Баллада ворона
Шрифт:
Он надеялся, что она убивала только низших фейри. Если она снова порвет его сестер, ему придется вмешиваться серьезнее, чем он хотел.
Дверь тронного зала была приоткрыта. Свет падал в трещину, уже был плохим знаком. Его родители не любили свет. Их паучьи глаза были чувствительны, и они ненавидели полностью видеть друг друга.
Хотя они ценили уродливость детей, они видели то, что и Благие, когда глядели друг на друга. Они были чудищами. Существами, которые могли оставаться лишь во тьме.
Он
Его мать безмолвно лежала на троне. Его отец топал мимо своих детей, все лапы двигались раздельно, но Бран скривился от того, как он махал руками. Король Неблагих любил всем вредить. Он любил боль других, а его мать наслаждалась страхом. Вместе они были опасной парой.
Бран посмотрел на паутину на потолке. Его сестры свисали там с больших крюков в их спинах. Слепые глаза крутились, они склоняли головы, пытаясь понять, где был отец, чтобы опуститься или подняться. Его сестры научились прятаться.
Он был удивлен, что они покинули библиотеку. Это было плохо для его братьев.
Они втроем стояли перед троном. Плечом к плечу они открыли спины матери и смотрели на того брата, что стоял в центре зала.
Эоин был ближе всех по возрасту к Брану, на этом их сходство заканчивалось. Некоторые говорили, что он даже не был ребенком Неблагого короля. Он выделялся своим видом.
Рыжие волосы ниспадали гривой ниже его плеч. Его кожа была такой бледной, что Бран видел вены даже издалека. Узкие глаза следили за происходящим с большим умом, чем у других его братьев.
На нем был только килт, черный и с потрепанными краями. Мышцы двигались на его груди, и Бран отметил, что брат стал больше с их прошлой встречи. Эоин сделал свое тело идеальным оружием. Это было плохим знаком у Неблагих.
Его младший брат подрос.
— Это не будет забыто, — прорычал его отец. — Из всех твоих братьев ты никогда не будешь сидеть на этом троне.
— Только я должен быть твоим преемником, — голос Эоина стал ниже. Он ударил по тронному залу как хлыст, с силой. — Моим братьям не хватает качеств для роли короля. Они погубят это королевство. Я не буду стоять в стороне и смотреть на это.
Неблагой король поднялся на четырех лапах, размахивая остальными в воздухе, готовясь напасть на своего сына. Бран уже видел последствия его гнева.
Он шагнул вперед и кашлянул.
— Думаю, у них уже есть король-сын. Так что ты ошибаешься, Эоин. Мое королевство процветает.
Плечи Эоина напряглись.
— Это королевство лишь на словах.
— Но слова и важны.
Его мать склонилась на троне, волосы сдвинулись, открывая ее бледные груди.
— Сын! Ты вернулся к нам.
Словно он вернулся бы из-за чего-то меньшего, чем война. Бран хмуро
— Чтобы остановить этот бред и вразумить вас. Вы забыли, что было после последней войны? Со всеми нами?
— Бран… — она обмякла на троне как избалованный ребенок. — Это такой скучный разговор. Лучше выбери сторону и борись с нами. Как в старые дни, когда ты еще был моим любимым мальчиком.
Она говорила о темном периоде его жизни, который он давно отказывался признавать.
— Хватить, мать.
— Это тебя не касается, — рявкнул Эоин. — Вернись в свою дыру в земле.
— О, если бы я мог, брат. Я не хотел приходить сюда и чинить то, что ты сломал.
Эоин бросился, но его остановил вопль их отца:
— Хватит! Оба.
Бран слышал этот тон много раз в жизни и не вздрогнул. Он отпрянул, гневно скаля зубы. Он был взрослым. Он не должен был бояться крика отца. Он тоже был королем.
Его отец пошел вперед, когти на его лапах стучали по полу.
— Тебя сюда не звали, забытый сын. Я не хочу тебя видеть.
Слова жалили больше, чем должны были.
— Я не дам вам начать гражданскую войну между собой и порвать этот мир. Благие готовились к такому уже давно. Они заберут все, что у нас есть, превратят в то, что хотят. Они будут кормиться на нашей гражданской войне, — он поймал взгляд его матери.
— Ты это знаешь, как и я.
— Я пережила это, — ответила его мать. Она подвинула лапу, потерла ею другую. Шорох волосков и панциря напомнил ему о детстве, проведенном с этой чудовищной матерью. — Благим нравится думать, боимся ли мы их. Мы — нет.
— Вы не можете управлять тем, что будет, если начнется война. Пока вы отвлечетесь друг на друга, они нападут на королевство и заберут его.
— Они не могут забрать то, что не их, — прорычал его отец.
— Могут. Все мы были просто Туата де Дананн, а потом они ушли. А теперь мы тут, разбиты на две группы, ненавидящие друг друга из-за наших различий, и вы ссоритесь как дети!
Эоин засмеялся. Он убрал руки за спину и покачал головой.
— Брат, тут три королевства. Благие — хорошие фейри. Неблагие — плохие. И нижнародец, на который всем плевать.
Как он смел? Бран повернулся и строго направил палец на брата.
— Мне не плевать. И тебе не должно быть, потому что они хороши в своем деле. Или тебе уже не хочется на Дикую Охоту? Помнится, в этом году тебя не пригласили.
— Из-за старых предрассудков.
— Нет. Потому что ты непредсказуемый и не можешь даже следовать традициям Неблагих.
— С каких пор тебя тревожат правила, брат? Ты всегда склонялся к Благим, но жалеть слабых? Подменышей возвращают к их дворам не просто так, — его брат оскалился.