Бабушка

– Это шпион, – сказал сэр Генри, разглядывая на свет содержимое бокала. Коньяка оставалось на самом донышке, и он красиво растягивал удовольствие.

Френсис завидовал аристократическому лоску старого лорда, который чувствовался в каждом движении, каждом слове и даже в небрежно повязанном галстуке.

«Порода, – с раздражением подумал он. – Порода, которой так не хватает мне!»

Френсис был выходцем

– Почему – шпион? – почтительно осведомился он.

– Вы видели его уши? – надтреснутый голос лорда звучал безапелляционно. – Я же показывал вам фото в газете.

Френсис представил уши адвоката: уши как уши. Впрочем, он не очень внимательно разглядывал снимок.

– И что?

– Нет, вы их видели?

– Конечно.

– Это же уши шпиона!

Френсис закашлялся и с недоумением покосился на Фрая, мешающего кочергой угли в камине. Тот хмыкнул:

– Ламброзо.

– Вот именно! – в голосе лорда прорезались визгливые нотки.

Френсис напряг память: Ламброзо он читал, но про уши не помнил. Фрэнсис беспомощно глянул на Фрая. Тот добродушно подмигнул:

– Ламброзо был голова!

– Гениальная, – подтвердил лорд. – И Черчилль был голова!

В дверь позвонили. Звук был таким же надтреснутым и противным, как голос лорда.

– Томас! – позвал сэр Генри. – Томас!

– Я открою, – сказал Френсис: у лорда была подагра, которую тот тщательно скрывал.

– Нет, это я открою, – сварливо заявил лорд и поднялся. Колени скрипнули.

Звонок заскрипел еще противнее. Он скрипел и скрипел, пока Ксения не сунула ноги в шлепанцы и не поплелась к двери.

За окном маячил сизый апрельский рассвет.

– О, черт! – буркнула она, бросив взгляд на часы: стрелки показывали 4.30. И, откашлявшись, злобно спросила:

– Кто?

За дверью потоптались и дежурный чиновничий голос предложил:

– Откройте.

– С какой стати? – искренне удивилась Ксения.

– Откройте, уголовный розыск!

Ксения охнула. Вчера они бурно отмечали день рождения друга и, возвращаясь домой, Ксения рванула к троллейбусу наискосок через улицу, нарушая все нормы ПДД. Сигналили машины, свистел гаишник, но она успела вскочить в салон. Показала в окно средний палец гаишнику, и сейчас к ней ломился уголовный розыск!

«Нарушение правил уличного движения плюс оскорбление должностного лица», – мелькнуло в голове. Сколько же денег у нее осталось? На штраф хватит? А если посадят? Вдруг из-за нее случилась авария?!

Ксения осторожно приоткрыла дверь и, придав лицу максимально несчастное выражение, сообщила в щель:

– Вчера у меня так голова болела! И сердце… Едва добралась до дома…

– Сочувствую, – холодно отреагировал высокий мужчина.

И представился:

– Майор Семенов.

Его сопровождали двое мужиков пониже и помоложе, которые представляться не стали: видно, должности у них были поменьше.

– Ксения Сигизмундовна Ковальская? – уточнил майор.

Ксения кивнула: пропадать, так с достоинством!

– Мы войдем?

Ксения посторонилась и пропустила гостей. Те прошли в гостиную. Майор огляделся, придвинул к журнальному столику торшер и жестом картежника бросил на поверхность стопку снимков. Те легли веером. Мужики с уважением посмотрели на шефа.

– Узнаете?

– Кого? – изумилась Ксения.

– Женщину.

Она взяла фотографию, поднесла к глазам. Вторую, третью… На снимках была запечатлена бабуля с закрытыми глазами и в неестественной позе.

– Это кто? – шепотом спросила Ксения.

– Я думал, вы нам скажете, – устало произнес майор.

Ксения пожала плечами и вопросительно воззрилась на него.

– Можно, мы присядем?

Ксения подтолкнула ногой кресло. Двое низших чинов пристроились на диване.

– Вы никого не ждали? – поинтересовался майор.

– В смысле?

– Родственницу, знакомую…

Ксения отрицательно замотала головой. Майор поднялся, подошел к окну и кивком подозвал Ксению.

– Видите горку? – указал он на пеструю пластиковую дуру огромных размеров, недавно установленную во дворе. Дура была уродливой и бестолковой, с толстой кишкой, по которой скатывались окрестные ребятишки. Рядом примостился небольшой желоб – для совсем уже маленьких детей. Ксения никак не могла взять в толк, почему от этого жуткого сооружения малышня приходит в экстаз! Гораздо полезнее и эстетичнее были спортивные снаряды, стоявшие во дворе раньше. Но их почему-то снесли, и теперь юное поколение вместо того, чтобы накачивать мышцы на турнике, шлифовало мозоли на задницах, бессчетное количество раз забираясь наверх и скатываясь по кишке или желобу на песок.

– Эту женщину мы нашли внутри.

– Внутри чего? – не поняла Ксения. – Внутри кишки?

– Кишки, трубы – как вам будет угодно…

– И что она там делала?

– Была мертвой, – раздраженно сказал майор. И объяснил: местные подростки, накушавшись пива, решили ночью покататься с горки. Но девица, открывшая сезон, наткнулась на тело, застряла, заорала, друзья ее извлекли и вызвали милицию.

– Но вы правильный вопрос задали, – задумчиво молвил майор: спрашивается, что бабушка там делала?

– Каталась? – предположила Ксения.

Майор посмотрел на нее, как на идиотку, и Ксения рассердилась:

– Вы среди ночи вломились, чтобы спросить мое мнение?

– Мы среди ночи вломились, чтобы спросить, знаете ли вы ее?

– А почему начали с меня, а не с соседей?

– А потому, что у нее в кармане плаща обнаружили эту бумажку, – майор протянул блокнотный листок. На нем был адрес Ксении.

– Я ее точно не знаю, – вернула Ксения вещдок майору. – Может, кто-то ошибся адресом? Нашу улицу часто путают с соседней, которая идет параллельно.