Бабай
Шрифт:
– Фу-у!.. – сморщила нос Валерия, – Какой же ты свинтус. И ты еще собираешься пойти во второй класс? В новую школу тебя просто не пустят.
Он засмеялся и спрятал вымазанный палец под одеяло.
– Прошу тебя, хотя бы здесь не устраивай за кроватью склад своих соплей, – уже более строгим тоном сказала Валерия и добавила зловеще:
– Иначе однажды оттуда вылезет такой ужасно неприятный зеленый козявочник и скажет: «У-у!..»
В конце концов она сама рассмеялась и, поправив постель Назара, снова поцеловала его.
– Я тебя люблю, спокойной ночи.
– Я тебя тоже люблю,
Погасив свет, Валерия вышла и прикрыла дверь детской.
Обычно Назар засыпал в течение трех-пяти минут после того, как его голова касалась подушки. Но в этот раз, несмотря на трудный день, он долго слушал, как родители перекидываются негромкими фразами, до поздней ночи продолжая раскладывать вещи. На новом месте сон подбирался очень медленно, неохотно, словно где-то задержался в пути, следуя за ним из старых стен, хотя и постель, и кровать для Назара оставались привычными. Потом он понял, что родители тоже собираются наконец отдыхать.
Он их обоих очень любил я еще не представлял, как сможет без них обходиться, когда вырастет. Неужели тогда он перестанет их любить? Или это будет уже как-то по-другому, по-взрослому? Он знал, что Михаил с Валерией поженились относительно рано – когда им было по двадцать; через год у них родился он. Назар всегда с какой-то собственнической гордостью думал о том, какие они у него еще молодые – особенно, если замечал, что у кого-то из его ровесников родители сорокалетние, а то и старше – по сути, уже глубокие старики.
Наконец, около трех часов ночи он уснул. О странном постукивании по отопительной трубе после ухода Валерии Назар больше не вспоминал.
До следующего вечера.
3
Утром специальный фургон доставил мебель, которую Левшиц заказал для новой квартиры в магазине, предлагавшем выгодную рассрочку, – ее тут же установили. Ко второй половине дня по большому счету переезд был завершен. Кроме желания семьи скорее покончить с «переездной лихорадкой», некоторая спешка диктовалась еще тем, что с завтрашнего дня заканчивался отпуск у обоих супругов. Зато у Назара еще оставалось в запасе целых две недели летних каникул.
– Ну-с, – в без десяти минут шесть вечера Михаил Левшиц торжественно вышел на середину большей комнаты, окинул взглядом обстановку и помпезно провозгласил:
– Вот так живет украинский средний класс!
Валерия, иронически глянув на него, фыркнула.
До этого церемониального момента Назар успел прогуляться вокруг дома, изучая окрестности, в том числе сходил и взглянуть на школу, в которой ему теперь предстояло учиться, – внешне та почти ничем не отличалась от его прежней, разве что выглядела чуть-чуть поновее, наверное, потому, что была построена на несколько лет позже. Еще он успел с нейтральной дистанции присмотреться к некоторым ребятам его возраста во дворе дома, но никакой инициативы для знакомства пока не выявил – по правде говоря, ему было довольно неловко пребывать в роли новичка, и для начала он решил не подгонять события, давая всему идти своим чередом.
Михаил Левшиц открыл бутылку шампанского, чтобы отпраздновать новоселье в узком семейном кругу, а Валерия, пригубив фужер, тут же заметила, что стоило бы отметить это событие «по-настоящему», пригласив к себе в ближайшие выходные родителей с обеих сторон и нескольких близких друзей, «иначе те обидятся и будут правы».
Никто, естественно, не возражал.
4
После восьми супруги отправились прогуляться по воздуху и, возможно, нанести нежданный визит давним приятелям семьи, которые, как предполагалось, должны были обитать где-то неподалеку. Сперва они собирались идти втроем, но Назар захотел остаться дома. Еще вчера, наблюдая за разборкой вещей, он случайно заметил свой старый фильмоскоп, а затем специально отложил его наверху, чтобы заняться им при первой возможности. Честно говоря, Назар уже давно забыл о его существовании. Но вот – удивленно обнаружил среди коробок и теперь ощущал радостное нетерпение, как перед встречей с вернувшимся из долгого путешествия приятелем. Свойство некоторых вещей заключается в умении появляться как бы из ниоткуда именно во время переездов.
Как только родители ступили за порог, Назар отправился в свою комнату и вытащил фильмоскоп из коробки. Конечно, на первый взгляд фильмоскоп значительно проигрывал таким интересным вещам, как видеомагнитофон или камера, которыми Назару иногда уже позволяли пользоваться, и этому, в общем-то примитивному устройству для просмотра диафильмов, в увлекательном смысле, конечно уж, было недосягаемо далеко до игровой компьютерной приставки, которую подарил отец ему на прошлый день рождения с целой отдельной коробкой картриджей.
Но в фильмоскопе Назар находил нечто особенное, свойственное лишь не сложным вещам или механическим игрушкам, в некотором роде даже что-то живое. Потому что фильмоскоп делал то, что оказывалось не под силу самым «крутым» электронным играм – он был способен изменять реальный мир (и это граничило почти что с настоящим волшебством): когда обычная стена или потолок превращались в сказочный пейзаж, какой он видел в «Шапке, полной дэвов» или «Аладдине», или открывал окно в темный дремучий лес. При этом кое-что зависело и от него самого: Назар мог настраивать резкость и регулировать размер кадра.
И, что было еще важнее – фильмоскоп позволял делать собственные картинки. А затем рассматривать их проекцию в увеличенном виде. Года два тому назад Назар «снял» целый десяток коротких «фильмов» по самостоятельно придуманным сюжетам, что даже имело зрительский успех во время двух или трех демонстраций перед родителями. В качестве материала он использовал несколько засвеченных фотопленок – вытащив фильмоскоп из коробки, он тут же их обнаружил. На месте оказались и четыре иголки разной толщины, чтобы рисовать по покрытой фотохимическим слоем поверхности пленок.
Когда Назар увидел все это давно забытое «съемочное» хозяйство, ему первым делом пришло на ум изобразить того неизвестного, который вчера отвечал ему по отопительным трубам. Идея ему сразу понравилась и захватила. Он даже собирался было проверить, последует ли ответ сегодня, и начал искать по комнате глазами какой-нибудь подходящий для подачи сигнала предмет… но внезапно передумал, ощутив вдруг странный спазм в животе, будто его несло в сорвавшемся с тросов лифте. «С чего бы это?» – проскользнула у Назара удивленная мысль, но уже в следующую секунду его внимание целиком вернулось к коробке с пленками.