Багровая судьба
Шрифт:
— Не волнуйся, если кто-нибудь начнет с ним ругаться, я не останусь в стороне.
— В этом я не сомневаюсь, — отвечает Марко.
— Мы справлялись и с гораздо худшими ситуациями, чем ужин с моей сестрой и ее мужем, — твердо отвечаю я.
— Да, сэр, — неохотно соглашается Марко, понимая, что решение принято.
— Прошу, — говорю я, обращая внимание на Еву и протягивая ей руку. Она деликатно кладет руку мне на предплечье, и мы движемся к выходу. Я говорю себе, что если Ева верит в добрые намерения Амелии и Алексея, возможно, я тоже смогу — по крайней
Когда мы идем к машине, ожидающей у обочины, Ева сжимает мою руку чуть сильнее.
— Винсент, спасибо, что всё-таки, согласился принять приглашение на этот ужин.
В моей голове мечутся версии того, что Алексей может приготовить для меня, но осознание того, что именно этим сейчас заняты все мои мысли, лишь заставит Еву волноваться. Я киваю с улыбкой на губах, в надежде, что она сменит тему.
Но она этого не делает.
— Я уверена, что Амелия и Алекс желают тебе только лучшего, — настаивает она, и смотрит мне в глаза с решительностью и непоколебимостью.
— Если это так, то проблем не будет, — говорю я, стараясь придать своему голосу больше уверенности, чем на самом деле чувствую.
Я открываю дверь машины, и мы садимся на заднее сиденье. Нико — наш водитель на этот вечер, отъезжает от обочины после того, как я молча киваю ему.
Ева начинает обсуждать приготовления к вечеринке, а я с облегчением поддерживаю разговор о чем угодно, кроме моей сестры и ее нового мужа, — моего врага, члена мафиозной банды.
— Итак, я размышляла о музыке для твоей вечеринки и думаю, тебе следует внести кое-какие изменения, что-нибудь такое, что твои родители никогда не делали. Я понимаю, что твой отец увлекался итальянской классикой, но, возможно, важно показать всем, кто придет, что твое руководство принесет много что-то новое. Что скажешь? — вопрос повисает в воздухе, но я вижу, что она пытается поднять мне настроение.
Я посылаю ей небольшую благодарную улыбку.
— Я доверяю твоему выбору, когда дело касается таких вещей.
— Ты уже составил список гостей? — настаивает она, решив продолжить разговор.
— Да. Может быть, ты сможешь заскочить завтра и забрать его.
— Звучит идеально, — говорит она, явно испытывая облегчение, увидев меня вовлеченным в разговор.
Пока мы продолжаем обсуждать приготовления к вечеринке, меня охватывает чувство спокойствия. Присутствие Евы всегда действовало на меня так, и сейчас этого достаточно, чтобы отвлечься от неопределенности, которую я испытываю от мыслей о встрече с Амелией и Алексеем.
Несмотря на все мои усилия сосредоточиться на вопросах Евы о предстоящей вечеринке, мои мысли возвращаются к тому, чего от меня хочет Алекс. Меня это чертовски беспокоит. Я не хочу ничего, кроме как присутствовать и наслаждаться этим моментом вместе с ней, но бремя ответственности тяжким грузом легло мне на плечи и двигаться оно не собирается.
— Винсент? — голос Евы возвращает меня в настоящее, в ее словах чувствуется нотка беспокойства.
— Прости, — извиняюсь я, пытаясь развеять навязчивые мысли, — что ты сказала?
— Я спросила,
— Ах, верно, — я замолкаю на мгновение, обдумывая этот вопрос, — еда. Я думаю, что будет идеально, если кухня будет вкусной и итальянской.
— Конечно, — соглашается она, и уголки ее губ трогает улыбка, — для моего дорогого друга, все только самое лучшее.
— Очень признателен.
Я смеюсь, но мой смех кажется пустым для моих ушей. Ева, должно быть, тоже это замечает, потому что выражение ее лица смягчается, и она какое-то время внимательно изучает меня, прежде чем решает в очередной раз разрядить обстановку так, как умеет только она.
— Помнишь тот случай, когда мы были подростками, и Амелия убедила нас всех создать собственную группу? — хихикает она, и ее карие глаза цвета молочного шоколада озорно блестят.
Я не могу удержаться от смеха при воспоминании об этом.
— О, Боже, как я мог забыть? Я застрял за барабанами, пока вы двое пытались петь.
— Эй, мы неплохо пели! — Ева протестует, симулируя обиду.
— Конечно, — поддразниваю я, ухмыляясь, — если под «неплохо» ты подразумеваешь «совершенно глухие».
— Хорошо, возможно, нам не суждено было добиться успеха в музыкальном поприще, — признает она, смеясь вместе со мной, — но это было весело, правда?
— Определенно, — соглашаюсь я, тяжесть на моих плечах становится легче, когда внутри меня нарастает смех.
— Даже несмотря на то, насколько хреново обстояли дела с моей семьей, нам всё равно удавалось хорошо проводить время, не так ли?
— Сто процентов, — Ева кивает, ее искренняя и сияющая улыбка согревает меня изнутри, — мне было трудно даже здраво мыслить в моем доме, когда я росла. Со всеми моими братьями и сестрами никогда не было ни минуты покоя, за исключением тех моментов, когда я была в доме Кинг.
Я усмехаюсь, задаваясь вопросом, как кто-то мог подумать, что наш дом был мирным убежищем. Однако сейчас я позволяю себе потеряться в воспоминаниях, цепляясь за душевный комфорт, который они приносят.
— За незабываемые моменты в жизни, — говорю я, поднимая воображаемый бокал.
— Согласна, — соглашается Ева, чокаясь своим невидимым бокалом с моим. И еще ненадолго я позволяю себе насладиться теплотой ее компании, отодвигая тени неуверенности на задворки своего сознания.
Ева делает паузу и откидывается на спинку сиденья, осматривая меня с ног до головы.
— Что? — спрашиваю я. Мне любопытно, о чем она думает.
Она улыбается.
— Ничего, я просто не могу смириться с тем, как хорошо ты выглядишь.
Я смотрю на свой костюм, прежде чем снова взглянуть на нее.
— Спасибо, но я ничто по сравнению с тобой, Ева. Сегодня вечером ты выглядишь просто шикарно.
Ее щеки приобретают красивый румянец, и я ловлю себя на мысли, как бы повезло любому мужчине, если бы рядом с ним была такая женщина, как она. Возможно, однажды я тоже найду кого-то, кто в любой момент сможет меня поддержать.