Айтишник для кнопки
Шрифт:
— Отлично, — одобрительно хмыкнул отец, повертев моё лицо в пальцах, — именно это мне и нужно. Наконец-то ты поняла суть этой жизни, Милана. Осталось только закалить тебя. Заставить усвоить урок. Завтра поедешь со мной на сделку. Будем вершить бизнес, дочь моя.
Сегодня я умерла. И мне было плевать, что ещё придумает отец. Сегодня моя душа погрязла в пучине тьмы, выпуская на волю нечто
Я привела себя в порядок. Попыталась поспать. Попыталась поесть. Попыталась дышать. Выходило с трудом, но я справилась. Да, Данил Климов убил меня, но я смогу с этим жить. Смогу, пока не найду способ избавить этот свет от моего отца. Только тогда я смогу быть свободна. Только так я смогу спокойно пустить себе пулю в голову. А пока буду лишь существовать.
Мне казалось, я не смогу больше стать собой. Не смогу смотреть на мир так же как раньше. И я была права. Я видела этот мир иначе. Видела всю его грязь и лицемерие. Продажных людей и прогнившую натуру каждого встречного. Розовые очки упали. Мой собственный мир рухнул, не оставляя даже развалин. Мне казалось, я не смогу больше дышать и снова оказалась права. Я не могла. Потому что он всегда был рядом. Тихо следовал за отцом. Молча выполнял все его указания. Климов отказался не меньшим чудовищем, чем Кубрынин. Он резал людям глотки, стрелял в них, избивал и тут же стирал улики. Он всегда был рядом. Был жестоким напоминанием, что никому нельзя верить. Скользил мимо безразличным взглядом. Тенью шуршал по коридорам особняка. Правая рука отца. Его новый сын. Его отражение в зеркале.
Со временем, с долгим и мучительным временем внимание отца переключилось с меня на негласное партнёрство с Климовым. Тогда я смогла хоть раз вдохнуть полной грудью. Клубы, алкоголь, наркотики. Они заменили мне реальность. С ними я могла обо всём забыть. Я погрязла в пучине иллюзий и кайфа. Наркоманы стали моими друзьями. Я спускала деньги отца на шмотки и кокс, уже не заботясь ни о чём. Ударит? Пожалуйста. Убьёт? Буду рада. Отдаст на растерзание своим псам? Мне всё равно. Каждый раз вдыхая наркоту я надеялась на летальный исход. Надеялась, что передозировка добьёт меня окнчательно.
— Ну что ж. Сейчас вы успели её привезти, но подумайте о лечении. В следующий раз вы можете не успеть.
Я надеялась на это. Надеялась, что всё же не успеют. Каждый раз. Надеялась. Напрасно. Успели и в следующий раз. И после. И потом. На восьмой мне надоело пытаться. Я уехала в клуб. Провела несколько часов на танцполе и в баре, чтобы усыпить их бдительность, в туалете обменялась нарядами с похожей на меня девушкой, заплатив немалую сумму при этом, и вышла через чёрный ход. У меня был план, который должен сработать. Поймала такси и попросила отвезти на центральный мост. В салоне было жарко и воняло кожей. Я поглощала алкоголь прямо из бутылки большими глотками, не заботясь о мнении водителя. С меня всё. С меня достаточно. Я не могу так жить. Видеть его рядом, слышать его голос, но не иметь возможности даже прикоснуться. Потому что не мой он. Не мой! Я не нужна ему. Никому не нужна. Никому.
Автомобиль остановился, я кинула таксисту крупную купюру и вышла из салона. На улице было холодно. Почти конец осени. Я взялась за мокрые поручни и осмотрелась вокруг. Никого. У меня получилось. Я вся дрожала от страха, пока не перелезла через ограду. Всё боялась, что вот-вот кто-нибудь появится и меня схватят. Расплата отца будет жестока. Но я больше не могу так. Не могу.
Я отпустила поручни и позволила телу упасть в ледяную воду. Во мне столько водки сейчас, что скоро вырублюсь и не смогу всплыть самостоятельно. Я утону. Облегчение настало только когда тёмная толща сомкнулась над головой. Наконец-то. Я свободна. Свободна…
Конец