Бабочка под стеклом
Шрифт:
– Ух ты, телефон! – Антон с подлокотника дивана съехал, рядом со Стекловым сел и в коробку с новым мобильным телефоном вцепился. – Это мне?
– Тебе, тебе. – Николай Викторович совершенно запросто его по волосам потрепал. – Надеюсь, угодил? Продавец сказал, что крутой.
– Ещё бы не крутой! Ни у кого в классе такого нет!
Марина вошла в комнату.
– А ты и рад, да? Хоть, спасибо скажи.
– Спасибо! – с чувством произнёс Антон, а Марина на Стеклова посмотрела.
– Не следовало покупать
Он поднял на неё глаза.
– Да ты что, я и так всю голову сломал, не знал, что подарить. – На Элю посмотрел, а потом, не подумав спросить её мнения, приподнял и на колено к себе посадил. – Какая красавица, а. Платье-то какое. Принцесса настоящая.
Девочка заинтересованно посмотрела на него, благосклонно кивнула и ладошкой по пышной юбке провела.
– Да, я принцесса. Мне мама купила.
Стеклов языком прищёлкнул.
– Мама с выбором не ошиблась. Подарки будешь открывать?
Элька палец в рот сунула и на Николая Викторовича уставилась большими, невинными глазами. Марина дочь одёрнула, прекрасно зная эту её уловку.
– Эля.
Антон рядом фыркнул, а Марина предложила:
– Пойдёмте ужинать, а то всё остынет. Антон, оторвись от телефона. Руки мыть. Эля! Переоденься.
– Не хочу!
– Да, у нас же целый магазин платьев, - не удержался Антон от веского высказывания. – Одно платье молоком залила, другое можно ещё чем-нибудь заляпать. Растяпа!
Эля брата в живот пихнула.
– Мама, скажи ему!
– Растяпа!
Марина только глазами на них хлопала, потом взмолилась:
– Прекратите оба, как вы себя ведёте?
Николай Викторович рассмеялся. С дивана поднялся, и пиджак снял, подхватил Эльку на руки.
– А мы салфетку повяжем на шею, да? У мамы попросим. А вообще, я есть хочу.
– И я, - согласился Антон. Уловил момент, когда Марина отвернулась, и новый телефон в карман джинсов сунул.
– Вкусно? – спросила Марина, уже за столом. – Я торопилась.
– Очень вкусно, - кивнул Стеклов. И вместо благодарности, вдруг похвалил: - Молодец.
Марина неожиданно вспыхнула и сама над собой рассмеялась. А Антон вдруг спросил:
– А вы, правда, наш дед? Самый настоящий?
– Выходит, что так.
Марина встревожено за сыном наблюдала.
– Круто, - заявил тот после короткой паузы.
Николай Викторович усмехнулся.
– Я тоже так думаю.
– У нас никогда деда не было.
– Да?
– Только бабушки. А теперь и вовсе одна. Правда, у неё Саныч есть.
– А это кто?
– Этот бабушкин жених, - совершенно серьёзно заявила Эля и брата локтем толкнула. – Я не буду это есть, - она потыкала вилкой в кусочки болгарского перца.
– Эля, - шикнула на неё Марина и строго посмотрела. Девочка насупилась и голову ниже опустила.
А Стеклов рот салфеткой
– Значит, у бабушки есть жених. Интересно вы живёте.
– Ничего интересного, - ответственно заявил Антон, а Марине сразу жарко стало. Заметила, как Николай Викторович бросил на неё быстрый взгляд, но намеренно отвернулась, побоялась с ним глазами встретиться. Стеклов, наверняка, уловил некоторое напряжение, а может странность в словах Антона, а Марине не хотелось портить вечер, что-то объяснять ему, признаваться в том, что всё не слишком удачно в её жизни. Что кроме детей и похвастать-то, в принципе, не чем.
После ужина дети в детской с подарками возились, Эля громко восторгалась кукольным домом, прыгала, пыталась брата привлечь к строительству, но тот отказался наотрез, и ей пришлось довольствоваться рассматриванием мелких деталей и частей. А Марина с Николаем Викторовичем на кухне пили чай и фотографии смотрели. Стеклов был заинтересован не на шутку, и этот его интерес Марине очень льстил. Он слушал её, внимательно, не перебивал, и, кажется, на самом деле всё запомнить старался.
– А это я, первое сентября, - она пальцем в потускневшую со временем фотографию ткнула.
– Косы-то какие.
– Да, я до восьмого класса с косичками ходила. А потом все девочки начали делать стрижки, краситься, вот и я… поддалась. Мама так меня ругала, помню.
– У тебя её волосы.
– Да. – Марина пальцы в свою причёску запустила. – Хотя, однажды я едва не перекрасилась в блондинку.
– С ума сошла.
– Немножко, - призналась она.
Николай Викторович тяжёлую страницу перевернул, фотографии рассматривал, на этих уже Антон маленький – в коляске, на снегу, с лопаткой.
– А муж где? Работает?
Марина смущённо кашлянула, в сторону отвернулась, но потом решила, что таиться глупо.
– А мужа нет. Мы в следующую среду разводимся.
Стеклов голову поднял и посмотрел на неё.
– Что так?
Она натянуто улыбнулась.
– А вот так. Любовь случилась… У него. Что я могу сделать?
– А дети?
– Как оказалось, дети не достаточный повод, чтобы отказаться от личного счастья.
Николай Викторович выдержал паузу, а потом её руку своей ладонью накрыл.
– Ну, и плюнь. Раз уж ему такие дети не нужны, и ты не нужна… Всё нормально будет, Мариш. Мы ещё с тобой горы свернём. Вместе-то.
Она волосы пригладила и грустно улыбнулась. А потом зачем-то сказала:
– Это так странно.
– Что?
– Иметь папу.
Он не глядя ещё одну страницу перевернул, и бровь одну приподнял, не сводя с Марины глаз.
– Да? А мне нравится. И заметь, я ведь теперь не только папа, я ещё и дед. Жизнь наполнена смыслом.
Марина не улыбнулась, хотя его тон к этому располагал.