Багровые Небеса
Шрифт:
Он увидел истерзанную «Иглу», скользящую к планете Эволгов в окружении хаотично парящих вокруг обломков, и…
Рощин уже не мог поручиться - его ли сознание создает миражи, или, пересекая курс атакующего броска корветов, из пучин гиперсферы на самом деле поднимаются иные корабли?
Сознание гасло.
Лишь где-то на донышке души теплился последний, робкий язычок пламени, освещающий образ надежды…
– Он ударил!
– Экстренное всплытие!
– Боевым постам, огонь по выбору!
– Секции
Десять корветов и фрегат поднимались из пучин гиперсферы.
Момент обратного перехода, когда в течение нескольких секунд системы кораблей глухи, немы и слепы, превращает флот в легкую мишень, - если бы не удар Рощина, на мгновенье вырубивший кибрайкеров, работающих на «Инфосистемз», последние успели бы сориентировать боевые системы корветов на атаку поднимающегося из гиперсферы флота.
Это могло стать разгромом, ни чем не оправданным, самоубийственным риском, и никто на борту боевых судов Конфедерации не понимал, чего ждет полковник Фон Риттер, удерживая флот на границе метрик?
А он ждал именно этого момента, словно знал, знал наверняка, - Рощин просто так не сдастся…
Ждал и не ошибся в своем страшном провидении.
Корабли Конфедерации, появляясь в трехмерном континууме, тут же озарялись сполохами от работающих в режиме беглого огня ракетно-лазерных комплексов.
Пять корветов превратились в бесформенные, клубящиеся облака обломков, в пространстве мелькали росчерки жалящего когерентного излучения, ярились взрывы силовых установок, но этого не мог наблюдать даже Хьюго, лишь Эллен, в сознании которой притаился Эволг, смотрела в кажущуюся пустоту сумеречной рубки управления «Иглы», четко воспринимая буйство беснующихся вокруг энергий.
Эпилог
Родина Эволгов. Настоящее…
Порывы ветра гнали над изменчивой поверхностью пустыни миллионы тонн песка.
В непрекращающейся буре, освещенной красноватым сиянием полудня, то и дело били разряды молний.
Энергии, древние как сам мир, сплетали здесь свое замысловатое кружево, и среди мрачного великолепия стихии безмятежно парил Эволг, вернувшийся на простор в третий раз обретенной Родины.
Вадим, бережно поддерживая Эллен, медленно шел к шлюзовому отсеку посадочного модуля.
Эволг кружил подле.
Он узнал, кто такие люди, сумел понять, что они бывают разные .
Не улетай… Мне будет одиноко.
Рощин остановился.
Я не улетаю. Мне некуда лететь.– Мысленно ответил он. В образах, переданных имплантами Вадима, чувствовалась смертельная усталость, печаль и надежда.
– Мы поговорим с тобой позже, ладно? Мне нужно много сделать.
Я буду ждать.
Эволг исчез среди беснующейся стихии, и Вадим вновь остался один.
В который уже раз?
Он помог Элен подняться в шлюз, затем отвел ее в медицинский отсек модуля, стараясь не встречаться с взглядом пустых глаз, к которым пока не вернулось осмысленное выражение жизни.
Через некоторое время она уснула.
Вадим немного посидел подле, затем, собрав остатки сил, пошел по направлению тесной пилотажной кабины спускаемого модуля.
Он чувствовал его не оставят в покое и впереди еще трудные объяснения с командованием флота Конфедерации.
Вряд ли ему удастся сохранить «Иглу».
Войдя в пилотажный отсек, он невольно вздрогнул.
В кресле за пультом управления спиной к входу сидел человек в форме полковника ВКС Конфедерации Солнц.
– Как вы сюда попали?
– Без тени любезности спросил Вадим.
– Не могли оставить меня в покое? Следили?
– Какой ты стал резкий и мрачный. Не узнаю тебя.
– Полковник Фон Риттер, если не ошибаюсь?
– Вадим от чего-то вновь вздрогнул, словно его кольнуло предчувствие.
– Не ошибаешься.
– Полковник повернулся вместе с креслом, встал и вдруг шагнул на встречу Вадиму, крепко сжав Рощина в объятиях.
– Дитрих Кроу, урожденный Фон Риттер, к твоим услугам, малыш…
Борт фрегата «Стремительный». Двенадцать часов спустя…
Вадим и Дитрих стояли на обзорной площадке ходовой рубки «Стремительного».
По курсу корабля клубилась подсвеченная багровым сиянием близкой звезды атмосфера Родины Эволгов.
Вадиму часто приходилось видеть багровые небеса. Так сложилась его судьба.
– Дитрих ты должен многое объяснить.
– Произнес Вадим.
– Вне сомнений. Но мне бы не хотелось, чтобы ты воспринимал меня как-то иначе, по-новому. Я ведь действительно прошел полный курс подготовки кибрайкера в одной из корпоративных школ Окраины. Это уже позже мне посчастливилось: во время одной из операций я был схвачен парнями из спецотдела главного разведуправления Конфедерации.
– И тебя не приговорили к пожизненному заключению?
– Нет. Напротив. Мне предложили работу. Но сначала больно ткнули носом в реальность, показали, как искусственно создаются антиподы, как формируются когорты кибрайкеров и мнемоников. Поверь это было похуже, чем приговор, или какое-то наказание. Я узнал правду и не мог более позволить себе иллюзий или заблуждений.
– Странная история.
– Ничего странного. Хотя возможно здесь сыграло роль, что мой прадед служил первой Конфедерации, а отец, которого я потерял еще в детстве, в свое время отказался продолжать семейную традицию, покинув Ганио, где два поколения моих предков командовали отрядами наемников в период безвластия.