Азартный мир. Замок
Шрифт:
Подойдя к двери, я постучал. Никакой реакции не последовало. Собирался постучать ещё раз, но, вспомнив про шнурок на стене, дёрнул за него.
Через мгновение дверь открылась. На пороге стояла Амалия, глаза которой были красными и опухшими: она явно долго плакала.
Глава 11
Амалия посмотрела на меня красными глазами.
— Что ты хотел?
Достал свою табличку, на которой уже было написано:
— Ты вчера потребовала объяснений. Вот я и пришёл с повинной.
— Мне уже всё
— Почитать? — написал я.
— Не сегодня, у меня нет настроения. Я хочу побыть одна.
Прокрутив в голове множество мыслей, пришёл к определённому выводу.
«Думаю, меня не сильно накажут. Зная характер Амалии, она не очень-то и долго будет злиться на меня».
Нагло прошёл в комнату, отодвинув хозяйку от входа, и закрыл за собой дверь.
Глаза баронессы расширились, а на лице появилось возмущение. Она тут же сорвалась на крик:
— Что ты себе позволяешь? Немедленно выйди вон!
— Нет. — написал я.
— Что значит «нет»?! Я сейчас тебя вышвырну отсюда и доложу об инциденте страже. Ты больше никогда не войдёшь ни в эту комнату, ни в центральное крыло.
Задумался на секунду. Возможно, так и случилось бы, но это станет небольшой потерей. Зато поддержание дружеских отношений с баронессой мне приносило явную пользу. Аристократка много бубнила, выдавая полезную информацию, кроме того, она не отказывала мне в мелких просьбах. Я, конечно, не считал Амалию своим другом, но необходимо было стать таковым для неё. А дружба предполагает вмешательство и помощь своим друзьям, даже когда они настаивают на обратном. Кроме того, мне было приятно проводить время с красавицей и наблюдать за её детским поведением и сияющими глазами, во время расспросов о моём мире.
«Решено».
— Плевать. — написал я — Ты — мой единственный друг, и, кажется, у тебя проблемы. Может я смогу помочь?
— Чем ты можешь мне помочь?
— Учитывая обстоятельства, пока только советом. Сначала расскажи, а там посмотрим.
— Каким советом? Что за совет может дать мне человек, проживший на треть меньше меня, да ещё и только попавший в наше общество?
— Вообще-то, мне 30 лет — написал я, и вот тут глаза Амалии округлились. — А учитывая разницу между нашим и вашим обществом, а также предыдущую работу, поверь, опыт взаимоотношений у меня будет побогаче твоего.
Баронесса зависла. Было видно, что она о чём-то размышляет. Тем не менее неосознанно она всё же повернула корпус тела, освобождая мне проход, а значит, может и подсознательно, но захотела впустить меня.
Я бесцеремонно уселся в кресло, жестом приглашая девушку расположиться напротив.
Она опустила голову, постояла у входа несколько секунд, но всё-таки подошла и села напротив меня.
— Ты мне сказал, что тебе двадцать лет. И выглядишь на двадцать. И в своём статусе Господину Арнольду написал, что тебе двадцать. Ты сейчас зачем соврал?
Была у Амалии такая черта, как любопытство. Видимо, именно оно взяло верх, когда я написал свой настоящий возраст, и именно поэтому девушка не выкинула меня из комнаты. Когда баронессе что-то становилось интересно, она вела себя, как ребёнок. И вот сейчас, несмотря на то что ей плохо, любопытство победило, заставив по-детски забыть об обиде и переключиться на нечто новое.
— Нет, не вру. Когда нас призвали, мне было 29 лет, а на прошлой неделе был день рождения, и мне исполнилось 30. Тем не менее в моём статусе записано 20 лет, поэтому я просто сообщил всем то, что в нём указано.
— Ничего себе! Такого ещё никогда не происходило. Ни у кого не менялся возраст при призыве, по известным мне записям. — заинтересованно сверкая глазами, сказала Амалия.
— Слушай, — продолжила она — а у остальных так же? Им тоже не по двадцать лет? Сколько им? Они тоже старше?
— Этого я тебе не скажу, это не мой секрет. Вообще, мы договорились не раскрывать свой возраст, так как не знали, во что это выльется. Поэтому я прошу тебя сохранить всё в тайне. Если об этом кому-либо станет известно, я больше ничего и никогда тебе не расскажу.
Лицо Амалии, когда она прочитала длинную надпись на дощечке, стало обиженным, а глаза опустились. Но она кивнула.
— А теперь рассказывай. — написал я. — Что случилось? Почему весёлая жизнерадостная Амалия проливала слёзы?
— АМАЛИЯ?! Да ты совсем обнаглел, мальчишка… то есть… Как ты обращаешься к баронессе?
«Да-да, всё так, не соблюдаю субординации и всё такое… каюсь, грешен».
Стёр всё с доски, оставив лишь одно слово:
— Рассказывай.
Честно говоря, думал, что она и дальше будет уходить от темы, но…
— Сегодня пришло письмо от моего мужа. В письме он…
Дальше девушка начала жаловаться, что после окончания задания в этой башне призыва, ей поручено отправиться в замок в горах Корс, не заезжая домой. Вещи Амалии из родового имения мужа уже отправлены в тот замок и будут ждать прибытия хозяйки.
Баронесса Седер оказалась шестой женой маркиза.
Вообще, Амалия не дворянка по праву рождения, но она из рыцарского рода. Её отец служил рыцарем у герцога, и за заслуги ему даровали титул баронета, после чего перевели в другие земли. На новом месте тот продолжил служить дальнему родственнику этого герцога — маркизу Герфелду Седеру. Отец Амалии смог выгодно продать дочь новому господину, после чего Амалия сменила дом, а свежеиспечённый баронет сел в кресло повыше, став каким-то чиновником.
Самому Седеру очень нужен был наследник. Все его пять жён рожали только дочерей, поэтому он взял шестую. За два года, проведённых в родовом замке маркиза, она всегда чувствовала пренебрежительное отношение со стороны других членов аристократического семейства. Все пять жён маркиза были дворянками с рождения. Первая супруга Седера тоже была маркизой, остальные графинями. Самой Амалии позже титул присвоил сам муж, но по какой-то причине всего лишь баронессы, а не графини, как этого ожидали.