Азиатская Европа (сборник)
Шрифт:
В течение XI–XII веков «ересь» получает широкое распространение: в 1010 году катары появляются в Ажане, в 1022 году — в Орлеане, примерно в 1030 году — в Ломбардии. Оттуда «ересь» переходит в Германию; в 1126 году она встречается в Трирском округе, в 1146 году — в Кельне. Но основной ее «территорией» был юг Франции — Лангедок. В конце XII века главным оплотом катаров в Южной Франции становится Альби, отсюда еще одно их название — «альбигойцы».
Поразительно, и здесь алтайские традиции гирями висели на ногах «еретиков». На Алтае же не боролись за веру, там с Богом рождались и умирали. Авторитет духовенства был незыблем, утверждался личным примером. Но такой «безмятежный» стиль жизни не годился Европе, где религия стала политическим средством, а Церковь ее инструментом.
Когда нет нравственного совершенства у священнослужителей, искать правду среди них нельзя, любой, самый громкий, протест превратится в молчание. Даже массовых самосожжений, к которым прибегали «еретики», было мало, чтобы их заметил папа и изменился… Счастье победы приходит к человеку, когда дела прославляют его имя. А дел-то и не было! Их не дозволяли «еретикам». Они жили как бы сами в себе. Дальше сельских общин «ересь» не двигалась.
Папа, сделав ставку на «тюркскую карту», руководил западным миром. Друзей у папы всегда было больше, чем противников. Церковь, владея душами народов, оставляла оппонентам ровно столько свободы, сколько считала нужным. До поры (то есть до XIII века, еще до прихода в Европу Батыя) терпеливо смотрела и на «еретиков», давая им самим иссохнуть.
Папа же непрерывно работал. Даже утопая в роскоши своих дворцов, работал.
Понимая, идеями простой люд не завоюешь, он «христианизировал» тюркские праздники, чтобы подчинить себе и шумные народные гулянья. Например, праздник день Богоявленья (Корачун) — 25 декабря, объявил Рождеством Христа. Объявил не сразу, а через века после «рождения» младенца. Прежде тот день отмечали 6 января, что до сих пор хранят календари восточных Церквей, там по-прежнему день рождения Христа приходится на 6-е число.
«Корачун» (от тюркского кора-) означает «пусть убывает»; восклицание относилось к тьме и сопровождало праздник, с которого начинался солнцеворот. Или день Богоявления. Тогда исполнялись самые сокровенные желания. Отсюда и другой обычай, сопровождавший праздник, — коляды. Слово (кол-ад) переводится как «вымаливай предзнаменование» или приземлено (кол-ата) «вымаливай подарки». Это был целый ритуал, который сопровождался наряженной елкой, хороводами, подарками, обильной едой…
Трулльский церковный собор 691 года (своим 62-м правилом) запретил христианам связывать 25 декабря с Богом Отцом и повелел принять «участие» в нем сына. С тех пор началось вытеснение и забвение древнего праздника, который отмечали на Алтае с незапамятных времен.
Увы, «еретики» отдавали один козырь за другим. Каждый их проигрыш усиливал католичество. Будто нарочно.
…В V и даже в Х веке едва ли не все католики знали тюркский язык, на нем же в христианской Церкви читали молитвы. Это был родной язык для многих в Центральной и Западной Европе, но его называли «народная латынь» или вульгата. То была смесь тюркских и нетюркских слов.
Как и в Византии, где приход тюрков дал «греко-варварский» язык, в Римской империи появилась вульгата, или «народная латынь». Название от тюркского булга- (перемешивать) — яркий пример изменений в жизни средневековой Италии. Язык отразил суть наречия, на котором стала говорить Италия, бывшая Римская империя. Отсюда и второй перевод названия — «народная». Вот почему в народной латыни были «резко нарушены нормы классической грамматики», как отмечают сегодняшние филологи.
В свете этого становится понятным, почему на вульгате написано много документов средневековой Италии. Например, в аббатстве Монте-Кассино, где в начале VI века Бенедикт Нурсийский основал свой монастырь по тюркскому образцу. Там в VIII веке был центр «латино-варварского просвещения». И разумеется, как это бывало в истории тюрков, они сами выработали новый, искусственный, язык, которым пользовались «для записи своих хроник и для богослужения». Хотя их родной язык, по свидетельству Павла Диакона, в начале IX века «был живым языком».
«Народная латынь» продолжала ряд, который складывался от санскрита в Индии, от пехлеви в Иране, наконец, от «греко-варварского» языка в Византии.
Тогда, в Средние века, слово «латынь» передавало один-единственный смысл — речь, язык католиков. Это и вводит сейчас в заблуждение. Классическая, или «римская» латынь совсем иная, там, наоборот, в основе лежит язык аборигенов провинции Лацио, к которому добавлены тюркские слова… Здесь своя долгая история, в которой «еретики» тоже уступили позиции.
На юге Франции тюркский язык назвали «народной латынью» или языком Прованса, он был широко в ходу. Но называть его алтайским неправильно, то был уже европейский диалект тюркского языка, вернее, один из диалектов. Интересны в этой связи наблюдения знаменитого Мишеля Монтеня, потомственного гасконца.
Он жил в XVI веке, родной язык изучал в деревне, куда его, ребенка, отправил отец. Монтень прославился философскими работами, в которых воспел человека и величие исторического факта. Его книгу «Опыты» Церковь приняла в штыки. И было за что. Вот цитата (речь идет о «народной латыни»): «Латинский язык для меня родной; я понимаю его лучше, чем французский, но вот уже сорок лет совершенно не пользуюсь им как языком разговорным и совсем не пишу на нем; и все же при сильных и внезапных душевных движениях, которые мне довелось пережить раза два-три за мою жизнь, особенно в тот раз, когда я увидел, что мой отец, перед тем совершенно здоровый, валится на меня, теряя сознание, первые вырвавшиеся из глубин памяти и произнесенные мною слова были латинскими. Природа сама собой пробивается наружу и выражает себя, вопреки долгой привычке». Фраза очень глубокомысленна.
Из нее видно, как тяжело иные французы становились французами, как тяжело они забывали родной язык… Европейские тюрки напоминали львов, которые смирились с неволей, но стоило им почувствовать запах родины, как открывались глубины памяти… И вырывалась «народная латынь». Как лава из жерла вдруг проснувшегося вулкана.
Наверняка и язык был причиной разлада в среде католиков. Иначе чем объяснить, что во французском языке написание слов и их произношение абсолютно разное? Почему в транскрипции угадываются тюркские слова и фразы? Почему древнефранцузский язык непонятен современным французам? Он им совершенно чужой…
Само так случилось бы?
Церковь с VIII века начала переход на «римскую» латынь, чтобы обойти еретиков, — никто не смог бы тогда читать их книги, написанные по-тюркски, а значит, сомневаться в истинности христианских книг. Папе многое удалось, отход от народной латыни — итог скрытой политики Церкви. Поэтому-то на исходе Средних веков тюркский язык на Западе перестали замечать. Но он был. Язык, который французы знают теперь как диалект «ок».
О том таинственном диалекте написаны статьи и книги, но ни в одной не сказано, откуда он появился и куда исчез. Цензура! Церковная цензура, веками редактировавшая христианскую науку, даже разделы, не имевшие отношения к Церкви. В результате слово «тюрк» исчезло из обихода… Однако и его «запах остался».
Диалект «ок» — признанный язык трубадуров (поэтов-певцов), на нем состязались острословы Испании, Франции, Северной Италии. Традиции диалекта «ок» древние, на нем написаны первые в Европе поэтические труды, которые сохранились, их признала наука. С диалекта «ок» начались прованское, ломбардское, венецианское, генуэзское, каталонское и другие наречия Запада.
Казалось бы, диалект, состязания поэтов, что они расскажут? Многое.
В Римской империи рифмованной поэзии не было, это факт. Алтай же проводил турниры поэтов-певцов, ашугов (по-тюркски «влюбленные»), всегда. Лирика трубадуров очень напоминает лирику ашугов. Пригвоздить противника словом, словно стрелой, на лету сразить подброшенную рифму и приручить ее могли лишь избранные.