Бабочки в жерновах
Шрифт:
И не находись в уютном зале только один посетитель, Ланс совершенно точно обознался бы. Кого представляет себе человек, когда ждет встречи со знаменитым на всё побережье контрабандистом? Наверняка кого-то брутального и до крайности мужественного, этакого рискованного типа, насквозь просоленного штормами, украшенного колоритными шрамами и татуировками. Легендарный же Берт с острова Эспит выглядел, как типичный банковский клерк. Скучный господин самой обычной внешности – рыжеватый и светлоглазый, весь какой-то выцветший и обветренный, точно скалистый утес. Дешевый костюм, застиранная рубашка
– Добрый день, господин Берт, - негромко, как и положено в библиотеке, сказал Ланс. – Что-то интересное читаете?
Визави молча закрыл книгу и показал лицевую сторону обложки. Она называлась «Преодоление метафизики». Контрабандист изучал философский трактат. О как!
– Обойдемся без представлений, все-таки это храм знаний, а не модный салон.
Старомодная церемонная учтивость – самое то, чтобы очаровывать барышень и сбивать с толку настороженных авантюристов. Не то, чтобы Берт слыл знатоком хороших манер, однако в пику общественному мнению и новой моде на вульгарность – почему бы и нет? Тем паче, остановка располагала.
– Господин Лэйгин, я полагаю?
– Он самый, - кивнул Ланс и предъявил заветное письмо.
– Тогда к делу, - оживился контрабандист и даже ладони потер в предвкушении. Этот знаменитый гробокопатель так и напрашивался на какую-нибудь восхитительную каверзу.
– Вы искали человека, готового доставить вас на остров Эспит, минуя все эти утомительные кордоны, - Берт ухмыльнулся и дернул подбородком аристократично, что твой баронет, дескать, искали и нашли, вот он я, единственный и неповторимый.
– Знаете, границу закрыли не просто так. На острове эпидемия. Ящур, да-да. Уверены, что хотите рисковать?
Ящур кладоискателя не пугал ничуть. Не проказа же! Подумаешь – ящур.
– Да хоть черная оспа, - решительно заявил он.
– Я готов рискнуть.
– Прекрасно, - островитянин широко улыбнулся, а потом посерьезнел, нахмурился: - Но сразу предупреждаю: такое путешествие обойдется недешево. И я не готов поручиться, что оно будет комфортным и безопасным. Знаете, не на прогулку идем, а республиканская береговая охрана в последние месяцы как с цепи сорвалась. Казалось бы, после той войны, что мы едва пережили, пора бы начать учиться доверию, а поди ж ты… Кроме того, на самом острове... А впрочем, это вы увидите сами. Нынче с утренним отливом мы отправляемся, так что лучше вам последовать за мной прямо сейчас. Один вы, пожалуй, и не найдете нужное место. Мне не с руки швартоваться у главного причала, знаете ли. У вас еще остались дела в городе?
Колебался Ланс, наверное, с полминуты, не больше. Уж очень ему хотелось поскорее попасть на остров.
– Есть небольшое дело... Кстати, а "недешево" - это сколько?
Вопрос, к слову, вовсе непраздный.
– А, так вы не в курсе расценок... – понимающе протянул контрабандист и прищурился, навскидку определяя состоятельность клиента.
– Что ж, с вас я возьму тысячу бон вперед и столько же по прибытие на место. Увы, все дорожает!
Однако! Лэйгин сдержался, чтобы не присвистнуть. Все-таки он не в кабаке, а в библиотеке. Но,
– Х-хорошо, - выдавил из себя Ланс.
– Утром, перед отплытием я отдам вам деньги.
– Сегодня, друг мой, - отрезал Берт.
– У вас есть, - отвернув манжет, он глянул на часы и кивнул сам себе, - три с половиной часа, чтобы уладить ваши дела и вернуться. Вы найдете меня здесь же, - и нежно погладил обложку "Метафизики".
– Я вас более не задерживаю, господин Лэйгин.
Здравый смысл настойчиво нашептывал Лансу, что самое время раскланяться с господином Бертом прямо сейчас и, сохраняя достоинство, удалиться в любом удобном направлении, не оборачиваясь. Ибо это единственный способ сберечь недешевую собственность и свою репутацию неглупого человека. Но разве доводы разума в указ одержимому?
– Договорились, - отчеканил Ланс, одним махом отрезая себе путь к отступлению.
– Всего доброго, - кивнул контрабандист и вернулся к чтению.
«Еще не поздно сбежать!» - отчаянно пискнул мышью здравый смысл. Но был безжалостно прихлопнут тяжелым башмаком врожденного упрямства. Эспит был рядом, до него рукой подать, и никакой жадный мужик не встанет у Лэйгина на пути.
Библиотекарша вместо того, чтобы охнуть и отшатнуться, встретившись взглядом с кипящим от злости Лансом, неожиданно разулыбалась. Метафизика какая-то!
Но он ошибся, настоящая метафизика вышла со скоропостижной продажей « айр эмэри». Во-первых, покупатель, стоило ему увидеть автомобиль, согласился расстаться с тремя тысячами бон почти без торга, а во-вторых, Ланс вдруг с легкостью поступился своим главным принципом – «Роскошь стоит больших денег, редкостная роскошь - еще дороже!». Нажми он еще чуть-чуть - и получил бы за авто, принадлежавшее самому Симсу Хоганну, все четыре тысячи. Но не додавил уступчивого покупателя, не настоял на своем. Отчего? Метафизика, да и только!
На что он рассчитывал? Ведь Берту ничего не помешало бы столкнуть состоятельного пассажира за борт, предварительно отобрав все деньги. Три тысячи бон – приятная сумма, но, как показывала практика, контрабанда все-таки приносит больше, и руки в крови марать не нужно. А Берт не был похож на закоренелого душегуба. Называйте это чувство интуицией или простым жизненным опытом, но оно еще ни разу не подводило Ланса. Никому не ведомо, что задумал этот любитель зубодробительной философии, но он точно не собирался никого убивать. По крайней мере, пока.
Глава 2
Юго-западный ветер, нечастый теплый гость с материка, прокрался между скал Эспита тайком, как лукавый воришка – в соседский сад за яблоками. И, как положено юному оболтусу, бед натворил немало: приправил напоенный морской солью воздух острова тонкой струйкой корицы, поиграл со старым скрипучим флюгером на крыше, разворошил бумаги на столе, распугал чаек и сорвал с головы Лив потертую мужскую шляпу.