Баллады о Боре-Робингуде: Из России – с приветом
Шрифт:
– С телебашни, которая, надо полагать, охраняется так, как и положено при тоталитарном режиме; или с вертолета, которого у нас нет, – меланхолично уточняет Подполковник, не отрывая глаз от экрана ноутбука, а пальцев – от клавиатуры.
– Товарищ Подполковник, – усмехается Робингуд, – как всегда, тактично оставляет за кадром главную проблему, акцентируя внимание на технических деталях… Да, замочить-то Тюркбаши, мы может, и замочим, но только не факт, что от того будет прок. А ну, как наследник престола устроит, на радостях, вместо всеобщей амнистии – гекатомбу: не выпустит всех, кто сидит – а, напротив того, похоронит их, так сказать, в одном кургане с вождем? Бывали пре-це-денты…
Отсюда – наша вторая стратегическая линия… которую, собственно, и
– В порядке бреда… – подает голос Чип. – А если этого Тюркбаши не грохнуть, а похитить? И обменять…
– Ты думай, чего несешь! – укоризненно взирает на компьютерную звезду Ванюша.
– Да я ж и говорю – «в порядке бреда», – вздыхает Чип.
– Стоять! – вдруг откликается железным командирским тоном Робингуд. Усталый гул неизбежных на эдаком часу «мозгового штурма» энтропийных разговорчиков в строю немедля плющится в полную тишину; атаман абсолютно неподвижен, глаза полуприкрыты – можно лишь догадываться, с какой умопомрачительной скоростью тасует сейчас файлы суперкомпьютер, разместившийся в его черепе.
– Молодец, Чип! – заключает, наконец Робингуд, и на губах его, впервые за последние часы, возникает бледная улыбка. – Благодарность перед строем. Как же мы сразу-то не дотумкали…
На физиономиях вольных стрелков воцаряется выражение полнейшего недоумия.
– Ты, Боря, часом, не перегрелся? – вслух резюмирует это «коллективное-бессознательное» Подполковник. – Ну, покушение на диктатора – это еще туда-сюда: один-единственный выстрел – и уноси ноги, откинув ствол, но похищение… это же на порядок сложнее! На три порядка! В чужой столице, без подготовки…
– Да при чем тут диктатор и чужая столица? – с ответным недоумением воззряется на своего начштаба атаман. – Мы похитим их здешнего посла, этого самого светоча наркоторговли. А потом спросим у дядюшки-Президента: в каком виде он предпочитает получить назад своего племянника – целиком или по частям, начиная с яиц…
– Да, это, пожалуй, должно подействовать, – после минутного раздумья соглашается Подполковник, а затем вдруг ухмыляется: – А тебе не пришло в голову, что они в качестве «адекватного, но асимметричного ответа» выведут российского посла на площадь Регистан, поставят его под большим минаретом в позу «мамы, моющей пол», и – всей республикой…
– Об заднице российского посла, – внезапно наливаясь яростью, рявкает Робингуд, – есть кому позаботиться и без нас: вон их, полон Кремль, дармоедов, да еще Смоленка с Лубянкой и Арбатским военным округом! Что до меня, то я бы этому самому послу – за его многолетние свершения на ниве защиты тамошних русских – даже и на вазелин бы скидываться не стал. Ясно?!!
16
Миновав Кремль и серую громаду «Дома на Набережной», в устье, где сливаются стремнины Полянки и улицы Димитрова, заходит… ах да, виноват: я, знаете ли, принадлежу к тому поколению, что раньше всегда называло «улицу Димитрова» – «Якиманкой», но теперь по гроб жизни будет называть «Якиманку» – «Димитрова»… так вот, в означенное устье заходит на всех парусах ничем не примечательная бээмвэшка. От стрелки, где чугуниевый председатель Коминтерна с немалой экспрессией проделывает, наконец, то, на что при жизни ему так ни разу и не достало смелости – демонстрирует Кремлю вполне себе ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЙ оскорбительный жест, – бээмвэшка перекладывает руля налево, на Большую Полянку, и швартуется на якорной стоянке у книжного супермаркета «Молодая гвардия». Экипаж бээмвэшки (Подполковник с Робингудом и Ванюшей) чинно сходит на причал и направляется к Первому Казачьему переулку – неразлучной тройкой, как и положено советским морякам в иностранном порту, где они ежечасно могут стать объектом провокации западных спецслужб.
– …Раньше, Боря, я захаживал в эти места регулярно. Тут, в Казачьем, некоторое время обретался лучший в Москве книжный магазинчик, «19-ое октября»…
– А потом?
– А потом он прогорел. Что естественно: я ж ведь говорю – «лучший»… Ну вот, любуйся на свои Мораннонские ворота.
М-да, полюбоваться есть на что… Посольство республики Тюркестан, занимающее квадрат в две трети гектара на углу Большой Полянки и Казачьего, – это тебе не арбатский особнячок в стиле русский модерн, удовлетворяющий скромным запросам «датчан и разных прочих шведов»: тут авторитетная держава, пальцы веером… Массивный светло-серый куб без особых примет, отделенный от декорированной милицейскими будками трехметровой решетчатой ограды обширным и как-то даже демонстративно пустым заасфальтированным пространством; очень грамотно. Окна, правда, кажутся чуток великоватыми для крепости, однако характерный зеленоватый отлив их стекла без лишних слов подскажет профессионалу, что тут ловить нечего: из винтовки не проймешь – нужен гранатомет.
– Помнится, в детстве, когда случился Даманский, – задумчиво изрекает Робингуд, меряя взглядом дистанцию от внешней ограды до самого здания, – я вместе со всякой прочей патриотической шпаной бомбардировал чернильными пузырьками китайское посольство на Мичуринском… Нам, похоже, только это и остается: ляпнуть им пару чернильных пятен на фасад… либо с плакатиками тут встать: «Свободу узникам совести!», или чего там принято писать у этих, у противозащитных…тьфу ты, вот ведь привязалось! Ладно, пошли обойдем его по периметру – для очистки совести.
По ходу прогулки Подполковник исполняет обязанности гида:
– Обратите внимание: до Кремля отсюда меньше километра по прямой, а главное – буквально в ста метрах проходит правительственная трасса, через Якиманку на Ленинский. Так что ребята из «Девятки», или как там ее нынче, держат район под колпаком на совесть, как они это умеют. Не больно-то тут забалуешь, даже если вдруг вся служба безопасности самого этого наркопосольства вдруг поголовно обколется собственным героином… А вот этот соседний, желтый особняк – банк «Австрия-Кредитанштальт»: их охрана ввязываться, конечно, ни во что не станет, но во все колокола брякнет немедля, да так, что в ушах зазвенит… Да, деталька на закуску: ты обратил внимание, что движение по Большой Полянке одностороннее, и левого поворота тут нет? И выруливать к посольству придется кругалем, с Ордынки и по Казачьему, а он вечно забит… В общем, если кто знает в Москве более неподходящее место для проведения силовой операции – пусть поделится, а я – пас…
– Слушай, – запоздало изумляется Робингуд, – а здание ведь еще при советской власти закладывали! Неужто они его уже тогда планировали под Генеральный штаб наркоторговли?.. Ну ладно, к делу. Что там за гарнизон?..
– Штатный состав – больше шестидесяти штыков… шестьдесят четыре, если быть точным. И не «штыков», а скорей уж тогда «глушителей». По большей части гэбэшники – приличного уровня профессионалы, на фу-фу не возьмешь. Есть и некоторое число чистых бандюков – отморозки для всякого рода мокрухи вне посольства, которыми, случись чего, не жалко и пожертвовать: «Я не я, и корова не моя». Ну, плюс еще внешняя агентурная сеть и «крыши» во всех силовых структурах.