Бабочка под стеклом

Риз Екатерина

Игорь детей вперёд пропустил, руки в рукава своей толстовки сунул и молнию застегнул.

– До вечера, - сказал он, и опять как-то нехорошо усмехнулся.

Дима невольно сделал шаг вслед за ним, потом вспомнил про детей и отступил. Не удержался и дверь в бывшую спальню Марины открыл, постоял, посмотрел на плохо заправленную постель. Внутри что-то сжалось, даже поморщился словно от боли, и дверь с громким хлопком закрыл.

В «Стелсе» его явно не ждали. Даже охранник на входе заметно удивился, кивнул, но с некоторой настороженностью.

– С приездом, Дмитрий Алексеевич.

–

Спасибо, - сухо и тихо отозвался он, в призывно открывшиеся двери вошёл и направился прямиком в кафе. Сотрудники на него оборачивались, а он только кивал, не особо понимая, кто перед ним стоит. Поймал девушку-официантку и поинтересовался: - Марина Николаевна здесь?

– Да, она на кухне была. – Девушка рукой указала в нужную сторону, словно он сам не знал, где в «Стелсе» кухня находится!

Марина была занята, она с шеф-поваром спорила. Видимо, снова обсуждали рецепты и не находили согласия. Марина ратовала за домашний вкус, а повар за правила в местах общественного питания. Дима наблюдал за ними минуту, точнее, даже не за ними, а за Мариной, за тем, с какой горячностью она вела разговор, но в то же время довольной выглядела, на щеках румянец, а его когда увидела – замерла. И почти тут же забеспокоилась, среагировав на его хмурый вид.

– Дима. Дима, ты когда приехал?

Он глаза от её лица отвёл, заметил любопытные лица сотрудников, и вместо того, чтобы Марину обнять, о чём мечтал, срываясь вчера вечером в дорогу, кивнул в сторону.

– Пойдём в мой кабинет. Или ты занята?

От его тона она ещё больше растерялась и насторожилась. Но за руку его взяла.

– Пойдём. Дим, что-то случилось?

– Не знаю. Но очень узнать хочу.

Пока через весь магазин шли, Марина начала успокаиваться. Димка хоть на неё и не смотрел, но сразу на неё плохие новости вываливать не стал, и это давало определённую надежду. А она сейчас морально подготовится, и всё воспримет спокойно, и поддержит его во всём, во всём. Ведь самое главное, что вернулся, что здесь, и это двухнедельное ожидание, наконец, закончилось. Марина крепче в его руку вцепилась, на Грановича посмотрела, и ей так захотелось остановить его, вот прямо посреди зала, и попросить его её обнять.

– Дима.

Он дверь своего кабинета перед ней открыл, услышал своё имя, и брови вопросительно приподнял, словно не ожидал, что она к нему обратится.

– Ты мне не сказал, что вернёшься сегодня.

– Да, зря, наверное.

– Почему зря? – Они остались одни, и Марина его сразу к себе потянула, взявшись за отвороты его куртки. Дима к ней шагнул, в лицо её всматривался, потом руку поднял, и щеки её коснулся.

– Всегда знал, что сюрпризы – это зло.

– Какие ещё сюрпризы? – Марина едва слышно проговорила это, почти ему в губы, всё ждала, когда он её поцелует, сама к нему тянулась, но Дима отчего-то тянул.

– Глупые.

– Дима, - снова повторила она его имя. Пальцем его подбородка коснулась, и этим просто вынудила Грановича её поцеловать. И заулыбалась, когда он отстранился, дыхание у обоих сбилось. – Ты мне вчера не сказал ничего, как ты мог?

– Откуда же я знал, что ты с утра раннего сбежишь?

– Беру

с тебя пример. – Марина прижалась к нему, обняла, а Дима губами к её лбу прижался.

– Не бери, не надо.

– Да? – Она рассмеялась. – Хорошо, приму к сведению. – Отодвинулась немного и по руке его погладила. – Сейчас я закончу, и поедем домой. Душ примешь, я тебя накормлю…

– Я там уже был.

Он специально это сказал, и почувствовал, как Марина насторожилась, даже напряглась в его руках. Голову подняла.

– Да? Детей видел?

– Видел.

– Они так скучали по тебе…

– Марина, какого… он утром там делал?!

– Тише, не кричи.

– Да не кричу я! – Гранович в одну секунду вспыхнул, посмотрел дикими глазами и даже воздух рукой рубанул. – И что-то мне подсказывает, что он и ночевал… там!

Марина на край письменного стола присела и глаза опустила в пол.

– Дим, он просто попросил…

– Что попросил?

– Ему негде было ночевать.

– А ты, значит, добрая душа! Он тебя однажды чуть на улицу не выгнал вместе с детьми, а ты теперь ему крышу над головой даёшь! Молодец ты!

– Дима! Он отец моих детей!

– При чём здесь это?

– А ты считаешь, что не при чём? Я на глазах у детей должна была его выпроводить за дверь? – Марина рукой взмахнула, оправдываясь. – Игорь поругался с Дашей, сказал, что ему ночевать негде, а было уже поздно, он… он Элю спать укладывал. Господи, Дима, ну честно, в этом нет ничего страшного!

– Правда? Я приезжаю в восемь утра, и что вижу? Этот тип сидит на кухне, в моих тапках, между прочим! А потом ещё идёт наверх, в спальню, одеваться! И в этом, конечно, нет ничего страшного!

– Дима, я ещё раз повторяю, он отец моих детей. Я не могу иначе.

– Можешь. И должна. А тебе его жалко, да?

– У меня нет повода его жалеть!

– Конечно, - усмехнулся Гранович, а Марина разозлилась.

– Я не понимаю, ты в чём меня подозреваешь?

Он вроде бы удивился.

– А я что, сказал, что подозреваю?

– Может, и не сказал. Но тогда в чём смысл твоих упрёков?

– Я не упрекаю тебя.

– Тебе просто не нравится, что Игорь общается с детьми, так?

– Во-первых, я этого не говорил. Мне не нравится совсем другое! Мне не нравится, что он ночует… - Он запнулся, не зная, как продолжить, а Марина грустно усмехнулась.

– Что? Давай продолжай. Что ты скажешь? У меня дома?

– Но это ведь твой дом.

– Конечно, мой! А ты просто в нём живёшь, временно! Как я могла об этом забыть? Вот только не понятно, почему ты тогда мне диктуешь, кого я ночевать оставляю?

– Марина! – Дима нетерпеливо прикрикнул на неё. – Прекрати говорить глупости.

– Это не глупости. В том-то и дело, что это не глупости. – Она подошла к нему и в лицо заглянула. – Ты почему заволновался? Ты мне не веришь?

Гранович зубами скрипнул, недовольный тем, что Марина взяла инициативу в свои руки, и теперь уже она смотрела на него с претензией.

– Ты даже сказать это вслух не можешь: я приехал домой! А от меня ты чего хочешь? Чтобы я за тебя это сказала?

Он наклонился к ней.