Бакалавр
Шрифт:
Приказы:
— Тина, займись! — Ланы и:
— Кривич, прикрыть! — Солджера звучат одновременно.
Это он молодец, в обороне Тани вполне хватит, а бегать ночью по горному лесу ей не стоит. Не тот типаж. Тем более что непосредственной опасности рядом, кажется, нет. Вот и Махров подтверждает, хотя даже в кольце коммуникатора слышно, как скрипят стиснутые зубы.
Три мертвеца на стланике у самого блистера явно срезаны очередью. Ещё двоих (кажется, двоих) разметало взрывом гранаты. Значит, из пятнадцати меток осталось не больше десятка. Уже проще. Вниз, бегом, туда, где всё ещё держат оборону спасатели. Точно, держат. Кабы не держали — пальба давно стихла бы.
Вой и грохот орудий Тимовой яхты сливаются с перестрелкой и ухо перестаёт их воспринимать. Тело. Ещё одно. И ещё. Семь в остатке? А этот — живой. Вывернутые за спину руки крест-накрест прикручены к щиколоткам. Да, в такой позе не только не побегаешь, но и не покатаешься. Молодец, старый!..
Ага, а вот и ещё один. На ходу набросив на него, как и на первого, поисковый маячок, Лана мчится вниз по склону. Ещё один труп… ну да, она же просила парочку, вот парочку ей и оставили. Какая педантичность!
Бой всё ближе. Всполохи корабельный орудий высвечивают силуэты нападающих и заметный разрыв в цепи там, где, должно быть, прошёл Моралес. Остервенело рычат собаки, в кольце вдруг прорезается напряженный голос Хокинса:
— Дитц! Дитц! Да кошка же!
— Здесь кошка, — отзывается она на бегу. — Мы рядом, держитесь.
— Хокинс принял, — невозмутимо отзывается спасатель.
И Лана с Солджером в один голос выдыхают:
— Начали!
Составление донесения занимает, зачастую, куда больше времени, чем события, послужившие поводом для него. Истина простая, общеизвестная. И крайне неудобная сейчас, когда к окрестностям «Приюта старого тролля» вот-вот подтянутся поднятые по тревоге армия (что ещё полбеды) и полиция. Вот полиция-то как раз была Лане совершенно без надобности. Но выбирать не приходилось.
Кроме того, существовала определённая проблема с тем, что именно сообщать работодателю, которого организовал ей Ли Юйши. Выполнение одновременно двух контрактов требовало предельной аккуратности в формулировках и выборе соответствующих подтверждений. Поэтому, наговаривая доклад и вставляя в него в нужных местах снимки и порядком обрезанные записи видеофиксаторов, Лана прекрасно осознавала необходимость чёткого разграничения сфер.
Рапорт Дедуле Горовицу — ерунда, оставим это Тиму. Да и Солджер прекрасно разберётся с тем, что и в каком объеме сообщать своему руководству. А вот тем, чьи интересы столь блистательно представляет Герхард Шмидт… где он, кстати? Жив ли? Ага, вот. Сидит на какой-то то ли бочке, то ли перевернутом ведре. Причем сидит с таким видом, словно под задницей у него — уютнейшее из кресел. А вокруг — не импровизированный госпиталь, развернутый прямо на обломках всего подряд, от строений курорта до коптера, на котором он прилетел, а его собственный кабинет. И ни когда-то элегантный, а теперь висящий лохмотьями костюм ему не помеха, ни лаково блестящая, залитая гелем ссадина на скуле. Ну, пусть посидит пока. Хорошо, что не улетел, скоро понадобится.
Да, так что касается таинственных интересантов… им совершенно необязательно знать, кого и почему совместная группа искала на заброшенной базе. И уж тем более — что (помимо собственно базы) нашла. Вот и крутись, как хочешь. Ладно, не впервой. А вот полиция — это плохо.
Лана хотела было потереть пульсирующий болью висок, но остановилась, не закончив движения. Висок был решительно недоступен ввиду наложенной повязки. Да, заряд скользнул по касательной, это и спасло, но поучаствовать в схватке ей почти не довелось. Так, постреляла немного в самом начале, свернула пару первых попавшихся шей, а потом…
Потом всё, что она могла — неподвижно лежать, повинуясь выкрикнутому приказу. И тупо удивляться тому, что крутящийся над ней смерч — свирепый, оскаленный, матерящийся голосом Альта смерч — как-то ухитряется не задевать её тело огромными ботинками.
И теперь злость из-за пошедшей наперекосяк миссии и ожидание грядущих неприятностей с полицией полировались головной болью. С некоторых пор ей приходилось быть предельно осторожной при применении медикаментов, так что до возвращения Тины и думать было нечего принять обезболивающее. И поспать в ближайшее время точно не получится…
На слип Тимовой яхты вышли сам Тим и, чуть сзади, Солджер. Совершенно непохожие внешне, сейчас мужчины выглядели братьями. Горошинами из одного стручка. И судя по тому, каким мрачным азартом горели их глаза и какие — совершенно одинаковые — ухмылки кривили губы, допрос пленников прошёл успешно. Гибель товарищей коллеги явно задвинули на задний план. Оставив первые позиции для дела, которое, очевидно, сладилось. Пусть и довольно условно.
Смотреть на их рожи не было никаких сил, но куда смотреть? На почти безнадежную суету медиков — уж больно много работы, а рук и средств не хватает? На ряды тел с закрытыми лицами? А ведь там и умница Ципрас, и Озеров… и Моралеса уже ни о чём не расспросишь… как же он ухитрился так нелепо подставиться?! С его-то отчётливо видным опытом! Скверно. Скверно складывается, крысий хвост!
Правда, Радар, ухитрившийся выйти из боя без единой царапины, уже успел сообщить ей, что семь «неучтенных» тел были отправлены в закрытых гробах (молодец, Солджер!) с Атлантиды на Чарити. Это подтверждало, пусть и довольно условно, предположения о том, что без «Пиза Тауэр» тут не обошлось. Станция располагалась в той же системе, что и планета. Но тут вставал в полный рост вопрос о том, в какую сумму взяток (или — в какое количество и качество нажатых кнопок) обошлась эта самая отправка, осуществлённая в разгар происходящего расследования. Хорошо работают… и опасно. Для их дела опасно.
Ох, как же голова-то болит!
Словно почувствовав её настроение и разрешив себе, наконец, вспомнить как минимум одну из его причин, коллеги разом посерьезнели и подошли вплотную. Теперь их спины надежно загораживали то, на что Лане, в текущем её состоянии, смотреть не стоило. Первым, с грубоватой прямотой, заговорил Солджер:
— Слышь, подруга, ты чего анальгетик не примешь? На тебя и глядеть-то больно!
— Тину жду, — скривилась Лана и всё-таки потерла висок сквозь повязку. Легче на стало. — Меня несколько лет назад, после одной довольно занятной вылазки, на Шанхае собрали в прямом смысле из запчастей… но всё заменить нельзя. Наши, конечно, потом ещё подшаманили малость, сделали всё возможное… только я ведь модифицирована, много не нашаманишь, как ни старайся. Так что обезболивающие и всякая прочая фармацевтика — исключительно под присмотром врача, имеющего доступ к медицинской истории. Вот, сижу, дожидаюсь, авось у дока Танк найдется пара минут. Что там?
Лана дёрнула подбородком в сторону яхты. Зря, вообще-то, головой ей сейчас вообще не стоило шевелить.
— Средне, — отозвался Тим. — Это исполнители, пешки. Толку с них? Ну, наняли, поставили задачу — разобраться, в первую очередь, с нами, да и вообще свидетелей почистить. А кто, что… Дальше работа для полиции или армии, мы тут не при делах. Это не профи. То есть, они-то думают, что профи, а на деле — ты сама всё видела. Оборудование хорошее, но как только выбили тех, кто умел с ним обращаться, всё посыпалось.