Авиатор: назад в СССР 10
Шрифт:
По прошествии полутора недель, все трое привыкли к моим требованиям. Особенно они всегда ждали, когда я их соберу на лавочке за домиком высотного снаряжения.
Тут был навес и очень тихая обстановка. Никто нам тут не мешал делиться впечатлениями. А главное — всем так проще анализировать свои полёты вдали от посторонних глаз.
— Мештре Родио, что там по полётам? — спросил у меня кудрявый Мадейра.
«Каракоишь» был самым подготовленным из ребят. Вполне можно было уже и брать его на полигон летать, а там и на выполнение боевой задачи отправлять
— Сильно плюхаешься на посадке, на одну из сторон. Как будто у тебя одно другое перевешивает, — сказал Мадейре, когда разбирали его полёт.
— Эм… что перевешивает? — спросил он.
Даже и не знаю, как теперь и объяснять. Смысл моих слов был, что у него одно яйцо другое перевешивает. Только как ему об этом сейчас сказать. Обидеться может!
Решил я сказать Каракоишу прямо про дисбаланс в его «достоинстве». Долго смеялся он над этим высказыванием, так что я сделал вывод — в Анголе с юмором порядок.
Второй в моём рейтинге — «Рете» с короткой стрижкой и большой нижней губой. Полёт по кругу освоил, зону тоже, а вот предельно-малую высоту очень тяжело.
Ну а «передняя часть» или «Фронте», был отстающий. То чуть в штопор не введёт самолёт, то до полосы метится сесть и… промахивается! И вообще, Фронте будто в прострации постоянной.
Поговорив с ним, я заметил, что на руке у него чёрная траурная повязка. Это был знак, что он скорбит о ком-то из близких.
— Мама, мештре, — ответил Фронте.
— Соболезную, — сказал я.
Из высотного домика вышел Костян и позвал нас в класс.
Через несколько минут появился командующий авиацией округа майор Эбо. Началась постановка боевых задач кубинским и ангольским лётчикам. Мы сидели в конце класса и наблюдали, как Эбо показывает на карте объекты ударов.
— Они же ещё не готовы, Валентин Николаевич, — сказал я Штыкову, но тот слушать меня не стал.
— Сами пускай разбираются, — отмахнулся Штыков. — Это не наша война.
— Но мы в ней участвуем. И не надо говорить, что это не так, — ответил я.
— Ещё раз говорю, это их решение. Мы будем работать по своей задаче.
Надо как-то отговорить начальство от такого поспешного решения.
В своей речи Эбо обратился и к нам.
— Вам, наши друзья, предстоит прикрывать нас, — сказал Эбо, обращаясь к нам, словно просит. — По данным разведки, к линии фронта переброшены «Миражи Ф-1». Противник наращивает свои силы.
Глава 6
Командующий авиацией военного округа продолжил рассказывать об обстановке на юге страны. Всё это очень похоже на Афганистан и на постановки задач в Баграме и Шинданде. Масштаб применения авиации только другой.
Со слов командующего Жозе Эбо, правительственные войска продвигались на юго-восток страны, с целью выбить оттуда подразделения УНИТА и не дать возможности развернуть свои части ЮАР.
— Аэродром Куито-Куанавале и окраины населённого пункта контролируются Народной Армией… — продолжал браво рассказывать ангольский командир о текущей обстановке на фронте.
Вспоминая некоторые моменты из истории этой войны, я стал понимать, насколько и здесь всё поменялось. Подобную операцию, которую назвали местные военачальники «Встречая октябрь», на Южном фронте правительственная армия должна была провести только в 1987 году. В те года у ВВС были в распоряжении самолёты МиГ-23, пилотируемые кубинцами, большое количество комплексов ПВО, танки Т-62 и вообще народу побольше в строй поставлено. Кто же так торопится в этой новой реальности?
— Наша задача — ударами по наземным целям поддерживать наступление и продвижение пехоты, — водил указкой по карте Эбо. — Основное направление это Мавинга.
Я смотрел на карту и удивлялся настойчивости ангольских военных. Если судить по рельефу, то наступать в подобной местности плохая идея. Густая растительность и мягкие пески — не самое лучшее поле боя для гусеничной и колёсной техники.
Противник вряд ли будет цепляться зубами за свои позиции. Западные советники в рядах повстанцев самоотверженности не учат. Поэтому, после себя УНИТовцы оставят большое количество минных полей. Ох, и сложную задачу решили выполнить наши союзники!
Майор Эбо довёл, что сегодня кубинцы и ангольцы должны будут перебазироваться на аэродром Куито-Куанавале, чтобы иметь возможность наносить удары по тыловым районам УНИТА и войск ЮАР. Нам же пока никаких команд не поступало.
После окончания постановки и доведения порядка разлёта, все начали расходиться. Штыков сказал нам задержаться, чтобы самим обсудить наши дальнейшие действия.
— Маэстро Родио, вас оставляют в тылу? — подошёл ко мне кубинец Бенитес с очень довольным видом. — У нас, как видите, будет работа.
— Это ты так хвастаешься, асере? — улыбнулся я, и Хорхе довольно кивнул. — Пока у нас приказа не было. Когда будет, мы ещё вместе полетаем.
— Как видишь, мы тоже выполняем приказ своего Команданте, — упомянул Бенитес о напутствиях Фиделя Кастро.
Глаза моего собеседника, буквально горели, когда он цитировал лидера Кубинской революции.
— Команданте сказал, что мы помогаем африканским братьям в борьбе против колониализма и за социальную справедливость, — продолжал Бенитес, когда класс уже покинули все его соотечественники.
— Ну, что ж, асере, кто, если не мы с тобой поможем ангольскому народу, — сказал я и Хорхе, довольно кивнув, двумя руками пожав мне руку.
Как только он покинул наш класс, слово взял Штыков.
— Теперь, всё, что вы услышали о ваших задачах…
— Так никаких задач мы и не слышали, — недовольным тоном перебил подполковника Костян.
Я толкнул в плечо моего друга, поскольку он совсем неправ в этой ситуации.
— Не терпится повоевать? — спросил у него Штыков. — Мне тоже. Вот только приказа такого нет.