Автографы на картах
Шрифт:
А. И. Алексеев первым разобрался с этими противоречивыми свидетельствами о гибели спутников Шалаурова. Они погибли от голода и холода в разных местах— одни на мысе Шалаурова Изба, другие в устье Веркона, третьи в устье Чауна. Возможно, небольшой группе удалось даже добраться до Колымы. Как утверждал О. Куваев, в поминальную книгу нижнеколымской церкви в 1764 году внесено более двадцати имен участников экспедиции. Без полной уверенности в их гибели никто бы их имена не вспомнил «за упокой». Значит, в год исчезновения Шалаурова на Колыме уже знали о судьбе его экспедиции. А это могло произойти, если бы кому-то из спутников Шалаурова удалось вернуться.
Несправедлива порой арктическая карта к своим создателям. Первым остров Большой Ляховский усмотрел направлявшийся на Колыму якутский казак Яков Пермяков. Через два года, в 1712 году, он в составе казачьей ватаги Меркурия
В феврале 1775 года Якутская воеводская канцелярия направила на Ляховские острова землемера Степана Хвойнова с предписанием проследить за приемом в казну десятой доли «упромышленной им, купцом Ляховым, по объявлению ево, кости и песцов». В тот год Хвойнов сумел описать лишь Большой Ляховский, проехав вокруг него на собаках 364 версты. 25 мая он записал в своем журнале: «По объявлению якутского купца Ивана Ляхова имеется за сим первым островом второй остров, затем третий, которые велено мне указом описать и по тамошнему обращению воздуха и за недостатками харчевых припасов как людям, так и собакам и за погодами удержались на первом острову в малом Зимовье июнь до 6 числа, а по очищения погоды воздух стал теплы и ехать на собаках не мочно и отложено оные описи до предпудущаго 776 года майя до 1-го числа» [34] .
34
ЦГАВМФ. ф. 913, оп. 1, д. 1, л. 277–278.
Однако ни в 1776 году, ни в 1777-м Хвойнов не смог из-за непогоды перебраться на второй остров. Тем не менее по собранным у промышленников сведениям он нанес на карту и остров Малый Ляховский, и даже часть третьего острова — Котельного. В Якутск Хвойнов возвратился лишь 17 июля 1778 года.
Мы почти ничего не знаем о жизни Степана Хвойнова. Известно лишь, что он был «геодезии учеником», а его искусство и труды не принесли ему ни достатка, ни почета при жизни. В 1841 году полярный исследователь М. Геденштром писал: «Этот бедняк остался у Ляхова и помер у него в работниках». Бесследно исчезли подлинные материалы его съемок. Но в Центральном государственном архиве ВМФ хранится копия рукописи его журнала. В XVIII веке он был издан на немецком языке, а на языке подлинника такой чести пока не удостоился…
Острова Медвежьи в Восточно-Сибирском море были усмотрены казаками-первопроходцами. В 1740 году Дмитрий Лаптев самый большой остров архипелага даже назвал островом Св. Антония (теперь Крестовский). Но окончательное название они получили от составителя их первой карты полковника Ф. Плениснера, который в журнале снимавшего их в 1763 году сержанта Степана Андреева вычитал, «что на тех островах очень довольно медвежьих следов, да и живых медведей несколько видели, а иных убили» [35] .
35
Берг Л. С. Избранные труды. М., 1956. Т. 1. С. 44.
Недостатки описания Медвежьих островов, исполненного Андреевым, не очень-то грамотным в геодезии, исправляли в 1769–1771 годах прапорщики геодезии Иван Леонтьев, Иван Лысов и Алексей Пушкарев. В этой экспедиции участвовал чукча Н. И. Дауркин, который наряду с картой геодезистов составил свою — хоть и менее точную, но более подробную.
В 1763–1764 годах Дауркин исколесил всю Чукотку. Составленные им тогда карты и записки послужили основой для опубликованного Плениснером популярного описания Чукотки — «Известия о Чукотском Носе». В экспедиции И. Биллингса в 1786–1791 годах Дауркин вместе с И. Кобелевым высаживался на берег Северной Америки, совершил несколько больших
Экспедиция Биллингса была самой большой и продолжительной (8 лет и 5 месяцев) в XVIII веке после Великой Северной. Собственно, она и снаряжалась для завершения описи северных берегов Чукотки, которую не удалось сделать Д. Лаптеву. Построенные на Колыме суда И. И. Биллингса и его помощника Г. А. Сарычева тоже не смогли преодолеть льды восточнее мыса Большой Баранов. Еще два года Биллингс и Сарычев тщетно пытались обогнуть Чукотку в обратном направлении на построенных в Охотске судах. Наконец в 1791–1792 годах, как говорилось выше, Биллингс сухопутным путем пересек Чукотский полуостров. Впервые была получена карта внутренних частей Чукотки. Это был большой научный подвиг.
И все-таки, как и Витуса Беринга, Биллингса в последующем винили в том, что он не смог описать берег от Шелагского мыса до мыса Дежнева, и во многих других грехах. Многочисленные научные заслуги экспедиции приписывались Г. А. Сарычеву. Лишь недавно была восстановлена справедливость в отношении этого мореплавателя: «Начальник этой экспедиции Иосиф Биллингс, англичанин по происхождению, — писал профессор М. И. Белов, — принадлежал к числу тех иностранцев, которые, находясь на русской службе, служили России честно и с пользой для дела. Биллингс обладал незаурядной морской подготовкой; до службы в России оп участвовал в путешествиях капитана Кука, хорошо знал астрономию и навигацию» [36] .
36
Белов М. И. Арктическое мореплавание… С. 423.
А. И. Алексеев недавно нашел в Архиве внешней политики России новое документальное подтверждение активного участия Биллингса в гидрографических работах на Чукотке: «В списке морских и береговых журналов, карт и планов, которые велись во время экспедиции и которые были сданы по окончании экспедиции в Адмиралтейств-коллегию, значится, что Биллингс составил 20 карт и планов, Сарычев — 15, Гилев — 14, Галл — 4, Прибылов — 3, Епистратов — 1. Но зато если Биллингс, Галл и Беринг вместе заполнили только 13 журналов с описями, то на одного Сарычева приходится 29 журналов» [37] .
37
Алексеев А. И. Гавриил Андреевич Сарычев. С. 86.
Лейтенанты Христиан Беринг (внук руководителя Великой Северной экспедиции) и Роберт Галл, штурман Гавриил Прибылов, геодезии сержант Алексей Гилев— лишь немногие из 141 участника экспедиции. Помимо них карты составлял также казачий сотник Иван Кобелев, а участника экспедиции профессионального художника Луку Алексеевича Воронина по праву можно считать первым русским живописцем, рисовавшим в Арктике.
Гавриил Андреевич Сарычев — ближайший помощник И. И. Биллингса, как видим, был самым активным и результативным участником Северо-Восточной экспедиции. Одним из первых он использовал для астрономических работ только что появившиеся в России секстаны, хронометры и ахроматические телескопы, ввел в практику метод прибрежной описи с байдар или малых гребных судов, оказавшийся весьма удобным при работах в шхерных районах. Вышедшая в двух частях в 1802 году книга Сарычева с описанием экспедиции и посещенных ею мест, по словам А. И. Алексеева, «служила мореплавателям таким же неизменным пособием для мореплавания, каким является лоция» [38] . Она до сих пор не утратила своего научно-исторического значения и, изданная в 1952 году под сокращенным названием «Путешествие по северо-восточной части Сибири, Ледовитому морю и Восточному океану» массовым тиражом, давно снова стала библиографической редкостью.
38
Алексеев А. И. Гавриил Андреевич Сарычев. С. 157.