Аврора – ясная заря
Шрифт:
– Я на всякий случай. – сказала Аврора с довольной улыбкой.
И, глядя в зеркало на Машу, пояснила уже с абсолютно серьёзным видом:
– До этого дня пассажиров мы с собой не возили. Нелли всегда сидела сзади одна. Так что я не знаю, как она себя поведёт…
– Ой! – пискнула Маша уже с непритворным испугом.
Аврора и Нелли засмеялись.
Павлик улыбнулся и покачал головой.
– А, я поняла! Это была шутка! – с облегчением воскликнула Маша.
– Нам шутки строить и жить помогают! – произнесла
– А вообще, Маша, ты должна знать, что у Авроры очень своеобразное чувство юмора. – сказала Нелли. – Намного своеобразнее, чем у многих других.
– Да-а?
– Вот, например, она очень любит показывать мужчин красавцами, какими они сами себя представляют, а потом они, бедняжки, мучаются!
– Они бедняжки? – удивилась Маша.
– Не мучаются, а начинают работать над собой! – наставительно сказала Аврора.
– У них получается? – спросила Маша, озадаченно вертя головой, в то время как Аврора вела «Москвич» вдоль длинного края автостоянки.
– Конечно, получается! – уверенно ответила Аврора.
– А если кто ленится, тем Аврора даёт пенделя! – заявила Нелли со смехом.
«Москвич» медленно повернул и поехал вдоль короткого края автостоянки.
– А почему мы крутимся по стоянке, а не выезжаем на трассу? – спросила Маша.
Аврора не ответила, сосредоточенно водя головой влево-вправо, а Нелли объяснила:
– Потому что первая точка входа находится где-то здесь. Только она всё время блуждает.
– Почему?!
– В космосе всегда всё движется. – объяснила Нелли.
– Так, тихо! Не сбивайте меня своими разговорами! – напряжённо сказала Аврора.
2
В первую точку входа они въехали на втором круге по стоянке.
Салон автомобиля вдруг залило ярким светом, и «Москвич» оказался внутри чего-то похожего на светящуюся многослойную трубу, в каждом слое которой вспыхивало что-то разноцветное и неописуемое. При этом слои ещё и двигались относительно друг друга.
– Есть! – сказала Аврора и вздохнула с облегчением.
– Мы в калейдоскопе! – восхищённо произнесла Маша. И удивлённо спросила: – Космос – это труба?
– В человеческом представлении. – ответила Аврора. – Если бы у нас было не пять, а пять тысяч чувств, мы бы всё видели и ощущали совершенно по-другому.
– Хочу пять тысяч чувств! – заявила Маша.
– Хочешь – сделаем! – пообещала Нелли.
– Тогда мне тоже! – попросил Коржик.
– Э-э, ребята! Поосторожней со своими желаниями. – посоветовала им Аврора. – А то ведь они могут и сбыться!
– Не поняла? – удивилась Маша.
– Подрастёшь – поймёшь!
– Ну и ладно! – надулась Маша.
Аврора и Нелли рассмеялись, Коржик заулыбался.
По мере того, как «Москвич» ехал вперёд по этой необыкновенной трубе, его салон озарялся всё более причудливыми сочетаниями цветов, непрерывно сменяющими друг друга.
– Как цветомузыка!.. – восхищённо произнесла Маша. – Интересно, как бы она звучала?
– А давайте послушаем! – предложила Аврора. – Павлик, включи!
Павлик протянул руку к проигрывателю, который был установлен справа на месте бардачка и повернул переключатель.
Послышались мощные звуки оркестра.
– Это же «Танец рыцарей» Сергея Прокофьева! – воскликнула Маша.
– Ну надо же какие мы грамотные! – притворно удивилась Аврора.
– Эту музыку все знают!..
– Не скажите, не скажите…
– Это запись, да?!
– Ну, запись, и что? – не стала спорить Аврора. – Зато как подходит! Мы её всегда включаем в такие моменты, для торжественности.
– Ладно, ладно… – пробормотала Маша.
Все четверо замолчали, слушая музыку, которая звучала в полном согласии с мельканием света и движением автомобиля.
Свет сиял и переливался, Аврора держала руки на руле расслабленно, и «Москвич» двигался вперёд как будто сам по себе. Музыка продолжала звучать, и четверо людей в салоне прослушали её до конца.
– Это любимая мамина и папина вещь. – сказала Маша. – Мы часто слушаем её вместе…
Переливы света замелькали быстрее и слились в один оранжевый поток, постепенно переходящий в ярко-жёлтый.
– Так, внимание! – сказала Аврора вновь напряжённым голосом. – Начинается основная часть. Теперь никто – ни гу-гу! И лучше закройте глаза на минутку.
Маша уже и так последовала этому совету, потому что оранжевый поток света стал невыносимым, затем сменился яркой вспышкой и погас.
Маша осторожно открыла глаза.
Теперь они ехали как будто внутри кинофильма. Но фильм был не художественный, а познавательно-документальный.
Со всех сторон «Москвича» тянулись длинные и узкие траншеи, заполненные водой.
– Что это? – спросила Маша. – Арыки?
– Нет. Картовые и валовые каналы. – объяснила Нелли. – А вон там магистральный. Для отвода воды с торфяников.
Вдоль каналов по жирной чёрно-коричневой земле ходили рабочие, мужчины и женщины с лопатами, которыми они вырезали куски торфа и складывали его для просушки горками.
Магистральный канал перешёл в обширный пруд, у берега которого плескались четверо детей, две девочки и два мальчика, троих из которых Маша узнала.
– Ой, это ж вы! – радостно воскликнула она.
Аврора, Павлик и Нелли только дружно вздохнули и молча кивнули ей в ответ.
За озером открылось большое поле, на котором пахал землю трактор без кабины, с большими железными колёсами. За рулём трактора был мужчина, на открытом сиденье над плугом сидел юноша.