Багровый берег
Шрифт:
Пендергаст сверился с записной книжкой.
— Полагаю, вы живете в доме с видом на солончаки.
Данвуди кивнул.
— Вы позавчера ночью были дома?
Снова кивок.
— Может, вы заметили нечто необычное в тот вечер? Слышали или видели что-нибудь?
— Не могу припомнить ничего подобного.
Пендергаст сделал запись в книжке.
— Как бы вы охарактеризовали работу юриста в Эксмуте?
— Удовлетворительно.
— И чем вы занимаетесь?
— От случая к случаю, но в основном обыкновенной юридической работой.
— Какого рода слушания вы проводите?
— Различные. Вопросы продажи недвижимости, имущественные иски, различные споры, запросы на снижение зональных тарифов и так далее.
— Ясно. И вы еще являетесь при этом членом городского управления. Полагаю, этот статус помогает вам в вашей работе.
Данвуди вырвал торчащую нить из своего свитера.
— Агент Пендергаст, я никогда не смешиваю свое гражданское положение с работой.
— Ну, разумеется.
Данвуди слабо улыбнулся. Констанс заметила, что он был довольно остроумным, и запугать его представлялось непростым делом.
— Вы женаты, мистер Данвуди?
— Уже нет.
Констанс, прищурившись, присмотрелась к этому человеку. Он обладал характерной адвокатской ловкостью отвечать на вопросы, не предоставляя толком никакой фактической информации.
— Понятно. Но у вас есть семья в городе.
Данвуди кивнул.
— Да. Мы проживаем здесь довольно давно.
— Насколько давно?
— Не могу даже сказать вам. Кажется, что Данвуди всегда жили в этом городе.
— Хорошо, вернемся к вашим живым родственником. Ваш брат Джо работает барменом здесь, в гостинице, не так ли?
При упоминании брата выражение гордости, которое, казалось, проступило на лице Данвуди, пока он говорил о своей семье, быстро исчезло: брови нахмурились, глаза стали будто пустыми и непроницаемыми.
— Так и есть.
— Вы занимаетесь уголовными преступлениями, мистер Данвуди? — спросил Пендергаст.
— На это в Эксмуте почти нет спроса.
— А в городе ведь есть подобные проблемы. Например, кража со взломом в доме Персиваля Лейка. Я также узнал от местного повара, здесь, в гостинице, что из их кухонной кладовой регулярно пропадают продукты.
— Вряд ли это можно назвать серьезными преступлениями.
— Вы когда-нибудь читали «Собаку Баскервиллей»? — спросил Пендергаст.
Данвуди немного замешкался, явно удивленный этим вопросом.
— Не вижу связи с делом.
— Просто позабавьте меня. Так вы читали «Собаку Баскервиллей»?
— Да.
— Тогда вы сможете вспомнить схожий набор обстоятельств. Пропажу еды, я имею в виду. Из Баскервилль-Холла.
Насколько могла видеть Констанс, выражение лица Данвуди стало еще более непроницаемым. Совершенно пустым. Он ничего не ответил.
Пендергаст захлопнул записную книжку и положил ее рядом с записывающим устройством.
— У меня больше нет вопросов. Благодарю вас, что уделили мне время.
Адвокат встал, по очереди кивнул обоим, а затем ушел, закрыв за собой дверь.
Констанс повернулась к Пендергасту.
— «Собака Баскервиллей»? Надеюсь, ты не разыгрываешь меня, Алоизий.
— Напротив. Ты разве не заметила его реакцию? Точнее, ее полное отсутствие, что является еще более красноречивым доказательством.
— Не могу сказать, что понимаю, чего ты добивался. Но он, безусловно, показался мне виновным.
— Воистину, Констанс! Все адвокаты в чем-то виновны, но этот, как мне показалась, виновен больше, чем другие, — он посмотрел на часы. — Пойдем. Я думаю, у нас хватит времени на чашку чая перед приходом нашего следующего гостя.
15
Они вернулись с чаепития и обнаружили мужчину, ожидавшего у закрытой двери и держащего бейсболку в руке. Пендергаст впустил его в комнату для допросов, и гость осмотрел ее слезящимися глазами. Обстановка явно напугала его. Констанс не видела этого человека раньше. Когда он прошел мимо нее, она уловила исходивший от него слабый запах бурбона и сигарного дыма.
— Устраивайтесь поудобнее, мистер ЛаРу, — сказал ему Пендергаст.
Мужчина опустился в кресло.
С привычной педантичностью Пендергаст подготовил записывающую ленту на катушках, отрегулировал элементы управления, настроил микрофон и нажал кнопку пуска. Катушки завертелась. Констанс с интересом отметила, что он не потрудился проводить такие манипуляции, когда опрашивал адвоката.
— Пожалуйста, говорите четко в микрофон.
Кивок.
— Да, сэр.
— Назовите свое имя и адрес для протокола.
Гордон ЛаРу проживал в Дилл-Тауне и, судя по его словам, провел там всю свою жизнь, зарабатывая тем, что держал мелкий бизнес по обработке газонов.
— И как долго вы косите траву на лужайке мистера Лейка?
— Уже двенадцать лет.
— В выходные мистер Лейк был в отъезде, и в его дом было совершено незаконное проникновение. В те выходные вы тоже стригли его газон?
— Да. Он любит, чтобы я приходил, когда его не бывает дома, потому что шум действует ему на нервы.
— В какое время вы пришли в те выходные?
— В субботу около одиннадцати.
— Вы заметили что-нибудь необычное?
— Нет. Газон не нуждался в тщательной обработке — так всегда бывает осенью. Мистер Лейк любит аккуратный газон, у него ведь там сад скульптур...
— Может, вы заметили что-то, свидетельствовавшее о том, что в доме кто-то присутствовал?
— Я ничего такого не заметил. Я и подумать не мог, что кто-то вломится в дом. Поблизости не было ни подозрительных машин... ничего такого.
— В какое время вы ушли?