Автомобильная леди
Шрифт:
— Зачем тебе это? — проорал водитель,
— Подожгу! Потом легче уйти!
— А вертолёт? Забыл про вертолёт?
— Лишь бы патронов хватило.
В рост на них оперативники не шли, а вертолёт не садился, только повис в сторонке.
Капитан Салакаев, приложив ладонь ко рту, громко, но спокойно окликнул:
— Ваше дело дохлое, мужики! Сдаваться пора!
— Вот пришью пару твоих гадов, тогда посмотрю! — отозвался «афганец».
— Вертолёт садится! — оглянулся водитель. «Афганец» выпустил очередь по вертолёту,
— Крышка нам. Сдаваться надо, — опустил руки водитель.
«Афганец» прикинул патроны в магазине, потом посмотрел на пистолет в руке водителя. Есть ещё маленький шанс. Он неожиданно взмахнул автоматом, оглушил водителя и, выхватив у него пистолет, кинулся бежать.
Это уже было безумной затеей: ребята из группы захвата бегают прытче беглого зэка. Он попытался стрелять на ходу, но был схвачен и через пять минут «нива» с двумя беглецами направлялась к мосту, Вертолёт вскоре тоже поднялся и взял курс на Сергели.
9
Салакаев отпустил в город «ниву» и «москвича», в котором увезли поодиночке обоих беглецов. Потанин без возражений отдал свою машину ребятам из группы захвата.
— Показывай, где ты ехал, — приказал капитан Алику, которого усадил сзади вместе с Хамидом. Потанин сел рядом с капитаном. Алик добросовестно показал развилку, где его прихватили беглецы.
— Показывай дальше — сурово потребовал капитан.
Алик уже освоился и пытался запросто говорить с этими людьми.
— Вот здесь мы оставили её, — показал он рукой, — вон под тем тутовником.
— Слушай, а где же твоя подруга? — вспомнил капитан.
Алик опустил голову, Салакаев уже понял этого парня: он никогда не скажет правды, будет до конца крутить и вилять.
А капитану теперь искать двух человек: младенца и девицу.
Он обследовал место, указанное Аликом, но никаких следов пребывания здесь людей не обнаружил. Ведь если девочка тут лежала, то трава должна быть примята, от ног Алика и Зойки тоже должны остаться следы. Но ничего нет.
— Слушай, ты, орёл? — раздражённо спросил капитан Алика, — а ты не темнишь? Точно здесь вы оставили девочку?
— Может, забыл я, — беспечно ответил Алик, уже освоившийся и в этой обстановке. — Я не помню.
Ох, как чешутся руки у капитана! Выпороть бы этого щенка паршивого, чтобы неделю сесть на стул не мог! А он, паршивец, ещё улыбается и морочит голову.
Было решено идти вдоль дороги и искать следы девочки.
Капитан отвёл Алика в сторонку, чтобы не слышал Потанин.
— Слушай, ангелочек. А не пришили ли вы девочку? Ты же тот ещё гусь. А ну, рассказывай!
— Да не убивали мы её! Мы с ней тут поиграли, а потом она плакать стала, Мы и уехали, — Алик даже раскраснелся от обиды, — Ну почему вы мне не верите? Зачем мне мокруха! За неё вышку дают…
— А ты битый, оказывается. Тогда, где девочка? Да, а где же твоя подружка? Зойка, кажется?…
В это время Хамид
Салакаев огляделся. Вдалеке виднелись усадьбы колхозников. Придётся провести опрос местных жителей, хотя это дело хлопотное и редко даёт результаты. Они подъехали к кишлаку, постучались в первые ворота. И там обнаружили спящую на супе Зойку. В доме оказалась одна старуха, все взрослые были в поле. Она и приютила девушку.
— Да вы не там искали, — заявила Зойка, выслушав Салакаева. — Идёмте, я вам покажу, где я её оставила…
Вечером, в двадцать два часа, когда уже начало темнеть, на третьем этаже райотдела собрались почти все, причастные к этому событию. На четыре часа позже, чем намечал вначале капитан.
Алик Алфёров сидел в изоляторе в полуподвальном помещении и вызывающе орал молодёжные песни. Но это от страха перед неизбежным возмездием. Зойка Айшина ходила по коридору с Ириной Аркадьевной и тихим голосом рассказывала все подробности этого сумасшедшего дня. Она уже немного успокоилась, но стоило ей вспомнить, как Алик Клыч размахивал молотком над головой грудного ребёнка, и её плечи начинали зябко передёргиваться.
Капитан Салакаев принял душ, переоделся в летнюю офицерскую форму и смотрелся теперь солиднее и официальнее, чем обычно. Возвращаясь в свой кабинет, увидел Вячеслава Семёновича и остановился около него.
— Добрый вечер, Вячеслав Семёнович! Я почему-то думал, что вы не придёте. Ваши показания были важны для меня, хотя следователю они мало что дадут. Я же определил с вашей помощью первоначальное движение машины.
— Видите ли, Владимир Васильевич, я здесь с коллегой и нашей ученицей.
— Вячеслав Семёнович, зайдите ко мне, если не трудно, через полчаса, у меня сидят дружки Клыча. Эти… Леха, Олег и Нури. Вам будет любопытно на них посмотреть, — пригласил капитан.
Кучеров молча склонил голову, благодаря за приглашение. Выразительно поджав губы, он наблюдал за происходящим в коридоре и в душе ругал себя за то, что ввязался в эту историю. Сидел бы сейчас дома у телевизора и наслаждался душевным комфортом. Но тут тоже для наблюдательного ума нищи хватает.
Стремительно вошла ярко раскрашенная женщина с несколько развязными движениями. Он сразу понял, что это мать Алика Клыча. Настроена она воинственно, и ясно, что будет насмерть сражаться за своего сына и винить всех на свете. Кучеров, например, её раньше не видел, он же не классный руководитель, но уже понял, что это за дамочка.
Потаниных и угадывать не нужно. Они приехали с ребёнком на руках. Он, уже взявшей себя в руки, холодно спокоен, очень внимателен к жене, пытается даже шутить, хотя это даётся ему с трудом.