Айседора Дункан. «Танцующая босоножка»
Шрифт:
– Я просто слышала. Но если основание позвоночника словно закрепить, то остальные движения получатся механическими, как у куклы-марионетки. Разве не так движутся все марионетки?
– Но ты движешься не механически.
– Нет, я подчиняюсь какому-то внутреннему импульсу, он рождается, когда я начинаю танцевать, и руководит всеми моими движениями и жестами.
– И что тебя беспокоит? – все равно не понимал Раймонд.
– Я пытаюсь нащупать эту внутреннюю точку и придумать, как это объяснить другим.
– Ты тоже раньше занималась.
– А сейчас не могу, поскольку не знаю, как им объяснить.
– Хочешь снова открыть школу?
Раймонду такая идея понравилась, ведь школа помогла бы им существовать. Его не интересовали деньги, но жить на что-то нужно.
– Нет, пока нет. Пока сама не пойму.
– Тогда что?
Айседора метнулась в сторону, принесла к слабенькому огню в печи листы с рисунками брата.
– Смотри, эти танцовщицы двигались естественно, как подсказывала природа, а не как было модно или позволяла одежда.
– Думаю, мода у них тоже была.
– Да, но не было стесняющих движения корсетов, запретов показывать ноги или вообще все тело.
– Дульси, но ведь и тебе давно никто не запрещает открывать ноги, и от корсета ты отказалась.
– Все равно не то! К тому же это выступления не на сцене, а всего лишь в салонах.
Они еще долго беседовали, говорят, чтобы что-то понять самому, нужно попробовать объяснить это кому-то. К тому времени, когда печь совсем остыла, Айседора была много ближе к разгадке будущего танца, чем в начале разговора.
В Париже повторялась лондонская ситуация – Айседору приглашали демонстрировать свой талант в салонах, аплодировали и… за многочасовой труд она снова получала гроши у швейцаров. Бывали, правда, случаи, когда кто-то из богачей щедрой рукой выписывал чек, тогда они оплачивали жилье и снова накупали дешевых консервов.
Но вечно такое повторяться не могло. Потому, когда однажды в их почти нищем жилье появился упитанный господин в роскошной шубе, мама Дункан насторожилась. Неужели предложит работу?!
Господин окинул цепким взглядом пустую холодную студию, довольно хмыкнул и достал из-за пазухи сложенный пополам лист. Большой перстень на толстом пальце сверкнул крупным бриллиантом.
– Мадемуазель Дункан, я из Берлина!
Это было сказано так, словно Берлин был центром мира, а сам толстяк центром Берлина. Айседора с недоумением уставилась на незваного гостя, а миссис Дункан поспешила предложить ему единственный стул. Но визитер присесть отказался (и слава богу, его тушку стул мог не выдержать!).
– Мы в нашем мюзик-холле наслышаны о ваших танцах босиком. Это забавно! Я намерен сделать вам весьма щедрое предложение. Мы подадим вас как первую босоногую танцовщицу в мире. Это будет
– Нет!
– Что? Вот готовый контракт, его достаточно подписать, и вы отправитесь в Берлин танцевать в нашем мюзик-холле. Деньги на переезд я выдам сегодня, позже вы их вернете.
– Нет!
– Я не понимаю. Вы не согласны?! Но мадемуазель, едва ли кто-то сделает вам более щедрое предложение. – Видя, что Айседора демонстративно отвернулась, импресарио усмехнулся:
– Я оставляю контракт и приду за ним завтра. – Обращаясь к старшей Дункан, он добавил: – Мадам, повлияйте на свою неразумную дочь. Танцы босиком не будут в моде вечно, позже предложение может стать менее выгодным…
Когда он вышел за дверь, Айседора повернулась к матери и брату, глаза ее сверкали:
– Вы тоже считаете, что я должна согласиться танцевать босиком по очереди с акробатами и дрессированными зверями?
Раймонд спокойно осадил разгневанную сестрицу:
– Нет, не считаем. Хотя мюзик-холл не цирк.
– Там канкан!
– Дульси, успокойся. К тому же, если появился один, значит, будет и другой. Если о тебе уже слышали и в Берлине, то импресарио потянутся вереницами, только успевай набивать цену. Его приход хороший знак. Тебе стоит обдумать свои требования. И надо раздобыть средства на хоть какое-то приведение порядок нашей лачуги. Заметили, как он оглядел студию? В бедной студии не предложат большой гонорар.
Миссис Дункан согласилась с сыном:
– Дульси, Раймонд прав. Ты уже стала известной, пусть и не так, как хочешь. Нужно подготовиться к другим предложениям. Подумай, чего хочешь ты сама, чтобы говорить «нет» обоснованно.
– Я хочу танцевать на лучших сценах и с лучшими оркестрами мира!
– Это в будущем, а пока?
Весь вечер они обсуждали требования, которые выдвинут следующим импресарио, причем, торопиться нельзя, не следует соглашаться сразу и подписывать долгосрочный контракт.
Толстый господин с бриллиантом появился еще раз, вел себя не менее уверенно, напомнил, что других предложений нет и едва ли будут, поднял цену одного выступления до тысячи марок и был крайне раздосадован неуступчивостью танцовщицы.
– Мадемуазель, когда мы встретимся в Берлине, думаю, вы будете крайней в последнем ряду девушек у кулис, вы пожалеете, что не приняли моего щедрого предложения.
Айседора сверкнула глазами, губы маленького рта на мгновение сжались в узкую черточку.
– Когда мы в следующий раз встретимся в Берлине, вы пожалеете, что вообще делали мне недостойное предложение, потому что я буду танцевать под аккомпанемент Берлинского оркестра!
Импресарио только хмыкнул, было видно, как ему хочется покрутить пальцем у виска.