Балтийцы сражаются
Шрифт:
Чтобы дезориентировать противника, тральщики должны были в светлое время суток работать на фарватерах, не имевших оперативного значения. А действительное контрольное траление фарватеров интенсивно и скрытно велось только ночью. Торпедным и дозорным катерам, а особенно штурмовой и истребительной авиации были поставлены задачи добиться большей эффективности в борьбе со сторожевыми кораблями и катерами противника, действовавшими между островами Гогланд и Большой Тютерс. Дозоры врага надо было решительно уничтожать.
Военный совет предложил командирам подводных лодок лучше использовать плохую погоду: всплывать при свежем ветре и крупной волне, когда противник возвращает свои корабли в гавани, и в то же время не
Как показал дальнейший ход событий, выполнением всех этих мероприятий, безусловно, удалось ослабить удары противника. Однако, к великой нашей печали, на базу возвращались не все корабли.
Вслед за "С-12" из Кронштадта, минуя Лавенсари, мы провожали на боевую позицию к западу от острова Борнхольм подводную лодку "Народоволец" ("Д-2"). Ею командовал капитан 2 ранга Р. В. Линденберг, хорошо подготовленный командир, умевший сочетать смелость и решительность с обоснованным расчетом.
В день подхода "Д-2" к острову Лавенсари погода резко ухудшилась. Небо обложили низкие серые облака. Северный ветер вызвал крутую волну. К сожалению, в самом начале похода лодку постигла неудача. Форсируя первую противолодочную позицию к северу от острова Гогланд, она неоднократно касалась минрепов, поставленных вражеских мин, а чуть позже попала в противолодочные сети. Экипаж пережил немало тяжелых часов, пока не выпутался из этой неприятной ловушки.
Лодка огибала Гогланд, оставляя его южнее. Линденберг знал, что здесь много мин: из показанных ему в штабе Карт и схем он получил представление и о характере заграждений. Поэтому еще в Кронштадте командир принял решение идти на запад на максимальной глубине и не поднимать перископа.
Но вот корабль вздрогнул и с дифферентом на нос стремительно стал проваливаться вниз. Он уже не слушался рулей. Дифферент становился угрожающим - 15 градусов. Минута-другая - и лодка ударилась носом о грунт, послышался пронзительный, как при трении о металл с острыми краями, скрежет во всем корпусе. Появилась отрицательная плавучесть, заклинило рули. Командир быстро догадался: лодка оказалась в ловушке из проволоки. Попробовали вырваться из капкана путем изменения хода и продуванием балласта. Ничего не получилось: сеть трещала, грохотала, но не отпускала лодку из своих объятий. Минуло уже несколько часов. Иссякала электроэнергия аккумуляторной батареи. Из-за скопления углекислоты стало трудно дышать. Но доклады из отсеков не внушали опасений: механизмы и оборудование, приводы рулей действовали нормально. Линденберг приказал всплывать. И вот тогда-то выяснилось, что подводный корабль, видимо, нес на себе тяжелый обрывок этой сети, явно мешавший его эволюциям и затруднявший ликвидацию дифферента. А это в свою очередь способствовало заклинению рулей, из-за чего "Д-2" падала на грунт.
Конечно, в надводном положении лодка могла двигаться, но на это командир пойти не мог. Он резонно решил: боевой поход лишь начался, предстоит форсировать залив, надо готовиться к атакам, а добиться этого с "чертовским балластом" невозможно. Придется снова ложиться на грунт!
Маневрируя ходами, всплытиями и погружениями, еще через некоторое время лодка окончательно выбралась из сетей. 29 сентября "Д-2" имела первую встречу с подводной лодкой противника неловко от нее уклонилась, а уже 3 октября в районе острова Эланд обнаружили два вражеских транспорта, охраняемых двумя эскадренными миноносцами, и атаковали концевой транспорт. Транспорт затонул. Попытке торпедировать вторую цель помешал миноносец, но судно осталось на месте атаки без хода.
14 октября командир обнаружил шедший в одиночку транспорт "Якобус Фрицен" водоизмещением около 5000 тонн.
Прорвав боевое охранение, при состоянии моря шесть-семь баллов "Д-2" атаковала головной паром. Раздался сильный взрыв. Высоко в воздух взметнулся столб дыма, огня и воды, далеко разлетелись обломки.
Торпедирование парома и гибель транспортов вызвали большой шум в шведской и германской печати. Что касается немецко-фашистского морского командования, то оно под впечатлением смелой атаки советской подводной лодки было вынуждено немедленно и даже открытым текстом передать распоряжение всем транспортам, находившимся в этом районе, укрыться в ближайших портах и без особого разрешения в море не выходить. Движение транспортов к западу от острова Борнхольм прекратилось на несколько суток.
Со дня выхода "Д-2" в море прошло уже 45 суток.
Пришло время возвращаться в базу. На обратном пути лодку подстерегало еще немало "сюрпризов". К исходу 29 октября был проложен - курс для форсирования Финского залива. Но вскоре лодку обнаружили корабли противника, загнали ее под воду и подвергли ожесточенному бомбометанию. Трое суток она прорывалась к родной базе и на рассвете 4 ноября подошла к острову Лавенсари.
В дни празднования 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции экипаж "Д-2" отдыхал в Кронштадте, а 10 ноября лодка пошла в Ленинград. На этом небольшом переходе было не менее беспокойно, чем вдали от родных берегов. Лодка стала объектом невиданного доселе по ожесточенности артиллерийского обстрела - противник выпустил по "Д-2" около 600 снарядов! Полторы сотни осветительных ракет помогали наводчикам 150-миллиметровых орудий поразить цель, но безуспешно.
Итоги боевого похода "Д-2" весьма показательны. На форсирование Финского залива ей пришлось затратить почти девять суток. За это время лодка 54 раза пересекала линии мин заграждения врага. 337 миль лодка шла с серьезным повреждением вертикального руля. В этих условиях боевой поход "Д-2" был блестящим. Его значение заключалось в том, что врага вынудили признать: поход советской подводной лодки не исключение. Еще не раз потом наши подводные лодки войдут в Померанскую бухту.
Несмотря на осеннюю непогоду, штормы, плохую видимость, подводники Краснознаменного Балтийского флота продолжали бороздить просторы Балтики, наносить урон противнику. Вслед за И. В. Травкиным в море вышли корабли, ведомые В. Д. Нечкиным, А. С. Пудяковым, С. П. Лисиным, Н. И. Смоляром, Д. М. Сазоновым, Е. Я. Осиновым, Я. П. Афанасьевым, П. Д. Грищенко. И последней, уже в ноябре, отправилась "М-96" под командованием капитана 3 ранга А. И. Маринеско.
Почти половина подводных лодок третьего эшелона отправлялась на позиции по второму разу. Кстати, с увеличением темного времени суток они шли из Кронштадта, минуя Лавенсари, прямо в район погружения для самостоятельного форсирования залива. Здесь мы не понесли никаких потерь. В этом большую помощь морякам оказывала балтийская авиация. Наши летчики - истребители и штурмовики - вели напряженные бои на Гогландском плесе, облегчая подводникам форсирование противолодочной позиции с многочисленными минными заграждениями.
Походы третьего эшелона продолжались. В ночь на 21 октября подводная лодка "Щ-406" под командованием капитана 3 ранга Е. Я. Осипова снова ушла от родных берегов. А три дня спустя, когда она находилась уже в Балтике, военком В. С. Антипин, записывая "Последние известия" по радио, принял Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении "Щ-406" орденом Красного Знамени и присвоении ее командиру Е. Я. Осипову звания Героя Советского Союза.
В этот день "Правда" писала:
"Родина с любовью и гордостью смотрит на вас, сыны Военно-Морского Флота. Новыми подвигами, новыми ударами по врагу ответьте на эту любовь".