Баба Люба. Вернуть СССР 3

Фонд А.

Анжелика кивнула.

— Воду после мытья пола выльешь в унитаз и скажешь такие слова: «Пусть всё уйдёт в трубы, от нас подальше». Поняла? Повтори!

Анжелика послушно повторила.

Я сейчас импровизировала. Главное было занять её, а то сейчас себе всего надумает и непонятно, чем потом всё это ей аукнется.

У меня в той, прошлой жизни, была одна знакомая, которая довела сама себя до бесплодия. Силой внушения, тоже якобы ей цыганка что-то не так сказала. Врачи лечили-лечили — тщетно. Еле-еле потом с нею психолог разобралась.

Но это в том мире. А в это время есть только уринотерапия и Кашпировский.

А так она поверит, что всё вымыла и всё будет у неё хорошо.

Я натянула старые рукавицы и принялась убирать в подъезде. По характерному шуршанию у соседкиной двери, я поняла, что Ивановна подглядывает в дверной глазок.

И так меня злость заела, что я не выдержала, решила слегка отомстить.

Когда мы с Анжеликой покончили с уборкой (коврик, к сожалению, пришлось выбросить на мусор), я сказала:

— А теперь давай пугнём Ивановну.

— Как? — глаза Анжелики загорелись предвкушением.

— Очень просто, — хихикнула я, — сейчас с тобой смастерим куклу Вуду и подкинем ей на коврик. Только нужно так, чтобы на нас улики не указывали.

И мы занялись (вот-вот, я весь вечер прозанималась этой ерундой, вместо того, чтобы окорочка жарить. Хорошо хоть с пирожками успела). Анжелика сбегала во двор и нарвала пучок травы. Сухой, пожухлой, но сойдёт. Из травы я скрутила подобие куклы-оберега, связала её нитками. Из старого лоскутка сделали ей юбку и платочек, а также приладили кружочек ткани — это «лицо». На лице фломастером нарисовали глаза, нос, рот. Анжелика расшалилась и из кусочка тоненькой проволоки, стянутой из ящика Ричарда, сделала нечто похожее на очки. Кукла, конечно, получилась монструозная, но при этом она отдалённо была похожа на Ивановну (из-за очков, наверное).

Куклу мы проткнули большой цыганской иглой с заправленной в неё толстой красной нитью.

Анжелика на улице подобрала воронье перо. Перо тоже примотали к кукле.

Затем подбросили соседке на коврик.

Ну всё, ответ дан. Похоже война сделала квантовый скачок и перешла на новую стадию.

— Нужно нам поскорее на ту квартиру перебираться, — озабоченно сказала Анжелика, убирая обрывки травы и ниток в мусор. — А то Ивановна скоро с топором уже бросаться на нас начнёт.

Я, кстати, не исключала и такое развитие событий, поэтому согласно кинула и сказала:

— Смотри, Анжелика. Завтра я забираю Ричарда. Послезавтра отмываем квартиру. Все вместе. Втроем. Затем у меня на работе проверка будет, я буду занята. А после проверки переедем.

— А сколько проверка будет по времени? — спросила Анжелика.

— Сложно сказать, от трёх-четырёх дней до двух недель, — развела руками я. — Вряд ли больше.

— Всё равно, две недели — это много. И ты будешь все эти дни задерживаться на работе, — задумчиво сказала Анжелика, — а я буду в колледже и в общаге уже. А Ричард весь день после школы будет дома один. Сама

подумай, что ему эта Ивановна может сделать!

Я вздрогнула. Анжелика права.

— Ты права, — вздохнула я, — давай тогда завтра и переедем. А отмывать квартиру мы сможем уже будучи там. Видишь ли, я хотела сперва с юристами всё точно выяснить. С опекунством этим над дядей Володей и тетей Тамарой. А теперь получается, что надо срочно туда уходить. И я совершенно не знаю, вдруг получится, что мы переедем, а явятся какие-то очередные их родственники с претензиями на квартиру. И ещё с ними что — непонятно.

— Так давай не будем пока все вещи туда перевозить, — предложила Анжелика, — мы же можем сначала…

Договорить ей не дал душераздирающий крик, который шел с лестничной площадки.

Кричала Ивановна.

Глава 25

— Забираешь Ричарда, деду скажешь, что я не смогла. Белку обязательно от меня поцелуешь — и обратно на автобус. Если ты не успеешь, то придётся там ночевать. А у Ричарда школа, а у тебя колледж. И главное — пирожки не забудь выложить на столе, — расстроенно повторяла я, еле сдерживая слёзы.

— Ну тётя Люба! — возмущалась Анжелика, помогая мне упаковывать объемные сумки, — я всё поняла.

— Ты перепутаешь!

— Не перепутаю! — усмехнулась она, — и Белке чистую одежду оставлю, а тёплую заброшу в шкаф, и деду Васе новый спортивный костюм положу возле этажерки.

— Только ты ему не говори, что это новый костюм! — забеспокоилась я, — скажи, я давно ещё купила зятю, а он поносил, а теперь ему в больницу не надо. А то дед Вася носить же не будет. Старики, они всегда новое жалеют носить. Особенно в селе. И ещё я вот тапочки ему купила, мягонькие, так ты тоже сразу отдай…

— Ну тётя Люба… ты уже это два раза говорила! — возмутилась Анжелика, а я вздохнула:

— Да сердце у меня не на месте. Так не вовремя эта проверка нагрянула. Мы ждали недели через две, а они завтра приезжают.

— Не переживай! Я всё сделаю, — обняла меня Анжелика, — а иначе, тётя Люба, если ты всё на себе продолжишь тащить, то когда я повзрослею?

Я совсем расчувствовалась:

— Спасибо тебе…

— Да это тебе, тётя Люба, спасибо! — воскликнула Анжелика, — ты нас всех взяла к себе и одна тянешь. Разве ж я не понимаю?

— Тогда давай ещё раз сумки проверим, не забыли ли чего, и — спать, — решительно сказала я, — а то в четыре утра вставать на автобус.

Анжелика удручённо застонала, но покорно полезла в очередной раз перекладывать сумки.

Утром, к моему несказанному удивлению, Анжелика встала самая первая и, пока я приходила в себя и умывалась, она уже была как штык — готова. И даже сделала нам чай.

Как мы ни торопились, но к автобусу примчались взъерошенные и вспотевшие. Оставалось всего пятнадцать минут до отправления.