Азартный мир. Замок
Шрифт:
Замуж девушку отдали в пятнадцать лет, а примерно через год она забеременела. Дочь Амалия родила в семнадцать лет, прямо в свой день рождения.
После рождения очередной дочери маркиз потерял к Амалии какой-либо интерес. Ребёнка оставили в замке со старшими сёстрами, которых у неё было целых десять, а Амалию через шесть месяцев после родов отправили помогать Церкви Света, ярым сторонником которой был маркиз Седер.
Виделась баронесса с дочерью лишь раз в полгода, когда приезжала домой. Заботу о ребёнке возложили на нянек и служанок,
Баронесса была рада хотя бы раз в полгода видеться с ребёнком. Однако, на этот раз целый год заняла церемония нашего призыва, в которой Амалия принимала активное участие, получая свой первый подобный опыт. Кроме того, ей предстояло провести здесь ещё целых полгода, до самой отправки иномирян, то есть нас, в столицу. И в довершение всего, сегодня девушка получила от мужа письмо, в котором было написано, что она не сможет вернуться к дочери, а сразу должна будет направиться в замок Корс для содействия в подготовке экспансии в соседнее государство.
И худшее в этой новости было то, что никто не знал, сколько времени продлится подготовка к вторжению. Это могло занять как несколько месяцев, так и несколько лет, в зависимости от политической обстановки и финансирования этого конкретного мероприятия.
Сейчас Лиане уже одиннадцать лет, и Амалия опасается, что дочь выдадут замуж даже без её участия.
Сама баронесса прекрасно понимает, что её просто отослали куда подальше, лишь бы не попадалась на глаза остальному семейству Седер.
— …я чувствую себя никчёмной уродиной. Почему он не обращает на меня внимания? Я ему не нужна, потому что не смогла родить сына, но ведь и остальные тоже не смогли родить мальчиков. Чем я хуже этих его графинь, которым он позволил остаться в родовом замке?
С последними словами Амалия окончательно разрыдалась, размазывая слёзы и сопли по рукавам мантии.
Не знаю, что на меня в тот момент нашло, однако, я решительно подошёл к ней, поднял за плечи и прижал к себе, крепко обняв. Аристократочка некоторое время плакала у меня на груди, а когда начала успокаиваться, я немного отодвинул её и… поцеловал.
Сначала девушка пыталась вырваться, а когда и без того слабое сопротивление прекратилось, поднял её на руки как принцессу и, не разрывая поцелуя, понёс на кровать.
Оказавшись там, на секунду замешкался, думая, как снять с красавицы рясу. Но, вопрос решился сам — Амалия стянула с себя одежду. Я тоже не отставал и максимально быстро выбрался из своей одежды.
Положив баронессу на кровать, чуть было не рассмеялся. Местное женское нижнее бельё было слишком забавным — на баронессе были панталоны. Они были из мягкой ткани, выглядели как мужские семейные трусы, но только с рюшечками и завязками на поясе и бёдрах.
Чтобы и впрямь не засмеяться, быстро стянул с Амалии это безобразие и нежно прижался к губам, вернувшись к поцелую.
…
Это было одним из самых страстных занятий сексом в моей жизни. Хоть мы не меняли положения, и весь процесс проходил в миссионерской позе, но как это было… ммм…
Во-первых, скорее всего, сказывалось действие способности «Обострённое восприятие». Все ощущения от поцелуев, прикосновений и самого секса были просто фантастическими.
Во-вторых, Амалия оказалась очень чувственной и страстной девушкой. То, как она изгибалась подо мной, прижималась, зарывалась руками в волосы, вонзалась маленькими ноготками в спину и сладко постанывала, доставляло некое эстетическое удовольствие, отправляя шкалу сексуальности и возбуждения в космос.
В самом конце, правда, вышел казус. В самый решающий момент у Амалии, видимо, случился оргазм, и она, обвив меня ногами, так прижала к себе, что я не смог выйти из неё.
В ту секунду я задумался о двух вещах: есть ли в этом мире контрацептивы, и какой у Амалии параметр силы, ведь мой превышает сотню, а я даже немного отодвинуться не смог.
После секса мы развалились на простыне, тяжело дыша. Вдруг Амалия подскочила, словно ошпаренная, и начала голой расхаживать возле кровати, тыкая в меня пальцем и крича:
— Ты! Ты воспользовался моей минутной слабостью. Как ты мог? А я? Я дура! Что я наделала? Мне теперь конец. Меня казнят.
Она просто паниковала из-за произошедшего.
Концерт длился минут пять. В разных сценах этого представления было красноречиво рассказано о том, как мы вместе с ней будем гореть на костре, какая я сволочь, что воспользовался слабостью беззащитной женщины, какая она дура, что сорвалась. А закончилось всё угрозами о том, что если хоть одна душа узнает о произошедшем здесь, то моя дальнейшая жизнь превратится в сущий ад, даже если для этого ей придётся продать свою душу тёмным богам.
Прекратил я этот концерт радикально — подошёл к Амалии и «заткнул» её поцелуем, а потом, подхватив на руки, снова унёс на кровать и повторил сеанс сексотерапии.
Мы лежали на кровати, спокойно глядя друг на друга.
— Тебе правда тридцать лет?
Я моргнул.
— У тебя есть ещё какие-то секреты? Ведь есть, правда?
Просто отвёл глаза и лёг на спину, уставившись в потолок.
Амалия что-то невнятное пробубнила себе под нос, поёрзала на кровати, а потом буквально запрыгнула на меня, усевшись на грудь голой попкой.
— Ты! — она указывала на меня пальцем, пока я любовался прекрасным видом. — Говори, какие у тебя ещё тайны? Когда ты попробовал использовать на мне «оценку», я сразу поняла, что ты как-то можешь использовать навыки, не произнося заклинания. Это меня заинтересовало, но я не стала распространять эту информацию! Ты ведь ещё что-то интересное скрываешь, ведь так?
Я просто не реагировал, продолжая любоваться красивым ровным животиком, аккуратной грудью, нависшей надо мной, а также наигранным недовольством на лице девушки.