Авиатор: назад в СССР 12+1
Шрифт:
Время идёт. В эфир нам выходить нельзя. Тянуть ещё 20 километров тоже. Если представить, что к нам приближаются Ф/А-18, то в точке разворота они нас уже заметят.
– Серый, давай возвращаться. Сегодня не получилось. Попробуем потом.
– Ты будто каждый день проходишь мимо Крита, – ответил я и посильнее притянул маску. – Приготовится!
– К чему… – ответил Николай, но его голос оборвался в момент манёвра.
Рычаг управления двигателями переставил на «Малый газ». Выполнил переворот и резко начал пикировать вниз.
Вертикальную
– Предельный угол атаки, – начала говорить в наушниках «печально известная» девушка РИта.
– Вы..вывод, – слышал я хрипение Морозова, но ещё рано.
Высотомер отсчитал отметку в 2000.
– Тарелка, 001й. Задание закончил, – услышал я удивлённый голос Реброва.
– 001й, выход на стрелу 250. Цель – две единицы, отвес 3000, – дали ему команду с борта Як-44.
А мы тем временем неслись вниз. Маска прилипла к лицу. Водная гладь приближалась с пугающей быстротой. Дыхание участилось. Тело повисло на ремнях. Хорошо, что ещё притянул их посильнее, будучи на корабле.
Ручку управления отклоняю на себя. Успел только заметить на указателе перезагрузки цифру 8. Вода приближается, а самолёт ещё проседает. Обороты растут. Потеря высоты прекратилась.
– Вывел, – выдохнул я, удерживая МиГ в 100 метрах над водой.
– Только не говори, что всё у тебя было… рассчитано, – тяжело дышал Коля, выговаривая мне по внутренней связи.
– Всё было рассчитано. Я хорошо знаю этот самолёт.
Заняли необходимый нам курс в сторону острова. Морозов доложил, что аппаратура постановки помех включена. Как и контейнер разведки. До самой бухты Суда, остаётся 50 километров.
Спускаюсь ещё ниже. Водная гладь настолько близко, что кажется вот-вот самолёт заскользит по ней. Впереди уже видны очертания берегов Крита.
– Аппаратура в работе, – говорит Николай.
Смотрю по сторонам и удивляюсь. Хорошо спланировал операцию наш куратор Бурченко вместе с Граблиным. Столько сил было задействовано не напрасно.
Держу самолёт на расчётном курсе. Береговая линия уже близко. Видны скалистые обрывы и песчаные пляжи. Сейчас бы искупаться! Да только нам ещё долго потеть в костюмах ВМСК.
– До цели 23, – подсказал Морозов.
Прошли береговую линию. И никто нас даже не спохватился. Наблюдаю слева и справа два аэродрома. Один из них гражданский в Ираклионе. Как раз взлетает один из пассажирских лайнеров.
– Вон и бухта.
И всё же напряжение присутствует. Невозможно вот так просто пройти над бухтой американской базы. Добавляю скорости. Изгиб бухты Суда, прямо перед нами. Пожалуй, работу можно считать сделанной.
Отворачиваю влево и ухожу в открытое море. Но не всё так просто. В ушах заверещала сирена.
– Облучают. Готовь «асошки», – громко сказал я.
Система оповещения об облучении продолжала действовать на нервы. Локатор никого не наблюдал. Начинаю маневрировать, продолжая двигаться в сторону авианосца.
– Давай ещё ниже, – подсказывал Николай.
– Ниже только вплавь, – ответил я.
Сделал отворот влево, и сирена прекратилась. Не прошло и нескольких секунд, опять заработала. Где-то над нами противник. Странно, что появились они только сейчас, а не на подлёте к острову.
Ручку управления самолётом влево, и на себя. Выполняю боевой разворот. Коля ищет нашего противника, но его уже не нужно выискивать.
– Твою дивизию, – расстроено сказал Морозов.
– Нет. Их всего трое.
Глава 2
С моим умением попадать в неприятности, противостояние с тремя самолётами противника нужно было ожидать гораздо раньше.
Запаса топлива на длительный воздушный бой нам не хватит. Да и биться с тремя «Хорнетами» тяжело.
– Надо уходить, Серёга, – сказал Коля, пока я продолжал выходить из зоны обнаружения и облучения американских самолётов.
– Попробовать пободаться не хочешь? – спросил я, выполняя вираж влево.
Все трое искусно продолжали издеваться, загоняя меня в «раковые» положения. Тем не менее, мы постепенно приближались к району полётов нашего авианосца.
– Три на одного – без шансов, – ответил Морозов.
– Тарелка, я 321й. Зажат тремя единицами, – продолжал я вызывать пункт управления на борту Як-44, но в ответ тишина.
Я выровнял самолёт и в очередной раз занял курс в направлении корабля. Но так просто уйти мне не дали.
– Саламандра, 321му на связь! Высота 4000. Зажат тремя единицами! – попробовал я вызвать руководителя полётами на авианесущем крейсере.
В ответ только помехи. Возможно, у нас что-то на борту отказало.
– Серый, они уже очень близко, – сказал Коля.
Я посмотрел по сторонам. Слева и справа пристроились два Ф/А-18. Два одноместных истребителя постепенно приближались к нам с двух сторон. В глаза бросилось, что кили «Хорнета» наклонены наружу. В передней части фюзеляжа у каждого нарисованы акульи зубы, а на борту можно прочитать звание и фамилию лётчика, пилотирующего машину.
– Ещё и что-то показывают, – возмутился Николай, когда увидел жесты со стороны одного из американцев.
Сомнений в том, что это именно «янки», у меня не было. Эмблемы, вызывающее поведение – явные признаки этих ребят. И очередная странность.
– Ты тоже видишь, что у них не один подвесной бак? Зачем им столько, если они вылетели на перехват? – спросил я у Николая.
– Стоит подумать. Давай прибавим скорости и свалим отсюда.
Только я хотел добавить оборотов, как нас накрыла тень ещё одного самолёта. Эти парни над нами просто насмехаются. Их не смущает, что у нас тоже есть ракеты.