Шрифт:
Крещение Комсомольцем
Я
В это время мои однокашники по физическому факультету Киргизского государственного университета изображали массовое народное ликование на центральной площади нашей столицы – города Фрунзе. Яркие разноцветные колонны трудящихся и студентов нестройными рядами и нетвердой походкой, по причине принятия пары стаканов замечательного чуйского портвейна на брата, проходили мимо трибуны, на которой стояли наши партийные бонзы. Оттуда с регулярностью пригородной электрички раздавались призывы от «Да здравствует КПСС!» до «Слава советским дояркам!». На что толпа уныло возглашала: «Ура!!!»
И все это великолепие венчали лозунги, художественно выполненные на кумаче: «Выполним и перевыполним на 120 %!», «Получим 150 ягнят от 100 овцематок!».
Они перемежались портретами лысых, бородатых, очкастых и усатых авторов безумной идеи Мировой революции.
Традиционно во главе каждой колонны шел духовой оркестр. Учитывая их количество и одновременное исполнение различных произведений, от марша «Прощание славянки» до вальсов Штрауса, а также празднично-подогретое состояние музыкантов, неудивительно, что создавалось впечатление душераздирающей какофонии утренней побудки в зоопарке.
В этот раз мое место в нестройных рядах духового оркестра КГУ занимал мой друг Серега Великасов. С выражением ужаса на лице, словно ядовитую змею, он держал в руках апельсиновый альт. Мой бедный, доверчивый друг, центрфорвард баскетбольной сборной университета, проглотил мою басню о том, что играть на альте значительно проще, чем забросить штрафной в корзину. Первая же попытка Сергея извлечь благостную мелодию из этого устройства привела к оглашению окрестностей предсмертным поросячьим визгом. На эти жуткие звуки примчался наш дирижер, джазовый саксофонист от бога, любимец женщин и знаток хороших вин, горячий армянин Алекс Нерсесов. Просверлив Серегу негодующим взглядом, он прошипел:
– Нэси его нэжно! Как любимую жэнщину! Но губами нэ прикасайса!
Эта моя хитроумная комбинация имела только одну цель – освободиться от цепей пролетарского праздника и удрать в горы!
А в горах был свой праздник. Уже много лет, начиная с 1952 года, в альплагере «Ала-Арча» на 1 Мая собирались альпинисты из разных концов Советского Союза, чтобы совершить первые весенние тренировочные восхождения. Опытные альпинисты готовились к встрече с первоклассными вершинами Ак-Сай-ской подковы. От одних названий кружилась голова: Теке-Тор, Корона, Семенова-Тян-Шанского, Бокс, Свободная Корея!
А нас, зеленых
Наша молодая университетская секция альпинизма состояла всего из 10 человек, руководимая мудрым тренером Станиславом Вениаминовичем Артемовым. В первую же встречу он ошарашил нас простым откровением: «Альпинизм – это лучший способ перезимовать лето в горах!» Тогда это показалось изящной шуткой. Но весь мой последующий сорокалетний опыт горовосхождений только подтвердил эту простую истину.
Новоселье на стоянке Рацека
К альпиниаде мы уже прошли курс «молодого бойца»: ледовые занятия на леднике Ак-Сай, скальные курсы в Малиновом ущелье, спуски на «пятой точке» по снежным склонам Чон-Таша. Особенно ободряюще на занятиях по переправе через бурную горную реку звучали напутствия Артемова:
– Если вы забыли пристегнуться к страховочной веревке, то вас ожидает масса острых ощущений и камней, а нас – поиски потенциального утопленника!
Полубог от альпинизма Алим Васильевич Романов
И, тем не менее, мы уже чувствовали себя матерыми горными волками. Лихо вязали морские узлы, насмерть привязывали стальные ледовые «кошки» к громадным тяжелым альпинистским ботинкам и небрежно называли традиционный ледоруб – кайлом!
Но действительность разбила вдрызг все наши романтические построения. В альплагере собралась достойная команда горовосходителей. Две сотни крепких сибиряков из Омска, Томска и Новосибирска. Сотня интеллигентных хлюпиков из Москвы и Питера. И, конечно, «гроза Тянь-Шаня» – мы, представители солнечной Киргизии.
Из этой славной когорты горных авантюристов добрая половина была новичками.
А для того, чтобы стать настоящим альпинистом, т. е. получить заветный значок «Альпинист СССР», нужно всего-то совершить восхождение на вершину 1Б категории сложности, через два перевала. Вот пик Комсомолец и представлял собой классический венец усилий молодых рекрутов от альпинизма.
Вечером по пологу старой «памирки» забарабанил несмелый дождичек. Затем зашлепал мокрый снег. В три утра стенки палатки под навалившим снегом завалились на ее обитателей.
Самый неприятный момент в священнодействии общения с горами – это ранние подъемы. Четыре человека в страшной тесноте замкнутого пространства палатки пытаются найти свои вещи, которые разбегаются, как тараканы в момент дустовой атаки. А за створками «памирки» бодрящий морозец и тридцать сантиметров снега. Так что перспектива первым выскакивать наружу не вдохновляла. Но там уже топали дежурные, шумели примуса, звякали кружки и зябко билось пламя продрогших костров. Через 30 минут – выход. Под неверный свет примусов быстро швыркаем обжигающий чай, заедая пригорелой кашей с куском черного хлеба и обворожительным куском сала. Слово «Сникерс» мы тогда еще не знали. Да и куда там худосочному, приторному «Сникерсу» до настоящего беловодского сала!