Автопортретный эксперимент
Шрифт:
* * *
"Неужели я по своей натуре вот такой - непроходимый трус, тряпка и дурак?" - терзаемый бессоницей, Рон ворочался по ночам, стараясь не разбудить жену. Она уже давно стала избегать близости, и он мучительно переживал ее враждебное и брезгливое охлаждение. Не будь Рон так сосредоточен на своих гнетущих и неотвязных мыслях, он легко заметил бы, что Эви тоже подолгу лежала без сна, и тогда ответ на его первый вопрос стал бы вполне очевиден. Но без ответа по-прежнему оставался второй, и подступал к самому горлу - почему Ивэ снова и снова идет с Инором на поляну, зная, что ее там ждет?.. Допустим, уровень их интеллекта - как у трех-четырехлетнего ребенка, но должно же, наконец, прийти им в голову, что можно хотя бы спрятаться от Токса, если они не в силах отбиться? Не означает ли это, что глупышке Ивэ нравится и то... происходящее с ней после ласк Инора?" Зарываясь головой в смятую горячую подушку, Рон скрипел зубами в бессильном отчаянии!.. Его мужского самолюбие было раздавлено, но порой и это уже не оскорбляло и не волновало... Одна мысль, распухая, билась в голове - чем все разрешится? Ясно, что долго так не могло продолжаться, и нередко виделось лишь одно реальное избавление - смерть. Правда еще непонятно - чья? Может быть, и его самого - но кровь неизбежна... А в душе неудержимо зрела ненависть к профессору, и мозг наливался ею, как жгучим ядом... И Рон решился. Он должен тайно полететь на Парадиз и убить "сынка" профессора - иначе он не называл Токса - разрушающего их с Эви, и без того странную и какую-то не вполне реальную жизнь.
* * *
"Выходит, если на меня кто-нибудь нападет при муже - он даже не попытается защитить? Трус! Увы, все так... просто не было случая в этом убедиться - к моему счастью. Хоть бы этот дурак Инор какой-то камень нашел или крепкий сук отломил, чтобы отбиться! Сам ведь не догадается, и научить там некому... Да, вырождается земная интеллигенция... Вот тебе и весь результат нашей цивилизации - хоть плачь, хоть смейся... Но если представить, что в конфликте еще и взрослые гориллы из двух семей участвовали бы - чем не "Ромео и Джульетта" из джунглей?" - Эви горько умехнулась... "А наш профессор? В смысле, Токс... ведь он - настоящее животное, тварь, гнусное чудовище!" - при мысли о профессоре Эви тут же бросило в жар. Когда она видела, как он вздергивает иронично изломанную бровь на холеном лице - ну, точь в точь косматый дикарь Токс, злорадно выглядывающий из кустов - она мгновенно чувствовала затопляющее ее и долго не проходящее чувство бешенства! Не зря в семье прочно жила давняя легенда об их предке - неистовом и лютом корсаре. Что ж, все возможно... И кому, как не им, биологам знать, что гены - не водица!
Лежа без сна далеко за полночь, и прокручивая в уме тягостные мысли в поисках осуществимого выхода, Эви старалась не вспоминать, как первые два года в университете была по-настоящему влюблена в профессора Скотта, и чуть не рассорилась с лучшей подругой, чувствуя в ней удачливую соперницу. Она не ошибалась тогда - профессор не оценил ее темпераментной южной внешности, предпочитая светловолосых и сдержанных в чувствах девушек. Он старался избегать лирических проблем, хотя и в холодноватых на первый взгляд северянках ему случалось ошибаться. А теперь Эви с грустью понимала, что ее девичья обида не исчезла бесследно, и на подсознательном уровне власть профессора над ней отчасти сохранилась... И можно ли было представить, что жизнь коварно приготовила продолжение того сюжета из юности - но какое же немыслимо абсурдное и унизительное!.. Иногда ей, до жгучей краски на щеках, было неловко перед мужчинами за раннюю сексуальность Ивэ, в простоте своего неведения с первобытной откровенностью наслаждающейся телесными радостями. На этот раз причина, видимо, кроется не только в окружающих ее обезьяньих нравах, но и в полинезийских генах, обнаружившихся через несколько веков. Согласно той же семейной легенде, их предок-корсар привез некогда из плавания в южных морях красавицу-туземку, к которой очень привязался и наверняка имел от нее детей. Хорошо еще, что непутевая Ивэ бесплодна, как и она сама, а то страшно подумать...
"И ведь этот подонок Токс всегда норовит исподтишка ударить, причем - более слабого, с молодыми самцами и не думает связываться оторожничает... И разве все дело в его обезьяньем воспитании? Инора тоже воспитывали гориллы, но ничего зверского в нем и в помине нет, наоборот!" - сейчас Эви вдруг улыбнулась, подумав о муже с покровительственной нежностью... Конечно, они с Роном тогда поступили не намного умнее дикарей, с азартом согласившись участвовать в Эксперименте. Даже чувствовали глупую гордость некой избранной общности, как члены тайного братства... И Эви привыкла всегда быть рядом с Ронни, вскоре они поженились. А вот теперь доигрались... Но сколько можно так изнуряюще и бессмысленно гонять адреналин и стелить свою жизнь под прихоть тщеславного шефа? Да пропади оно все пропадом! В конце концов, ей терять нечего, а Рон - как хочет... Да что греха таить, она уже несколько раз видела один повторяющийся сон, в котором, не дрогнув, била ножом в шею кого-то очень опасного, хотя странно-безликого... И это она, которая в жизни мухи не обидит! И Эви решилась...
* * *
"Да как же теперь выбраться из позорной ситуации? Ведь полнейший тупик!.. Я чувствую себя перед Эви мерзавцем и последней скотиной, и готов разбить монитор, видя, что Токс опять к ним подкрадывается! Заварить такую восхитительную кашу - и в ней же захлебнуться, как в болоте... Размечтался о какой-то необыкновенной сенсации, славы дураку захотелось... Страшно подумать, неужели все это - про меня, и все правда? Эви явно избегает оставаться со мной в лаборатории, когда Рона нет поблизости. А когда-то я был ей совсем не противен..." - профессор Скотт нервно взъерошил волосы и перевернулся на другой бок. Он давно уже не знал - куда глаза деть, находясь с ней рядом... "Конечно, можно изображать юмор, абстрагируясь от выходок Токса... Или прикидываться рассеяным кабинетным ученым, вроде не от мира сего, тем более, что в свои шестьдесят лет довольно смутно помню - каким был в четырнадцать, но кого я надеюсь обмануть?.."
Вот чудные дела! Пока малышка Ивэ, повзрослев, не расцвела так неожиданно, профессор особенно не смотрел на Эви и много лет не замечал - насколько она соблазнительна! Но теперь... Не случайно он прятался у себя в кабинете, сопя и поглядывая украдкой на монитор, во время бесчинств Токса на поляне, и в полной мере отождествляя себя с ним... Ах, как это было бы славно в реальности!.. И к тому же Эви никогда не одарит его несносным потомством, как троица бывших жен. Но мечты - мечтами, а ему необходимо срочно найти выход из их безумной ситуации. На карьере придется поставить крест, но теперь уж не до карьеры - живу бы остаться, под разоблачение и под суд не попасть!..
И профессор решился. У него есть еще целая неделя - за это время надо попытаться отключить часть видеокамер и сочинить для Эви и Рона правдоподобное объяснение своему отсутствию. Но придумать его пришлось буквально за несколько секунд, когда он слушал очень решительное заявление Эви о том, что она уходит из лаборатории. Это не стало для профессора полной неожиданностью, и все же в некоторое смятение повергло. Он чуть помедлил, не глядя на нее и собираясь с мыслями...
"Эви, я не в праве, да и не смею тебя отговаривать, но очень прошу - останься до моего возвращения, потому что мне необходимо уехать на какое-то время... Буквально вчера я получил сообщение, что тяжело заболел мой младший сын - его готовят к серьезной операции, и бывшая жена требует, чтобы я срочно приехал и морально поддержал ее и мальчика. И неизвестно, как пойдут дальше дела... А потом ты будешь совершенно свободна!.." Он чуть не добавил "в своем выборе", но взглянув на окаменевшее лицо Эви, сразу осекся и отвел глаза. Она молча кивнула.
* * *
А Рон исчез - его не было ни в лаборатории, ни дома, и на сообщения он не отвечал, наглухо отключившись... Сначала Эви даже обиделась, недоумевая, и не слишком беспокоилась, но когда муж не появился и к ночи, она вдруг сильно запаниковала. Вспомнила его бледное изнуренное лицо последних дней, и с замирающим сердцем отправила запрос в Службу Мониторинга. Ответ ошеломил ее - чип Ронни с запекшейся кровью обнаружился на берегу моря, возле мэгнит-вей, ведущего к южному полушарию. С ним случилась беда! Неужели... убит? Такие бессмысленные жестокости еще встречались, но крайне редко, и верить в это не хотелось. Или?.. Или Ронни тоже все настолько опротивело, что он решил сбежать? Не от нее, нет!
– в этом она ничуть не сомневалась, а от профессора и его Экперимента. Скорее всего так... Но он молчун, и не зная, как объяснить свой поступок, просто тихо исчез, тем более, что шеф надолго уехал по семейным делам - и кто бы мог предположить в нем столь трогательную сентиментальность?
Но может быть Ронни - у своих родителей, которых давно собирался навестить? Глубоко вздохнув и мысленно сосчитав до десяти, Эви вызвала на браслете код свекрови, а на лице - безмятежную улыбку... С матерью Рона она всегда была в хороших отношениях, поэтому как ни в чем ни бывало, приветливо защебетала о разных пустяках... В разговоре свекровь поинтересовалась настроением сына, которое слегка беспокоило ее в последнее время - и она ничего не знала о его исчезновении. Оставалось надежда, что рано или поздно Рон отыщется в Центре Реабилитации Беглецов, как это бывает с людьми в случае подобных срывов. Интуиция подсказывало Эви, что надо не отчаиваться, а спокойно подождать...
* * *
До ближайшего рейса на Парадиз оставалось всего пять дней, но Ронни спокойно заказал билет из числа забронированных для сотрудников нескольких лабораторий и успел немного подготовиться... Жаль, что невозможно достать хоть какое-нибудь оружие... Он с завистью вспоминал прочитанные истории из давних времен - как легко было тогда осуществить наказание подлеца! А сейчас... Даже простого лазерного пистолета нет. Хорошо, что в некоторых домах еще сохранились от бабушек кухонные ножи. И у них должен быть - Эви любила изредка приготовить "живой" салат из настоящих овощей, необыкновенно вкусный! "Ну, что ж, гурман... вот и узнаешь - на что ты годен в этой жизни... А других вариантов и нет. По крайней мере перед Эви морально будешь слегка оправдан и умрешь не в полнейшем позоре."