Банда 7
Шрифт:
— Прасцице, вам подороже, подешевле?
— Это, наверное, тот случай, когда за дешевизной гнаться не следует?
— Совершенно с вами согласен, — тонко улыбался Пияшев. — Но, с другой стороны, высокие цены требуют еще и дополнительных расходов, об этом тоже следует помнить.
— Это как?
— Может быть, ресторан, ужин в номер, возможно, женщина так вам понравится, что вы сами пожелаете угостить ее хорошим шампанским или что-нибудь подарить на память... В залог будущих встреч.
Такие примерно разговоры происходили
Андрей с Худолеем долго стояли в очереди, но наконец им удалось обойти какую-то иномарку и втиснуться в образовавшийся просвет. Худолей возражал, ему не хотелось светиться в первом ряду, но настоял Андрей — зачем-то ему понадобилось увидеть торжище своими глазами. Худолей смирился, но пересел на заднее сиденье, чтобы при необходимости спрятаться в темноте салона.
Пияшев не торопился к их «жигуленку», полагая, что покупатели там не столь значительные, чтобы тут же бросаться к ним с предложениями и советами. Действительно, среди роскошных иномарок их «жигуленок» смотрелся не просто жалко, он был здесь чуждым. Андрей это понял сразу и поторопился дать задний ход и выехать со двора, чтобы не привлекать к себе слишком уж большого внимания. Так поступали не только они — услышав о торжище, ребята приезжали, убеждались, что эти забавы не для них, и линяли.
— Не отъезжай далеко, — сказал Худолей. — Видишь, вон напротив белая «Ауди»? Это пияшевская машина.
— Вижу, — кивнул Андрей.
— Пристройся так, чтобы при надобности тут же рвануть за ней.
— Понял.
— Базар во дворе может закончиться каждую минуту. Исчезают они мгновенно и без следов. По взаимной договоренности со всеми заинтересованными сторонами.
— И он сразу домой?
— Вряд ли... Прошлый раз задержался в ресторане. Девицы туда перебираются пешком, и мероприятие продолжается.
— Может быть, нам сразу к нему домой?
— Думаю, не стоит. Кто знает, сколько он в ресторане просидит... Может, до утра загуляет. А нам светиться ни к чему.
— Пусть так.
— Должно получиться, — сказал Худолей. — Вроде все продумали.
— Говорить об этом не надо. Мы сделаем то, что задумали, а потом потолкуем, если будет о чем. А сейчас — не надо. Плохо это.
— Почему?
— Своими разговорами привлекаем к себе внимание. — Андрей сделал плавное движение рукой, как бы показывая окружающее пространство. — Разные силы слетаются, как мухи, когда слышат такие разговоры.
— Силы? — не понял Худолей.
— Назови их как хочешь, — усмехнулся Андрей. — Силы, духи, бесы. Отзываются на любую кличку. Они питаются нашими событиями, чувствами, бедами. У них-то там ничего этого нет и ничего не происходит.
— Значит, мы их и породили?
— Может быть. Хотя они так не думают. Им неприятно, когда мы так думаем. Они способны вмешиваться в наши дела, значит, могут влиять на нас. Поэтому они относятся к себе с уважением.
— Ты с ними общаешься? — без улыбки спросил Худолей.
— Когда они сами того пожелают.
— Но случается?
— Чего только в жизни не случается, — Андрей хлопнул Худолея ладонью по плечу — он почувствовал вдруг, что дальше говорить об этом не следует, более того, как бы приказ прозвучал — пора остановиться.
— Смотри, — сказал Худолей, показывая рукой в сторону арки.
— Вижу.
Там неожиданно возникло какое-то движение. Из арки почти бегом выскочили несколько женщин и тут же разошлись в разные стороны, смешавшись с толпой. Потом выехали с десяток машин, не торопясь выехали, явно показывая свою неуязвимость.
Им-то уж ничто не грозило.
Потом так же неторопливо из арки вышел Пияшев с человеком в милицейской форме. Они мирно беседовали, улыбались, на прощанье пожали друг другу руки и разошлись. Пияшев направился к «Ауди», милиционер — к стоявшему недалеко «газику».
— Надо как-нибудь Шаланду сюда привезти, — сказал Худолей. — Пусть посмотрит, с кем якшаются его подчиненные.
— Да знает он, — обронил Андрей.
— Почему же допускает?!
— Игра, — Андрей опять провел рукой, показывая окружающее пространство: дескать, все вокруг участвуют в этой игре и у каждого своя роль, как у футболиста на поле. Кто-то атакует, кто-то защищает, кто-то мячи ловит, кто-то на скамейке отсиживается, кто-то делает вид, что всем этим руководит, но все они на виду и нет ни для кого никаких секретов. — Шаланда под погонами... Ему нельзя нарушать правила игры.
— А нам можно?
— А нам нужно, — усмехнулся Андрей. — Потому что это тоже входит в правила игры. Кто-то должен нарушать, возникать в неожиданном месте с неожиданной целью. Иначе игра становится пресной. Нарушители... Они вроде бы ничего и не получают, но всех остальных участников игры держат в приятном таком, неослабевающем напряжении. Создают щекочущее чувство опасности. Хотя, — Андрей на некоторое время замолчал, — серьезной опасности ни для кого не существует. Нарушители создают состояние неопределенности.
— Но трупы тем не менее появляются, — жестковато заметил Худолей.
— Это не участники игры и не нарушители.
— А что же это?
— Материал. Фишки.
— Но бывают очень крутые фишки!
— Бывают. Иные даже уверены в том, что они игроки. Но это не так. Это видимость. Им позволяют заблуждаться. Пока это интересно или, скажем, выгодно игрокам.
— Да, чуть не забыл. — Худолей вынул из кармана небольшой тюбик и свинтил крышку. — Это «Момент». Клей так называется. Подставляй пальчики.