была нанести 8-я русская армия силами четырех корпусов в направлении Луцка. 11-я русская армия должна была нанести удар на фронте протяженностью в 10 км силами одного корпуса в направлении Злочева. 7-я русская армия – на участке протяженностью в 13 км силами полутора корпусов на Язловецком направлении; 9-я армия – на участке в 15 км силами двух корпусов в районе Онут-Добронауц. Остальные корпуса всех четырех армий должны были наносить вспомогательные удары на своих участках.
При подготовке наступательной операции исключительно большую роль играла авиационная разведка.
Брусилов: «Уже заранее с помощью войсковой агентуры и воздушной разведки мы ознакомились с расположением противника и сооруженными им укрепленными позициями… Выяснилось, что германцы сняли с нашего фронта несколько своих дивизий для переброски их на французский. В свою очередь, австрийцы, надеясь на свои значительно укрепленные позиции, также перебросили несколько дивизий на итальянский фронт…
Преимущество противника над нами состояло в том, что его артиллерия была более многочисленна по сравнению с нашей, в особенности тяжелой, и, кроме того, пулеметов у него было несравнимо больше, чем у нас. Агентурная разведка, кроме того, сообщила нам, что в тылу у неприятеля резервов почти нет и что подкреплений к нему не подвозится. В свою очередь, воздушная разведка с самолетов сфотографировала все неприятельские укрепленные позиции – как ее боевой линии, так и лежавшие в тылу. Эти фотографические снимки с помощью проекционного фонаря разворачивались в план и помещались на карте; фотографическим путем эти карты легко доводились до желаемого масштаба. Мной было приказано во всех армиях иметь планы в 250 саженей в дюйме [115] с точным нанесением на них всех неприятельских позиций. Все офицеры и начальствующие лица из нижних чинов снабжались подобными планами своих участков.
На основании всей этой работы выяснилось, что неприятельские позиции были чрезвычайно сильно укреплены. По всему фронту они состояли не менее чем из трех укрепленных полос на расстоянии друг от друга приблизительно от 3 до 5 верст [116] . В свою очередь, каждая полоса состояла из нескольких линий окопов, не менее трех, и на расстоянии одна от другой от 150 до 300 шагов, в зависимости от конфигурации местности. Все окопы были полного профиля, выше роста человека; и везде в изобилии были построены тяжелые блиндажи, убежища, лисьи норы, гнезда для пулеметов, бойницы, козырьки и целая система многочисленных ходов сообщения для связи с тылом. Окопы были сооружены с таким расчетом, чтобы подступы к позициям обстреливались перекрестным ружейным и пулеметным огнем. Убежища были устроены чрезвычайно основательно, глубоко врыты в землю и укрывали людей не только от легких, но и от тяжелых артиллерийских снарядов. Они имели сверху два ряда бревен, присыпанных слоем земли толщиной около 2 1/2 арш. [117] ; в некоторых местах вместо бревен были железобетонные сооружения надлежащей толщины; в некоторых местах они устраивались даже с комфортом: стены и потолки были обиты досками, полы были или дощатые или глинобитные, а величина таких комнат была шагов 12 в длину и 6 в ширину; в окна там, где это оказывалось возможным, были вставлены стеклянные рамы… Каждая укрепленная полоса позиций противника была основательно оплетена колючей проволокой: перед фронтом тянулась проволочная сеть, состоявшая из 19–21 ряда кольев. Местами таких полос было несколько на расстоянии 20–50 шагов одна от другой; некоторые ряды были оплетены столь толстой стальной проволокой, что не поддавались резке ножницами; на некоторых боевых участках через проволоку заграждений пропускался сильный переменный электрический ток высокого напряжения, в некоторых местах были подвешены бомбы, а во многих местах впереди первой полосы были заложены самовзрывающиеся фугасы…»
В полосе наступления фронта было заблаговременно произведено фотографирование с воздуха всех линий обороны противника. Аэроснимки демонстрировались на экранах всему офицерскому составу. В штабах корпусов, армий и фронта данные воздушного фотографирования переносились с аэрофотоснимков на планы и карты. Этими планами и картами были обеспечены все штабы и командный состав вплоть до командиров рот и батарей. Планы позиций австро-венгерских войск с приложенными к ним аэрофотоснимками использовались при разработке операции, при выборе участков прорывов, пунктов атаки и объектов, подлежавших уничтожению или подавлению артиллерийским огнем. Артиллерия получила возможность вести прицельный огонь на основе предварительно вычисленных данных по конкретным целям.
4 июня – Между 4 и 5 часами утра началась артиллерийская подготовка, ознаменовавшая собой начало наступательной операция русского Юго-Западного фронта силами четырех армий, имевших около 100 боевых самолетов различного назначения. Войскам русского фронта противостояли четыре австро-венгерские и одна германская армии, имевшие хорошо развитую двухполосную позиционную оборону и более чем тройное численное превосходство в артиллерии.
Продолжительность артиллерийской подготовки была различной: в 8-й армии – 29 часов, в 11-й армии – 6 часов, в 7-й армии – 46 часов, в 9-й армии – 8 часов. Таким образом, войска lift и 9-й армий атаковали противника в первый же день.