Багровые узы
Шрифт:
— Кое-какие неприятности, — отвечает он и разворачивается, направляясь к двери в отцовский кабинет.
Я мчусь в свою комнату и, раздеваясь прямо на ходу, захожу в ванную комнату. Как бы мне ни хотелось, чтобы запах незнакомца задержался на моем теле подольше, я понимаю, что не могу себе этого позволить. Я собираю волосы в хвост и стараюсь как можно быстрее принять душ, прежде чем выскакиваю и наспех вытираюсь полотенцем. Натягивая одну из своих многочисленных толстовок с логотипом Нью-Йоркского университета,
Я торопливо выхожу из комнаты и иду по коридору, гадая о новостях, которые меня ждут. Возможно, отец сказал Винсенту, что есть шанс, что однажды я буду главой семьи? Или кто-то видел меня с Алексом, и мне конец?
Дверь в кабинет моего отца открыта, и издалека я вижу отца и его заместителя Энтони, стоящего возле его стола. Винсент сидит на одном из стульев возле камина.
Когда я вхожу, все взгляды обращаются на меня.
— Прощу прощения, что заставила вас ждать, — начинаю я.
Энтони, не произнося ни слова, пересекает комнату и закрывает за мной дверь. Я подхожу к Винсенту и сажусь напротив него.
— Что, черт возьми, происходит? — Шепчу я, слегка наклоняясь к брату.
— Сейчас узнаешь, — отвечает Винсент, глядя в сторону отца.
Проходит несколько минут, но никто не говорит ни слова. Я не могу больше выносить витающего в воздухе напряжения, поэтому решаю взять дело в свои руки. Резко вскочив на ноги, я пересекаю комнату и приближаюсь к отцовскому столу. Отец даже не отрывает взгляда от стопки бумаг на столе, как стоящий прямо за его спиной Энтони.
Когда мы ранее говорили о возможности того, что я возглавлю семью Кингов, мой отец не сказал мне о том, что Энтони также был претендентом на эту должность. У нас ранее не было необходимости обсуждать все это, так как все знали, что он был единственным человеком, которому отец доверял больше, чем кому-либо в мире. Не нужно быть гением, что бы понять, что если отец сочтет нас с братом недостойными этой должности, Энтони будет следующим в очереди.
— Кто-нибудь скажет мне, наконец, что здесь происходит? — настойчиво требую я.
Отец пристально смотрит на меня, и я замечаю, что складка, образовывающаяся между его бровей, когда он хмурится, глубже, чем обычно. Это определенно не к добру.
— Мне очень жаль, Figlia1, — начинает он. — Надеюсь, я не испортил твой вечер с Марко, вызвав тебя сюда, но боюсь, у меня не было другого выбора. Нашей семье объявили войну.
— Войну? — переспрашиваю я, глядя на человека, благодаря которому я большую часть жизни чувствовала себя в полной безопасности. — Что ты подразумеваешь под словом «война»?
— Это длинная история, но семья Ивановых решила, что мы проявили к ним неуважение, и они хотят урвать свой кусок, — объясняет он.
Я качаю головой,
— Зачем им воевать с нами? Мы ничего им не сделали, — настаиваю я.
Взгляд моего отца обращается к Энтони, а затем снова ко мне.
— Их жалобы имеют основание, но их требования неприемлемы для нас.
Я долго смотрю на отца, который за всю свою жизнь ни в чем, ни разу, не признал своей вины.
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что их недовольство имеет смысл? — переспрашиваю я.
Мой отец снова смотрит на лежащую перед ним стопку бумаг, и я знаю, что бы ни произошло, наша семья каким-то образом к этому причастна.
— Figlia, я не всегда был хорошим отцом или мужем… — начинает мой отец, и я сразу понимаю, о чем идет речь.
— Речь идет о том, что на тебя подали в суд из-за алиментов? — спрашиваю я, все еще не понимая, какое отношение это имеет к Ивановым.
— Откуда ты об этом знаешь? — охает отец, бросая на Винсента раздраженный взгляд.
— Что? Я ей ничего не говорил, — фыркает мой брат.
— Он ничего мне не говорил, папочка. Это я вчера вечером отдала документы ему в руки, — заявляю я и наблюдаю, как взгляд отца мечется между мной и братом.
— Мне нужно, чтобы ты меня выслушала. — говорит он строгим голосом, пристально глядя на меня. — Это очень деликатная ситуация, и я не хочу, чтобы кто-либо из вас, дети, был втянут в нее. Просто я не знаю, что мне делать.
— Папа, я не какая-то беспомощная маленькая девочка. Это и моя семья тоже, так что ты должен рассказать мне, что происходит. — отвечаю я.
— Это сложно, — говорит отец, а затем вздыхает. — Ты должна понимать, что то, что мы обсуждаем здесь, нельзя говорить никому за пределами этой комнаты. Ни твоей матери, ни Марко, никому, ты понимаешь?
Мой отец никогда не рассказывал мне о семейных тайнах. Я уверена в том, что раз он решил сделать это сейчас, точно не к добру.
— Я не скажу ни слова. — обещаю я.
— Я знаю, — отвечает он и выпрямляется на стуле. — Десять лет назад мы с твоей матерью переживали некоторые трудности, и… Ну, как бы мне ни было стыдно это признать, я начал встречаться с красивой молодой женщиной. В конце концов все закончилось, и она вышла замуж за подручного из семьи Ивановых. Я никогда больше о ней не слышал, пока вчера вечером не получил документы от твоего брата.
— Документы об алиментах, полученные вчера вечером, имеют какое-то отношение к этой женщине? — спрашиваю я, пытаясь не упустить ни единой важной детали.