Айлсфордский череп
Шрифт:
Оулсби снова бросился в погоню. В свете фонаря тележки впереди обозначился поворот, и спустя мгновение она, ударившись правым углом в стену, отскочила и проехала немного вперед, туда, где при свете фонаря стали видны воды Флита. Тут передние колеса тележки налетели на какое-то невидимое препятствие, и конструкция перевернулась — жестяные борта разлетелись в стороны, а содержимое оказалось на земле. Гнавшийся за тачкой бандит не успел остановиться и, споткнувшись, рухнул в речку вместе с дымящимся бочонком, из которого на поверхность воды моментально выплеснулся поток бурлящего пламени.
Секундой позже возле упавшей тележки оказался Джек,
Друзья двинулись назад по туннелю, потрясенные только что разыгравшейся трагедией. По пути они обнаружили бездыханное тело другого головореза — с кровавым пятном на спине. Оулсби понял, что бандита угораздило попасть под предназначавшуюся для него пулю. Вид мертвеца привел Джека в ужас, а в голове его немедленно возник образ себя самого, распростертого на кирпичах и истекающего кровью.
Джек и Табби выбрались из кирпичного коридора, хорошенько прикрыли дверцу, молча дошли до начала переулка и свернули на улицу, где с удивлением обнаружили темнеющий зев другого туннеля, который не заметили из-за спешки! Из глубины его доносился неясный шум.
Из центрального арочного окна на третьем этаже старого здания Нарбондо с величайшим удовлетворением наблюдал за надвигающейся на Лондон грозой. Небо почернело до самого горизонта, а в тучах вспыхивали молнии, пока еще слишком далекие, чтобы можно было услышать и гром. В пришествии грозы именно сегодня определенно заключалось нечто исключительно забавное — словно сама жизнь столь захватывающе имитировала искусство. Вдобавок буря придаст грандиозный импульс тому хаосу, что он намеревался устроить в городе себе на потеху. Перед предстоящей церемонией на улицах собирались люди — в накидках, капюшонах, вооруженные зонтиками, — и, несмотря на непогоду, среди толпы сновали разъездные торговцы горячим картофелем, горохом и пирогами. С полчаса назад Нарбондо заметил ананасовую тележку, которую толкал карлик Снид в сопровождении Макфи. Парочка исчезла в переулке, ведущем в сторону Темзы, — их путь лежал к железной двери во Флитский водосток, которой перестали пользоваться еще в прошлом веке, когда речка только скрылась от солнца под сводом из кирпича и известки. В тележке находились бочонки с угольной пылью — ранее в туннель было доставлено еще несколько аналогичных емкостей вместе с устройством, состоящим из мехов и огромных контуров пневматических труб. Оно приводилось в действие оказавшимся полезным во многих отношениях паровым двигателем с баркаса Мертона, а охлаждалось хитроумным способом посредством воды из самого Флита. Скоро, очень скоро разлетится черная пыль и начнется потеха!
Доктор задумался о несметном числе туннелей, отходящих от Флита и прочих подземных рек — обо всех этих изгибах, петлях, потайных дверях и железных лестницах, ведущих еще ниже, в стигийский мрак.
Первое путешествие по тайным туннелям он совершил еще в шестнадцатилетнем возрасте, вооруженный лишь факелами из пропитанного парафином тростника да спичками собственного изобретения, воспламенявшимися без всякой причины — он даже получил несколько довольно сильных ожогов. Уже тогда белый фосфор называли «дьявольским элементом» — возможно, именно этим и объяснялось влечение Нарбондо к данному веществу.
Как-то отчим поведал ему, мальчишке, легенду о древнем и давным-давно позабытом мире глубоко под лондонским Темплом, вход в который находился, по слухам, под Кармелит-стрит. Через два дня Нарбондо сдал отчима властям и порадовался, услышав о вынесенном тому смертном приговоре.
Присутствуя при повешении, он с невыразимым удовольствием наблюдал за корчами этого самодовольного идиота. Глаза отчима вылезли из орбит, язык вывалился, а шея так и не сломалась — палач оказался неопытным. Тело родственничка Нарбондо продал похитителям трупов, и теперь, вне всяких сомнений, его скелет украшает собой анатомический театр — возможно даже, какого-нибудь прославленного университета.
Закапал дождик, на улице, словно черные цветы, раскрылись зонтики. Урочный час приближался, и Нарбондо занялся осмотром винтовки, прислоненной к стойке возле окна, и маленьких, но крайне огнеопасных пуль, разложенных на медном подносе. В предвкушении действа его охватило возбуждение, что он воспринял как проявление презренной слабости и даже задумался, не принять ли полрюмки настойки опия, однако в итоге отказался от затеи. Сегодня необходимо сохранить абсолютную ясность разума и остроту чувств.
С черного входа раздались два звонка, и после паузы — третий. Нарбондо дернул шнур на стене и услышал слабый ответный трезвон. Через пару секунд в дверях возник Бомонт со своей неизменной бобровой шапкой в руке и впустил в комнату деятельную Хелен и мужчину, которого по настоянию лорда Мургейта называли Гвидо Фоксом. Нарбондо отлично знал, что тот и являлся тем самым полковником, замешанным в заговоре сотрудником Военного министерства. Бомонт исчез, оставив дверь открытой.
— Вторая часть выплачена, — без всякого вступления заявила Хелен.
— А как дела у де Грота? — спросил Нарбондо.
— Ему удалось убедить Королевскую гвардию в существовании угрозы фенианского злодеяния в соборе. Сегодня королева останется в Букингемском дворце, но толпы на улицах об этом не оповещены. Также де Грот тайно передал письмо, связывающее Гладстона с заговором гомруля [63] , в газеты и во дворец.
— Превосходно, — отозвался Нарбондо. — Что ж, это чрезвычайно поспособствует политической карьере лорда Мургейта. Воистину смелый ход. Как же я завидую его дальновидности.
63
Гомруль — движение за автономию Ирландии на рубеже XIX–XX веков.
— А это мистер Гвидо Фокс. После получения им второй части оговоренной суммы я заверила его, что третья, заключительная выплата будет сделана вне зависимости от успеха или провала предприятия.
— Мистер Фокс, — с глубоким поклоном произнес Нарбондо, — приветствую вас. — Горбун посмотрел на аккуратные усы визитера, оценил его выправку, заметил застывшую на лице того подозрительность и безмерно возненавидел вояку. Увы, тип этот важен для дела, тут ничего не попишешь, так что придется его ублажать. Впрочем, этот тип вроде и не жаждет, чтобы его ублажали.