Авоська с Алмазным фондом
Шрифт:
– Извините, – смутился я.
– Ерунда, – засмеялась Мария Алексеевна. – Какой хорошенький! Приятно, когда человек не покупает дорогую породистую собаку, а берет дворняжку.
Мне не хотелось возражать воспитательнице и сообщать, что шельмец является обладателем говорящей о длинной родословной многоэтажной клички, которую я повторить не способен, а тем более упоминать, что «дворняжка» наверняка обошлась моей маменьке в солидную сумму.
– Ой, какая лапочка… – засюсюкала Белкина.
Безобразник запрыгнул на полку и стал лизать Марии Алексеевне
– Он же голодный! Когда вы его кормили?
– А сколько раз нужно давать псу еду? – в свою очередь поинтересовался я.
– Взрослым особям два раза, утром и вечером, щенкам чаще, – пояснила Белкина. – Хотя я могу ошибаться, у меня животных нет. Песик толстенький, похоже, хорошо кушает.
Я присмотрелся к весело бегающему по купе барбосу. Мне кажется, или он округлился в боках? Может, сожрал в гостинице еще что-то, кроме пирожков и зубной пасты?
– Как его зовут? – спросила Мария Алексеевна. – Или это девочка?
– Кобель, – ответил я. И неожиданно добавил: – Демьян Бедный.
– Необычно, – пробормотала она, – оригинальное имя.
А я впал в изумление. Ну с какой стати я вспомнил популярного в двадцатые-тридцатые годы прошлого века поэта, автора бессмертных строк: «Урожаи дивно-дивные, не узнать: не та земля. Вот что значит коллективные, обобщенные поля»? Почему мне сейчас пришел на ум Ефим Придворов, взявший себе творческий псевдоним «Демьян Бедный»?
– Иван Павлович, выйдите на минуточку, я ко сну переоденусь, – попросила попутчица. – Демьяна в коридор не выпускайте. Вообще-то собаку в купе провозить нельзя. Андрей вас не выдаст, а вот другие пассажиры могут устроить скандал.
Я встал, взялся за ручку двери и обернулся.
– Вас не затруднит дать мне телефон Раисы Форткиной?
– Конечно, нет, – улыбнулась Белкина.
– Предупредите Раю, что ей позвоню, – продолжал я. – И еще одна просьба. Вы вскользь упомянули, что храните сочинение Ирины на тему «Мой родной дом».
– Да, – подтвердила педагог, – оно посвящалось интернату, девочка победила на конкурсе.
– Сделайте одолжение, сфотографируйте текст и отправьте Михаилу Фрумкину на электронную почту, я вам адрес дам, – договорил я. – Вы долго в Москве пробудете? Хочется получить работу как можно раньше.
Мария Алексеевна зевнула.
– Завтра позвоню Анне Семеновне, нашей сотруднице, она все сделает. Диктуйте адрес.
Глава 20
– Слава богу, Людвиг Ван Иоганн Вольфганг Цезарь Брут Ницше нашелся, – прошептал Борис, забирая у меня вертлявого пса.
Я растерял весь кураж.
– Николетта очень расстроилась, узнав, что собака пропала? Сильно переживала?
Батлер прижал к груди комок шерсти.
– Хозяйка не заметила отсутствия любимца. Вчера она очень занята была: готовилась к суаре у Зюки, потом я отвез ее в гости, назад забрал в районе часа ночи. У меня на душе кошки скребли, я сразу увидел, что пса нет в квартире. Решил, что он ухитрился на улицу
– А уж как я рад отдать вам Демьяна! – признался я – Просто не передать словами.
– Кого? – заморгал Борис.
Я кивнул на прыгающего барбоса.
– Его. Крайне активное существо и наглое. Улегся спать на моей голове.
Борис рассмеялся, но тут же замаскировал смех кашлем.
– Псу путешествие с вами пошло на пользу, он раздобрел. Наверное, все время чем-то его угощали?
В моем кармане затрезвонил мобильный, я вынул трубку, услышал голос Глеба и пошел в свою спальню, на ходу рассказывая о результатах поездки в славный город Игнатьево и деревеньку Балуево.
– Психолог, профессор, фээсбэшник, проваливший задание? – повторил Глеб, когда я умолк. – Ну… возможно… Только о таких людях информацию трудно, а подчас и невозможно получить. Полагаешь, кто-то из его прошлой жизни решил отравить Ирину и обставить убийство как суицид? Если Вениамин Михайлович работал с террористами…
– Зачем лишать жизни Иру? – перебил я собеседника. – Ей на момент смерти родителей едва девять лет исполнилось, она определенно не знала о делах взрослых. Логичнее убить Константина – парню тогда восемнадцать стукнуло, далеко не малыш, мог многое знать.
– Так он ушел из семьи до кончины Вилкиных-старших, ты же сам это узнал, – напомнил Филов. – Странно, однако, что в деле ни слова нет об его отъезде.
Я удивился несообразительности Глеба.
– Верно, Костя уехал в Москву. Но ведь, отбыв из деревни Балуево, он не перестал владеть информацией. Если Вениамина Михайловича и Резеду Ивановну нашли руководители террористов, то они бы уничтожили всех, с том числе парня и девочку. У таких людей нет жалости ни к детям, ни к старикам, ни к женщинам. А Вилкин-младший не скрывался, он спокойно учился в институте, женился. Правда, после женитьбы взял фамилию супруги, но это же очень легко выяснить. Сейчас Костя законно зарегистрирован в столице, у него легальный бизнес. Найти Константина Ерофеевича Ухина, некогда Вилкина, проще, чем яблоко съесть. Почему террористы спустя много лет после гибели старших Вилкиных решают свести счеты именно с Ирой? Костя-то определенно знал больше! По какой причине его не тронули?
– Ты уверен, что именно Иру убили? – перебил меня Филов. – Если в самом деле убили… Труп-то до сих пор не опознан. И при чем тогда завещание на квартиру?
– Пока ничего не понимаю, – признался я. – Но это никак не снимает вопроса: почему не покушались на жизнь Константина?
– С чего мы вообще взяли, что их террористы дымом отравили? – заспорил Филов. – Да и не их это метод. Для них естественнее пулю в лоб пустить, гранату в избу бросить. Мария Алексеевна прямо сказала: Вилкин беглых заключенных прятал. Так что, похоже, зэки и постарались.