Авиатор: назад в СССР 5
Шрифт:
– Почему бы и нет, – сказал я, принимая от неё бокал.
– Только… только вы никому не рассказывайте. Народ у нас, сами знаете, сплетни разные собирает.
– А что? Настолько я вам не подхожу? – улыбнулся, и Ольга не сдержала смешок.
– Скажу, что после сегодняшнего дня шансов у вас немного прибавилось.
Поблагодарив друг друга за весёлое время за «рюмкой» чая, мы разошлись по комнатам.
Когда я прилёг на кровать, у меня получилось очень даже хорошо расслабиться. Руки заложил за
Может, мне стоит уже жить нынешним днём? Ведь что меня останавливает в данный момент – память о моей невесте.
Я поднялся с кровати и подошёл к столу, на котором стояла фотография Жени. Красивой, воздушной и… которую я уже никогда не увижу. Взяв рамку с фотографией, я аккуратно убрал её в стол.
– Жить стоит дальше, но никогда не забывать своих близких.
На такой умиротворённой ноте я и уснул, словно младенец в колыбельке. И во сне у меня всплывали образы Вещевой Ольги, которая даже во сне меня не оставляет одного.
Настал тот самый день, когда Родина отправляет нас в суровый, но не менее прекрасный горный край. В это утро я собирался особенно быстро. В каждую из командировок в прошлой жизни брал по минимуму. Меньше несёшь – быстрее побежишь. В авиации тоже самое.
Более крупные вещи, так сказать, «общаговые» уже погрузили в транспортные Ил-76, которые пришли в Осмон пару дней назад под наш переезд.
По старой сложившейся традиции, на дорожку надо обязательно присесть, что я и сделал. Но не учёл одного момента – дверь в таких случаях надо прикрывать, поскольку обязательно кто-нибудь да зайдёт.
– Сергей, вы ещё здесь? – спросила Ольга, постучавшись в дверь. – У вас открыто было…
– Последние приготовления, – сказал я, укладывая походный рюкзак рядом с кроватью. – Со мной присядешь? – показал я Ольге место на моей кровати.
– С мужчиной и на одной кровати… Меня это смущает, – улыбнулась Ольга.
– Посидеть со мной рядом вас ни к чему не обязывает, Оля.
Вещевая присела рядом и томно вздохнула.
– Серёжа… вы уж там аккуратнее, а то, как вы все летаете… я смотрю… и боюсь. За каждого боюсь. А за вас больше всех, – посмотрела она мне в глаза и тут же отвернулась.
Переживает за меня? Это что-то новенькое!
– Оля, не переживайте. Я заговорённый, – улыбнулся и легко поцеловал в щёчку нашего начмеда, которая от неожиданности сощурилась. – Мне пора.
Я забрал свои вещи и вышел из комнаты. Вахтёрша сама закроет на замок, а из ценных вещей в комнате только моя гостья, которая, возможно, приходила ко мне в последний раз. Наверняка, когда я вернусь через год, Оля уже будет и не Вещевая. Выйдет замуж и будет счастлива. А я… я буду ждать следующего заезда в Афганистан.
На аэродроме сегодня торжественная атмосфера, но с привкусом слезы и чувства страха. Всё же,
Самолёты готовы запускаться. Лётчики в полной экипировке стоят в строю в ожидании выступления командования дивизии, а возможно, и воздушной армии. Вокруг ЦЗТ много гражданских, семей наших военных с детьми и просто знакомые.
– Сегодня мы провожаем в Афганистан двести тридцать шестой авиационный полк. Доблестная и, пожалуй, самая боеспособная часть, – вещал с трибуны замполит, одетый в полевую форму и тоже убывающий с нами сегодня.
Я глядел по сторонам, стараясь понять, а что поменяется спустя годы? Сколько будет ещё войн и точно также жены и дети, матери и отцы будут провожать своих мужей и сыновей, а может, и дочерей. И не все вернутся…
Последней моей просьбой было переправлять письма из Афганистана моим старикам. Да только не хотел я им говорить, что лечу туда.
– Не волнуйся, Сергей, – уверял меня Трефилыч, которому я оставил связку конвертов, подписанных мной во Владимирск. – Буду отправлять в срок.
– По самолётам! – крикнул командир, давая понять, что пора.
В последний момент перед закрытием кабины я встретился взглядом с Ольгой. Может, она плакала, а может, просто в глаз что-то попало, но то, что это не было наигранным можно подтвердить.
Прошли ещё несколько минут, и я снова на исполнительном старте. Впереди у меня полтора часа перелёта в Баграм, а там решат, где нам нести службу.
Лететь должны на двухминутных интервалах, но кто-нибудь, да задержится и произойдёт сдвижка.
Обороты «Максимал». Руководитель полётами даёт разрешение на взлёт. Не проходит и минуты, как я уже набираю восемь тысяч метров – расчётную высоту на перелёт. А в эфире уже слышен голос Томина.
– ЯТри семь ноль ноль один, пересекаю границу Советского Союза с Демократической Республикой Афганистан.
Глава 6
По телу пробежала небольшая дрожь. Не от страха, но от предвкушения дела. Этакая прелюдия неизвестности. Ведь я был на войне в разных условиях, и всегда это были наземные операции. Максимум высадка десанта под покровом ночи.
А здесь ты, пожалуй, главная ударная сила ограниченного контингента Советских войск в Афганистане.
Внизу горные вершины Гиндукуша, возрастающие буквально из облаков, словно каменистые острова в белоснежном облачном море. Зрелище завораживает!
– Сто девятый Сто восьмому, – вызвал Валера, который шёл впереди меня в нескольких километрах с принижением триста метров.
– Ответил.
– Остаток твой.
Я сразу бросил взгляд на топливомер. Показания в норме. И зачем меня проверять в такой момент, отвлекая от любования горами?