Автобиография
Шрифт:
Я в целом неплохо выступал на пресс-конференциях. Самой скользкой для меня темой был вопрос плохого судейства. На меня часто налагали штрафы за высказывания о судьях, и все потому, что я отталкивался исключительно от собственных футбольных стандартов, а не от стандартов судейской бригады. Меня не интересовало, какие именно требования выдвигают судьи к самим себе. Как тренер считал себя вправе ожидать, что уровень судейства будет соответствовать высокому уровню игры, которую они обслуживают. И, на мой взгляд, судьи в целом не очень справляются со своей работой. Они сейчас говорят о судействе как о полноценной работе, но это чушь.
Большинство начинает лет в шестнадцать,
В Премьер-лиге трудно избавиться от судьи, если он некомпетентен или в плохой форме. У них у всех есть адвокаты, у них сильный профсоюз. Плюс молодых арбитров очень мало, и руководство лиги изо всех сил держится за тех, кто есть.
Судейство – возможно, единственная тема, по которой мне следовало воздерживаться от высказывания собственного мнения. В следующей игре рефери мог ошибиться уже в нашу пользу, и тогда мои негативные высказывания по поводу решений арбитра в предыдущем матче расценивались как избирательные.
Я всегда поддерживал судейскую ассоциацию. Работая в «Абердине», приглашал арбитров на наши тренировки, чтобы помочь им набрать форму. Мне нравятся стандарты, я хочу видеть судей в хорошей физической форме. И думаю, что в современном английском футболе не все рефери обладают требуемым высоким уровнем физической подготовки. Вопрос ведь не в том, насколько далеко они бегают, а в том, как быстро они могут оказаться в нужной точке поля. Если команда организует контратаку, смогут ли они вовремя добежать до противоположного конца поля? Взгляните, к примеру, на наш полуфинал с «Арсеналом» в Лиге чемпионов в 2009 году, где главным рефери был Розетти. Когда мы забили мяч в сетку, он был метрах в двадцати от места событий. На тот гол нам тогда потребовалось всего девять секунд, то есть судье надо было пробежать сто метров за девять секунд. А на такое способен только Усэйн Болт.
Я считал, что Футбольная ассоциация, как правило, выбирает себе в жертвы известных игроков, потому что знает: это даст им благоприятный общественный резонанс. Посмотрите на инцидент с Уэйном Руни в матче против «Вест Хэм Юнайтед», когда он выругался на камеру. Мы были уверены, что ассоциация оказала давление на судью, и в итоге Руни получил трехматчевую дисквалификацию. Они обосновали свое решение тем, что дети не должны видеть матерящихся в камеру игроков. Хорошо, я с этим согласен, но что насчет других футболистов, делавших все эти годы то же самое, а?
Никогда нельзя было понять, кто же в действительности заправляет в руководстве английского футбола. Казалось, влияние имеет даже какая-нибудь школа в Эксетере. Новому председателю ассоциации Грегу Дайку пришлось сократить число людей, участвующих в принятии решений. Комитет из ста человек просто физически не способен осуществлять грамотное управление. В такие комитеты принимают людей за былые заслуги, чтобы отметить их «вклад в игру», но для безотказной работы организации они просто не годятся. Это институциональная проблема самой ассоциации. Реформаторы приходят туда ростом под метр девяносто, а выходят, словно стали на тридцать сантиметров короче.
Наше поведение в матчах в целом было просто отличным. Как-то раз одна газета вспомнила про случай с арбитром Энди Д’Урсо, которого после назначенного в наши ворота пенальти стали преследовать Рой Кин и Яп Стам. Мы отреагировали, и мои слова – «это не их дело» – явно задели ассоциацию. Я указал тогда еще, что речь вообще-то шла об игре Кубка лиги, а не о Кубке Англии, проводимом ассоциацией. Нет, мне никогда особо не нравилась работа их департамента по контролю над соблюдением правовых норм.
Когда осенью 2009 года я подверг арбитра Алана Уайли острой критике за его недостаточную физическую форму, то в первую очередь имел в виду общее неудовлетворительное физическое состояние судейского корпуса. По моему мнению, у Уайли был избыточный вес, о чем я и сказал после той ничьей 2:2 с «Сандерлендом» на «Олд Траффорд». Мои неприятности начались из-за следующего комментария: «Высокий темп игры требовал, чтобы арбитр был в хорошей форме. А он не был. Посмотрите на иностранных судей: они все в отличной форме. А Уайли потребовалось тридцать секунд, чтобы показать игроку желтую карточку. Ему для этого была нужна передышка. Просто нелепость».
Позже я извинился за то, что поставил Алана Уайли в неловкое положение, и заявил, что всего лишь намеревался «привлечь всеобщее внимание к серьезной и важной проблеме в нашем футболе». Но через шестнадцать дней после той игры с «Сандерлендом» Футбольная ассоциация выдвинула против меня обвинения в предосудительном поведении. За мою карьеру меня несколько раз дисквалифицировали, заставляя смотреть матчи с трибуны, а не со скамейки запасных. Первый раз – в 2003 году, второй – в 2007-м, после высказываний в адрес судьи Марка Клаттенбурга. Позднее, в 2011 году, меня присудили к пятиматчевой дисквалификации и к штрафу в тридцать тысяч фунтов за слова, сказанные об арбитре Мартине Аткинсоне после нашего поражения от «Челси» со счетом 1:2. А после той истории с Аланом Уайли бывший судья Джефф Уинтер предложил запретить мне появляться на стадионах, как это делает ФИФА.
К концу своей карьеры я полагал, что у нас в Премьер-лиге давно уже не было первоклассных арбитров. Знаю, Грэм Полл был высокомерен, но никто лучше него не принимал решения. У него было огромное эго, вредившее его действиям на поле, и когда он был не в духе, с ним становилось тяжело иметь дело. Но за все время работы в «Манчестер Юнайтед» я не встречал арбитра лучше него.
Когда рефери работает на «Энфилде» на глазах у 44 тысяч зрителей или на «Олд Траффорд» под прицелом 76 тысяч пар глаз и засчитывает гол в ворота хозяев, после чего болельщики начинают вопить в негодовании, немногие судьи могут сохранить спокойствие в такой ситуации. Еще один признак высочайшего профессионализма: способность принимать решения в неблагоприятных условиях, невзирая на рев толпы. Не зря же существует такое выражение, как «домашнее судейство». Речь не о том, что судьи жульничают, а о том, что они часто подвергаются влиянию мощи зрительских эмоций.
Вероятно, самым сложным местом для объективной работы судейской бригады был «Энфилд» из-за его близко расположенных к полю трибун и взрывоопасной атмосферы. Впрочем, болельщики запугивают судей не только в Ливерпуле, но и по всей стране.
Сорок лет назад болельщики не были такими бешеными, как сегодня. Так что, возможно, для судей было бы очень хорошо приходить на пресс-конференции вместе с инспекторами и объяснять, почему они приняли то или иное решение. К примеру, я с интересом выслушал бы турецкого судью, обслуживавшего на «Олд Траффорд» нашу встречу в рамках Лиги чемпионов с мадридским «Реалом» в марте 2013 года. Я бы послушал, что он скажет по поводу шокировавшего всех нас удаления Нани.