Балканский синдром
Шрифт:
– Не нужно лишних слов. Это я тоже знаю. Где и когда мы можем увидеться?
– Вам нельзя выходить из отеля, – убежденно произнес Бачанович. – В холле постоянно дежурят двое сотрудников из службы безопасности, специально приставленные к вам. Лучше будет, если я сам приду.
– Вы думаете, что они не знают вас в лицо?
– Знают, конечно, но я смогу пройти… как это по-русски… незамечено. Или нет. Незаметно. Ждите меня на втором этаже, у номера двадцать два. Дверь в номер будет открыта. Вам нужно туда войти. Только никуда оттуда не уходите. Ровно через двадцать минут я приду. В коридоре камер нет, это я точно знаю.
– Договорились. – Дронго отключил телефон, вынул сим-карту и убрал аппарат в чемодан.
Ровно через двадцать минут он уже находился в небольшом номере, дверь в который оказалась действительно открыта. Почти сразу без стука вошел мужчина, ниже среднего роста, плотный, коренастый, с большим носом и запоминающимися темными глазами, быстро подошел к гостю и энергично потряс ему руку.
– Спасибо, что пришли. Я – Марко Бачанович.
– Меня обычно называют Дронго. Как вы вошли?
– Через кухню. Я заранее знал, что вы остановитесь именно в этом отеле, и подготовился. Этот номер снял один из моих знакомых, поэтому я решил встретиться с вами именно здесь.
– Предусмотрительно, – согласился Дронго. – Зачем я вам понадобился?
– Я знаю, что вас пригласили в Белград в качестве эксперта для проведения специального расследования по факту убийства Предрага Баштича.
– Все правильно. А я знаю, что вас отстранили от продолжения расследования, и вы подали рапорт об отставке, который был сразу принят. И еще, что вы близкий друг заместителя прокурора Сербии господина Вукославлевича.
– Да, это так, – усмехнулся Бачанович, – поэтому мне так срочно нужно было с вами встретиться.
– Я вас слушаю.
– Дело в том, что там должна была состояться очень важная встреча представителей бывших республик Югославии, – сообщил Бачанович. – Встреча носила закрытый и конфиденциальный характер, и никто из посторонних не должен был знать о ней. Кроме сотрудников охраны, там должно было находиться еще пять человек, включая самого Баштича, а на самом деле их было десять. И этот факт мне сразу не понравился. Если встреча настолько секретная и закрытая, то почему так много посторонних оказалось в этом доме в момент убийства вице-премьера? Но об этом стараются не вспоминать, хотя, конечно, всех присутствующих свидетелей допросили.
– Кто эти пятеро «лишних»? – спросил Дронго.
– Скорее четверо, – поправился Бачанович. – Дело в том, что должен был приехать заместитель господина Баштича, чтобы уточнить возможные детали подписания протокола о намерениях. Так что господин Петкович был там по вполне уважительным причинам. Но остальные… Во-первых, сын погибшего Зоран Баштич, который почти никогда не появлялся в этом месте и неожиданно оказался там именно в тот вечер, когда убили его отца. Более того, судя по предварительному расследованию, он оказался последним, кто видел господина Баштича живым.
– Кто еще?
– Сотрудница секретариата господина Баштича – Даниэла Милованович. Я специально проверял, у нее даже не было допуска к работе с секретными документами. Супруга господина Петковича, Видрана Петкович, тоже не должна была присутствовать на таком закрытом совещании. Затем неизвестно откуда появившийся охранник – Радко Недич, которого там не должно было быть, в списке заявленных сотрудников охраны еще за три дня до этого совещания он не значился, однако в этот вечер появился. Более того, он не числился среди сотрудников охраны и был принят на работу за день до совещания. Разумеется, у меня появились вопросы к этому Недичу, и я попросил дать мне санкцию на его задержание. Но сначала долго тянули с его арестом, а затем не разрешили допросить, пояснив, что его будут допрашивать другие люди. Я все-таки настоял на своем и сумел допросить его в присутствии сотрудников службы безопасности, но он ничего конкретного не сказал. А после моего отстранения его вообще выпустили под подписку о невыезде. Одного из главных подозреваемых! И они хотели, чтобы я молчал и не задавал никаких вопросов. Даже намекнули, что это было сделано в государственных интересах и я должен искать возможного убийцу среди других людей. Но я всю жизнь работал следователем и знаю, что существуют причинные связи в любом преступлении при любом расследовании.
Четверо возможных подозреваемых не должны были находиться в этом доме в момент совещания. Даже если Петкович действительно должен был там появиться в связи с подготовкой документов, его вызвали в последний момент.
– Кого именно вы подозреваете?
– Полагаю, что это сделал Недич. Очевидно, в политическом руководстве нашей страны кто-то решил отказаться от этих соглашений или, что еще хуже, попытаться разыграть смерть чиновника такого высокого ранга в собственных интересах.
– Я не совсем понимаю, какие могут быть в этом случае дивиденды?
– Очень большие. Баштич был популярным политиком и реальным претендентом на премьерское кресло. Значит, его устранение, возможно, выгодно нашему премьеру. Да и президент, скорее всего, опасался такого напористого кандидата. У Баштича были крепкие связи с Хорватией и Македонией. Так получилось, что его первая жена из Загреба, а ее отец сейчас – вице-спикер хорватского парламента, а другой его бывший тесть – глава национального банка Македонии. Вот такой невероятный выбор жен был у молодого политика. В это даже трудно поверить, но иногда подобное в жизни случается.
– Значит, ваш Баштич умел выбирать себе жен, – усмехнулся Дронго, – такой своеобразный «синдром Державина».
– Что? – не понял Бачанович. – О чем вы говорите?
– В Москве есть очень популярный актер из Театра сатиры, – пояснил Дронго, – Михаил Державин. Очень интеллигентный, симпатичный, мягкий, добрый, нравится женщинам. Трижды был женат. Одна из его жен – дочь великого актера Аркадия Райкина, а другая – дочь маршала Буденного. Кажется, что так не бывает, но он женился в третий раз на популярной актрисе и уже достаточно долго и счастливо живет с ней. Да, встречаются иногда такие невероятные случаи.
– Может быть, – нервно согласился Бачанович, – но учтите, что Баштич в первый раз женился в возрасте девятнадцати лет на девушке, которая была старше его на два года, дочери Горана Квесича, одного из руководителей партийной организации в Хорватии, и сразу начал делать карьеру. А когда все затрещало, он еще в девяностом году развелся со своей супругой Ядранкой, оставив ее с трехлетним сыном. Потом в девяносто третьем женился на дочери Андона Китанова. Тогда повсюду шли ожесточенные бои, а Македония была неким оазисом спокойствия. Китанов очень обеспеченный человек. Но в девяносто девятом они развелись, на этот раз Баштич оставил уже четырехлетнюю дочь. А несколько лет назад он женился на Шарлотте Хейнкесс и сразу получил назначение послом в Германию, один из самых главных дипломатических постов в нашей стране…