Баба Люба. Вернуть СССР 3

Фонд А.

— Они мне там очень нужны, — возмутилась я.

— Да какой из них толк? — удивился Всеволод, — кудахчут только, как курицы. Ну тогда слесаря нашего оставляй дома, что ему в Америке делать?

Я аж воздухом подавилась от возмущения. Ну вот как я ему буду объяснять, что коллектор сам себя не грохнет.

— Или Ксюшу оставляй. — махнул рукой Всеволод, — молодая она ещё, всё впереди. Да и без образования она. Зачем её американцам показывать? Лучше бы ту же Инну взяла — и поёт как красиво, и цветы выращивает. А это? Ни рыба, ни мясо.

—

Я бы хотела сохранить всех членов группы, — стараясь, чтобы слова мои звучали твёрдо, заявила я.

— Это исключено! — рыкнул Всеволод, — я еду однозначно! Без руководителя вас просто не выпустят. Да и с американскими братьями нужно ряд проектов проработать. Ростислав едет стопроцентно. И это не обсуждается. И переводчик нам тоже нужен. Как бы вы не учили английский, а ситуации в дороге могут быть разными. Надеюсь, ты это понимаешь?

— Понимаю, — вздохнула я.

— А раз понимаешь, то иди и перетряхни своих баб. Честно говоря, я бы их всех дома оставил. Из предложенных кандидатур там только Пивоварова и Куща можно брать, да и то Пивоваров старый, как он такой перелёт выдержит?

— Он юрист…

— Да зачем нам в паломнической образовательной поездке юрист? — вспылил Всеволод, — ты бы ещё массажиста взяла! Всё! Иди! А то я сейчас ругаться буду. Не доводи до греха, Люба!

Я торопливо ретировалась.

Домой пришла в расстроенных чувствах.

Но, увидев радостную мордашку Анжелики, немного оттаяла.

— Тётя Люба! — сказала она, когда мы ужинали, — а когда мы пойдём в ту квартиру убираться и переезжать?

— А что? — я вяло ковыряла вилкой вкуснейшую жаренную картошку с золотистой корочкой, после разговора с Всеволодом аппетита что-то совсем не было.

— Завтра приедет Ричард, — начала перечислять она, — я скоро перейду в общагу. Я бы и сейчас перешла, но мы в комнате с девочками ремонт делали, окно покрасили. Нужно, чтобы краска высохла. Там сейчас спать нельзя — воняет.

— Правильно, — невнимательно кивнула я, занятая своими мыслями.

— Тётя Люба! — продолжила тормошить меня Анжелика, — давай, пока я тут, с тобой, я помогу ту квартиру отмывать? А то ты после работы устаешь, тебе одной тяжело будет. А вместе мы быстро управимся!

Я понимала, что ей любопытно посмотреть на ту квартиру. Кроме того, она хочет выбрать себе спальное место, когда будет приходить на выходные и на каникулы. Но мной овладела какая-то апатия. Сколько усилий, сколько всего и сейчас я должна принять решение. Я не могла взять и лишить кого-то из моей команды возможности этой поездки. Ну вот как? Люди старались, верили, готовились. И тут опа — и кто-то не поедет. Это же несправедливо и обидно.

— Тётя Люба… — продолжала тормошить меня Анжелика, — если устала, то давай сейчас просто сходим, поглядим, что там. А то вдруг там веника нету или тазика. Или тряпок. Чтобы потом туда-сюда не бегать.

— Ты права, — вздохнула я, — поужинаем и пойдём смотреть. Только ненадолго. А квартиру я и сама отмою, не впервой.

— А что ты такая грустная, тётя Люба? — прицепилась ко мне Анжелика, — я же вижу, у тебя мысли какие-то в голове, нехорошие. Рассказывай, обидел кто?

— Да вот надо решить, кто не поедет в Америку, — тяжко вздохнула я, — как представлю эти глаза, когда я им скажу… и самое худшее, что я не знаю, кто из них не должен ехать…

— Тю! — фыркнула Анжелика, — тоже мне проблема!

— Ты не представляешь… — начала я, но Анжелика меня перебила, — у нас в школе, если такое дело, то наша классная делала так. Говорила, к примеру, мол, есть три места, а вас десять человек. Вася или Петя точно едет. Остается два места. Сами выберите, кто из вас едет. Вернусь через час. И уходила из класса.

— Обалдеть! — изумлённо улыбнулась я такому простому и остроумному решению, но потом спохватилась и спросила, — но ведь так и до драки могло дойти?

— Обязательно! — кивнула Анжелика, — зато, когда кандидатуры себя отстояли, то уже никто права и не качал. И главное на классную не крысились, что она любимчиков продвигает.

— Точно! — я аж подскочила из-за стола, — так и сделаю! Скажу, что Ксюша и Ольга Ивановна точно едут. И Комиссаров. А остальные пусть сами разбираются.

От такого элегантного решения настроение у меня значительно улучшилось, и я свирепо накинулась на картошечку. Вдвоём с Анжеликой мы умяли сковродку и вполне сытые и довольные отправились на квартиру Тамарки.

Я пришла в Дом молитв и с нетерпением ожидала, когда же закончится занятие по английскому. Обычно мне нравились эти уроки, когда все собирались, разговаривали, шутили в перерывах между заданиями. Было очень атмосферно. Валентина Викторовна, хоть и была мамашкой Алексея Петровича, надо отдать ей должное, сама любила английский язык и умела передать эту симпатию своим ученикам.

Так что буквально уже через пару недель все понемножку начали болтать по-английски. Да, пока на уровне «передайте мне соль» и «Лондон — столица Англии», но тем не менее.

И вот сейчас я с нетерпением ожидала конца урока.

Когда Валентина Викторовна собрала свои книги и тетради и, наконец-то, ретировалась, я попросила всех задержаться. Якобы для обсуждения мероприятий на следующую неделю.

— А что тут обсуждать? — удивился Пивоваров, — Всеволод Спиридонович что сказал — уборка или посадка будет?

— Сказал, что лучше начать с уборки, пока погода сухая, — сказала я. — А деревья посадим позже.

— И правильно! — подтвердила Сиюткина. Хотя она была довольно сдержанная, и даже застенчивая, но при обсуждении всяких ботанических вопросов она оживала и активно включалась в разговоры.

— Ну вот, значит, и всё! — подвёл итог нашему разговору Пивоваров, — тогда по коням?

— Нет, подождите ещё секундочку, — сказала я, внутренне замирая (вчера Анжелика так ловко расписала мне эту схему, а сейчас я стою перед этими людьми и мне не по себе).